Вильям Козлов - Жало Скорпиона

Листая личные дела работников «Аиста», Князем часто вспоминал голос за кадром из «Семнадцати мгновений весны», когда Ефим Капелян зачитывал выдержки из характеристик высокопоставленных гитлеровцев. И в наших отделах кадров почти все личные дела сотрудников учреждений были похожи одно на другое: «Не был, не имел, не состоял...» Ну, еще были вписаны благодарности, взыскания, переводы из одного цеха в другой. Смешно было бы искать в номерном, бывшем оборонном НИИ человека с подмоченной репутацией или уголовным прошлым! А состав работников у Иванова почти не изменился с тех пор, как НИИ был переименован в «Аиста». Вот уволенных было много. Став единовластным хозяином предприятия, Иван Иванова вскоре избавился более чем от половины ненужных ему работников. Раньше парторганизация, профсоюз защищали лентяев, пьяниц, прогульщиков, а теперь защищать их стало некому. Остались лишь нужные, способные люди, дорожащие своей работой... И как же среди них искать предателя? Но кто-то же положил на стол генеральному директору гнусное послание? Причем незапечатанное, таким образом, сам мог прочесть его, а значит, был заодно с вымогателями.

Пять папок отобрал Артур, направляясь к Иванову в кабинет. До этого он побеседовал с каждым из этих показавшихся ему подозрительными людей. Интуиция подсказывала, что они ни при чем. Директор полистал личные дела, пожал широкими плечами:

— Я верю этим людям, — он потер широкой ладонью чисто выбритый подбородок. А что тебя заставило заподозрить именно их?

— Селиванов любит выпить, а пьющий человек может запросто попасть в какую-нибудь историю. Предположим, возвращался домой из ресторана, на него напали, возможно, похитили. Под угрозой пыток и смерти заставили сделать то, что им нужно. И уж конечно держать язык за зубами.

— Павел Семенович пришел бы ко мне, — уверенно заявил Иванов. — Это наш лучший фрезеровщик. Раньше мог пойти в ресторан, а теперь вряд ли. Дорожит своим местом, да и знает, что в рестораны теперь трудовой народ не ходит. И дорого, и опасно.

Отмел и остальных четверых Иван Иванович. Он всех знал, всем верил, не допускал и мысли, что эти люди способны на предательство. И Артур понял, что в этом деле генеральный директор ему плохой помощник. Он, Князев, подозревал всех, а Иванов — никого! Артур понимал, что проверка личных дел, знакомство с сотрудниками «Аиста» все это обычная рутинная работа, от которой вот так сразу нельзя было ожидать какого-либо ощутимого результата. Но делу безопасности НПО это отнюдь не повредит: он познакомился почти со всеми работниками, сделал для себя кое-какие выводы. Оптимизма Иванова он не разделял — письмо не залетело само собой в форточку, его кто-то, не вызывающий подозрения у секретарши и шефа, положил в его отсутствие на письменный стол. Учитывая демократизм Ивана Ивановича, к нему без предварительной договоренности мог зайти любой сотрудник. Да и секретарша — пожилая, близорук женщина — не всегда сидела за пишущей машинкой и ждала вызова в кабинет шефа. Иванов и сам мог выйти и передать ей бумаги или распоряжения. Заходил он в кабинеты к другим сотрудникам, часто появлялся в цехах, на складе. Человек старой закалки, уверенный в себе и своих людях, он и вел себя по старинке: мало беспокоился о собственной безопасности, лишь после двух неудавшихся нападений на его квартиру завел телохранителей. Ребята были здоровенными, неплохо подготовленными — оба закончили школу телохранителей, но до бойцов Князева им было далеко! Артур посадил обоих телохранителей на вахту у ворот «Аиста», а Иванова отныне сопровождали его люди. Пока они не заметили слежки и вообще ничего подозрительного со стороны рэкетиров. А бойцы ничего подобного не пропустили бы. Это специалисты высшего класса! И полковник Селезнев морщился, когда Князев забирал их у него.

— Может, на этом все и кончится? — кивнул Иванов на коричневый конверт, лежащий на столе. — Если бандиты имеют сюда доступ, то уже знают, что ты меня взял под... — он улыбнулся, — колпак?

— Вы не знаете нынешних бандитов, рэкетиров, — ответил Артур. — Если они на кого «наехали», то будут добиваться своего. И потом, не забывайте — вы с коллегой двоих чуть не прикончили в этом кабинете и сдали в милицию. А эта мразь очень мстительна!

— Ну а что они могут сделать?

— Напасть на вас, похитить, подложить взрывчатку в машину, убить, — перечислил Князев. — Это когда убедятся, что ничего им не обломится. А просто так никогда не отступятся! Они ведь тоже живут не в изоляции, перед кем-то нужно показать свою силу, жестокость, норов... И тут уже дело не в наживе, а в бандитской амбиции. Пусть все знают, что мы крутые! С нами шутить нельзя!

— Со мной тоже, — помолчав, произнес Иван Иванович. — На поводу у бандитов я не пойду! Лучше смерть, чем потеря собственного достоинства, уважения к самому себе... В мои годы люди не меняются. Я верю тебе, Артур! И даю полную свободу действий в «Аисте». Делай все, что сочтешь нужным... Я слышал от Селезнева, что ты подполковник спецназа? А я — полковник в отставке. И буду тебе полностью подчиняться, мой друг! Так что командуй, трать любые суммы на охрану, бери за шиворот любого моего сотрудника. Война так война!

Артур с удовольствием смотрел на этого человека: такие люди ему нравились! Но и ответственность на него обрушилась немалая! Может, попросить у Селезнева еще пяток бойцов? И потом, зачем сидеть в офисе и ждать? Лучше бы, конечно, самому напасть на них, но кто они и где они? Придется снова просить Романова, чтобы он по своим каналам навел справки: какие бандитские формирования базируются рядом — у них все районы города поделены, на чужую территорию не полезут. Значит, они где-то близко, по крайней мере в центре, а не на окраинах. У Романова есть агенты, разведчики, «подсадные утки». Если он, Артур, первым нанесет удар по банде, то есть шанс спасли Иванова и его «Аист». Вымогатели наверняка следят за НПО. Если не найти предателя в НПО, значит, нужно искать вымогателей вне «Аиста». Чутье разведчика подсказывало Князеву, что враги близко, рядом...

Мало кто из главарей банд знал его в лицо, но некоторые уже слышали про некоего Скорпиона, к которому в лапы лучше не попадаться! Прозвище его знали, но почему так прозвали Артура, подполковника спецотряда, пожалуй, никто, кроме Владислава Романова и полковника Селезнева, не знал... И дело не в том, что Князев родился в ноябре под созвездием Скорпиона. Его прозвали так не поэтому. И скорее всего прозвали именно те, кто столкнулся с ним в рукопашной схватке и был уколот кончиком его ядовитого жала...

Но пользовался «жалом» Князев очень редко. И только тогда, когда его жизни непосредственно угрожала опасность...