Тонино Гуэрра - Пылевая буря (фрагменты)

И удалился, тяжело ступая по пыльной дороге.

ПТИЧКА ПРИЛЕТЕЛА

Никто не знал, откуда она явилась. Похоже, из Апулии, из какой-нибудь деревушки, где солнце ослепительно сверкает на белых стенах домов. Все дни она проводила взаперти в маленькой квартирке с двумя окнами на площадь. Она никогда не выходила на улицу, а если и выходила, то по ночам или в жаркие часы дня, когда люди прячутся в тень. Звали ее Феодорой, как жену византийского императора. Несмотря на свои тридцать лет, она еще ни разу не влюблялась, ибо хранила верность тому, кто платил за квартиру и давал ей немного денег на жизнь. Сейчас ее содержал один женатый мужчина с двумя детьми; время от времени он ее навещал. Главное для Феодоры было ничего не делать, и она не мыла даже посуды, которая горой скапливалась на кухне, два раза в неделю приходила женщина и перемывала ее всю.

Однажды эта женщина пришла и объявила, что содержатель погиб в дорожной катастрофе. Три дня Феодора молча пролежала в постели.

Утром она принялась собирать чемоданы, решив переехать в большой город, и тут раздался стук в дверь. Пришедшему старику было уже восемьдесят, но выглядел он вполне прилично для своих лет. Перестав испытывать интерес к женщинам, он искал теперь, кому бы поведать свои любовные приключения. Тем самым он хотел вновь пережить самые прекрасные минуты своей жизни - одну за другой. Разумеется, с этим нельзя было обратиться к жене, а уж тем более невозможно обсуждать такие деликатные вопросы за столиком кафе. Нужны были подходящая обстановка и, в особенности, внимательный и благосклонный слушатель. Само собой, он готов был заплатить за это солидную сумму. В рассказах своих он избегал слишком откровенных выражений, связанных с этой темой; любовь, например, сравнивал с птицей, говорил: "Птичка прилетела". Феодора без колебания согласилась на столь необычную связь, хотя это и не был предел ее мечтаний. Итак, раз или два в неделю старик являлся к ней и со всеми подробностями живописал свои любовные похождения. Затем он уходил, даже не притронувшись к Феодоре. Оставаясь одна, женщина с головой погружалась в комиксы. Однажды старик настоял, чтобы она съездила в город и купила себе нарядное платье и пару светлых сапожек. Феодора села на поезд и поехала в соседний город, где купила платье и сапожки. Но гораздо важнее оказалась для нее встреча с одним молодым человеком, в которого она по уши влюбилась. Это была ее первая любовь. Они гуляли по городу, держась за руки. Потом она вернулась домой и снова заперлась в своей квартире. Старик пришел посмотреть на покупки и осведомился, как прошла поездка, Феодора умолчала о своей встрече. Через некоторое время она тайно отправилась в город на свидание. Старик ничего не заметил. Вечером после этой второй встречи старик решился рассказать ей о самом потрясающем из своих любовных приключений. В молодости ему довелось служить продавцом в обувном магазине; там он познакомился с одной женщиной. Она была старше его и жила в соседней деревне. Он назначил ей свидание, и они гуляли под городскими портиками и целовались прямо в церкви. Феодора слушала затаив дыхание. Все, о чем рассказывал старик, произошло с ней, когда она ездила в город к тому юноше. Но самое ужасное было потом. Старик принялся рассказывать про третье свидание, которого у Феодоры еще не было и в котором, быть может, содержалась развязка ее отношений с молодым человеком. Старик приехал к той женщине в деревню и позвонил ей. Тут он прервал свой рассказ, потому что раздался телефонный звонок. Феодора в полной растерянности протягивает руку и снимает трубку. Это с вокзала звонит ее возлюбленный и повторяет точь-в-точь те же слова, которые говорил старик. Повесив трубку, Феодора оборачивается к старику. В комнате темно, женщина уже не может понять, кто рядом с нею - юноша или старик. Она только чувствует, что "птичка прилетела".

РАСПАХНУТЫЕ ВОРОТА

Неизвестно, кто побудил больных стащить грязные простыни, белые халаты и фартуки и отправиться на ловлю бабочек. Они соорудили садок, натянув на металлический каркас сетку от комаров. Получилась легкая круглая клетка, где ползало в неволе, перебирая ножками по ячейкам сетки, бесчисленное множество чешуекрылых, слетавшихся из лишенного зелени города на цветущие лужайки и клумбы лечебницы для душевнобольных. В конце концов пациенты потребовали у главного врача направить в центр города монахиню-сиделку и освободить там всех бабочек. Так и было сделано. На площадь сбежалось много народу, и, когда монахиня распустила шнур, стягивавший сетку, в воздух взмыла целая туча бабочек. Уличное движение остановилось, потому что всех поразило это необыкновенное событие. А когда люди поняли его смысл, то открыли в знак солидарности ворота сумасшедшего дома, чтобы одарить его узников свободой и любовью.

ЦЫГАНСКИЕ НАПЕВЫ

Такие бульвары есть в любой из европейских столиц, пришедших в упадок и живущих на последнем издыхании. Например, в Вене, которая уже давно влачит самое жалкое существование. Здесь почти нет движения и не слышно заводского шума. По вечерам жители заходят разве что в кондитерские. Кое-где еще можно встретить старого скрипача, исполняющего цыганские напевы. Люди ко всему равнодушны. Кинотеатры пусты. В витринах разорившихся лавчонок выставлены фотографии артистов. Многие магазины опустели, и на прилавках лежит слой пыли толщиной в четыре пальца. Низембак говорил, что он уже несколько лет наблюдает за будильником, выставленным в одном магазине, владелец которого переселился в Канаду: до сих пор стрелки показывают точное время, хотя завод наверняка давно кончился. И на пыли не видно следов, которые позволили бы заподозрить, что кто-то тайно его заводит.

ЦВЕТА ВРЕМЕНИ

Монастырь имел форму ромашки. От цилиндрической башни расходились в разные стороны кельи, образуя нечто вроде лепестков. В промежутке между двумя соседними кельями оставалось немного свободного пространства, и здесь в стене башни были пробиты окна, застекленные цветными витражами. В зависимости от высоты солнца внутри цилиндрического зала преобладало освещение, окрашенное в цвет того стекла, на которое падали в данный момент солнечные лучи. Если свет был голубым - значит, полдень, оранжевым - час вечери и так далее. Ночью солнце сменяла луна. Зимой и в пасмурную погоду монахи целыми днями не имели представления о времени и были счастливы, потому что жизнь протекала без всякого порядка, особенно в том, что касалось ночных псалмопений. Одни вставали слишком рано, другие слишком поздно, и дело кончалось тем, что каждый пел, когда придется. Так что одиночные псалмопения не смолкали до зари.

СВЯЩЕННАЯ ПЛОЩАДКА