Тонино Гуэрра - Рассказы

- Ее звали Эрнестина, - сказал отец, с трудом опускаясь на подушки.

- Кого?

- Кобылу, которая была у меня в молодости... Я колол лед на реке и возил его в Римини для больниц...

- Когда же это было?..

- Еще до той войны.

Я что-то буркнул в ответ. Я понимал, что перед отцом сейчас проходят дни его детства: когда на столе были только хлеб и оливковое масло, когда казалось, что аэропланы сделаны из папиросной бумаги, а отъезд в Америку означал прощание навеки.

- Смерть, должно быть, прекрасное путешествие, - прошептал он.

- Конечно, - сказал я.

К счастью, кризис у отца миновал: болезнь уже не мучила его так сильно. Теперь, когда он был вне опасности, я мог наблюдать за ним без угрызений совести. Но поскольку он не мог вставать и двигаться, комната, где он лежал, стала для него единственным жизненным пространством. А для прикованного к постели это пространство довольно большое. Так, я заметил, что уже несколько дней его стали интересовать перемещения мух, переживших холода, мухи беспрестанно летали от зеркала к умывальнику, а оттуда после долгого перелета опускались на айву, разложенную рядком на шкафу. Признаться, я сам притащил отцу длинную палку, чтобы он мог ради забавы бить мух на лету. И несколько дней подряд он размахивал этой палкой в воздухе, охваченный азартом большой охоты. Потом я понял, что это занятие ему не по силам, и купил несколько конфет и разложил их на постели в качестве приманки. Взяв вместо палки салфетку, которая служила ему хлопушкой, отец, таким образом, сумел убить трех мух. А еще одну он обнаружил поздней ночью под колпачком звонка будильника: она оцепенела от холода.

Когда я почувствовал, что мой персонаж способен окончить свои дни в бессмысленной охоте на мух, я на какое-то время снова превратился в обычного парня, который сидит у постели выздоравливающего отца.

КАК ИТАЛЬЯНЦЫ ХОРОНИЛИ БЫ МУССОЛИНИ, ЕСЛИ БЫ НЕ ПРОИГРАЛИ ВОЙНУ

Сначала неразборчивая речь, смазанное изображение, потом рты людей, говорящих о чем-то несущественном, например о погоде; или видеозапись концерта скорбной камерной музыки, и время от времени крупным планом лицо скрипача, играющего с закрытыми глазами. Потом появляется какой-то высокий чин - он плачет. На светящихся экранах мониторов заставка с надписью: "Передачи прерываются по техническим причинам".

Телефонный ад. Вся Италия говорит одновременно. Обезумевшие слова несутся по проводам. Крики, шепот, кто-то бубнит таблицу умножения, диктует завещание, передает информацию о митингах. Немедленно выдворить иностранцев из Италии, войска - к границам. Бессвязные обрывки фраз. Неожиданно - внятный текст: инвалид из Таранто от имени тех, кто лишился правой руки, просит разрешения отдавать римское приветствие левой. Сразу наступает тишина, как будто все слышали просьбу инвалида, но не знают, что ему ответить. Спустя немного - ошеломляющее известие, и страну охватывает эпидемия медвежьей болезни.

Я не сомневаюсь, что он мог погибнуть, упав с лошади. Разумеется, с лошади, стоящей на месте. Во время торжественного парада по случаю годовщины победы. Вероятно, солнечный удар или инфаркт. Один английский журналист заподозрит убийство, но не сумеет найти достаточно веских доказательств.

Впоследствии никому не удастся припомнить, в какую он упал сторону - в правую или в левую. Нога застряла в стремени. Люди на трибунах, ахнув, вскакивают с мест, строй берсальеров останавливается как вкопанный, многие теряют сознание, и наступает гробовая тишина. В небе исчезают самолеты. Верные соратники поднимают тело и бережно кладут на носилки; носилки устанавливают в "скорую помощь", которая срывается с места и мчится по улицам города. На телеэкране дуче в седле за несколько секунд до падения с серьезным лицом приветствует первый отряд берсальеров. Но вот лошадь уже без дуче, и вокруг свесившегося тела - кучка людей. В кадре старый солдат: выхватив из ножен кинжал, он делает себе харакири.

После него убивает себя кавалер Пеполи, а после кавалера Пеполи в Тибр бросаются друг за другом женщины, дети и старики, решившие умереть в черных рубашках. Во Фьюмичино организуется добровольная похоронная команда, которая выуживает из реки самоубийц "во имя Муссолини". Выловлено сто двадцать утопленников. Только одному дают уплыть в открытое море молодому человеку лет тридцати в белой рубашке. Он не покончил с собой его утопили, приняв за антифашиста: и в самом деле, белая рубашка в этот торжественный день выдавала его с головой. Он превращается в светлую точку на горизонте.

"Пополо д'Италия": сплошь черные страницы. Раскупается нарасхват. Кроме заголовка - ни одного печатного слова. Тем не менее люди медленно листают газету, отражаясь на черной поверхности газетных полос.

"Коррьере делла сера": на белом листе в центре крупными буквами: "ЕГО НЕ СТАЛО" [начало оды Алессандро Мандзони "Пятое мая", написанной на смерть Наполеона] (кажется, это была идея Джанкарло Фуско).

Неаполитанская "Маттино": Муссолини жив. Умер один из его двойников, скорее всего некий Чириако Бемби ди Кузерколи. Настоящий Муссолини за океаном, его уговаривают стать президентом обеих Америк.

Теперь несколько слов о розе. Как только Муссолини упал с лошади на руки сенатора Альмири, в том месте, где безжизненные пальцы коснулись земли, была обнаружена белая роза. Кто успел так скоро ее положить? Женщина? Но рядом не было женщин, все они находились на дальней трибуне. Мужчина? Сенатор Альмири не помнит, чтобы возле него стоял мужчина с розой в руке. Падре Тарчизио, по прозванию сборщик из Предаппьо, допускает возможность чуда, в таком случае роза от самой мадонны. Собравшийся на экстренное заседание Большой совет уже постановил: розу на означенном месте сохранять вечно, заменяя каждое утро свежей.

От колокольного звона, пароходных гудков и фабричных сирен идет гул по всей Италии. Напуганные поднимающимися к небу столбами оглушительного пара, птицы улетают в Испанию и Югославию. Приближавшаяся с востока стая диких уток поворачивает обратно и возвращается на недавно покинутые озера и речные заводи.

В одном из павильонов Чинечитта в лихорадочной спешке готовят для телестудий всего мира документальный фильм о дуче, смонтированный из кинохроник "ЛУЧЕ". Фильм состоит в основном из крупных планов, но есть кадры, запечатлевшие дуче в парадной форме при регалиях; обнаженным до пояса, снова обнаженным до пояса - но уже на снегу; в спецовке и шахтерской каске, на коне, с самопишущим пером в руке, с рыбиной в руке, в полный рост - скрипка прижата к плечу подбородком, левая рука на грифе; снова в полный рост - скрипка прижата к плечу подбородком, но руки разведены, как у эквилибриста; с футбольным мячом: мяч в ногах, ноги на травяном поле, мяч в полете, мяч в руках, мяч за спиной - его не видно, но он угадывается.