Мари-Бернадетт Дюпюи - Сиротка. Слезы счастья

Киона сделала для себя некоторые выводы. Она еще прошлой зимой заметила изменения в Делсене. Он все еще был заносчивым и злобным, однако в его поступках и жестах чувствовалось уже меньше издевки и грубости. И Киона уверовала в то, что если она будет любить Делсена всей душой, то спасет его от угрожающих ему опасностей.

Подойдя к дому Маруа, Делсен осмотрел велосипед, и тот показался ему очень даже неплохим: его можно было весьма выгодно продать. Киона потащила Делсена на луг позади дома. Она отпустила там Фебуса, и этот красивый конь поскакал крупной рысью к своему другу пони.

– Они почти неразлучны, – сказала Киона. – Вот увидишь, они сейчас спрячутся от солнца под яблоней и пробудут там до наступления сумерек. Лошади чаще всего пасутся вечером или утром.

Услышав, что ее кто-то зовет, Киона замолчала. Их, как выяснилось, заметила Иветта Лапуант, развешивавшая на своем дворе какие-то тряпки.

– Ты вернула себе коня, девушка? – крикнула Иветта. – Ого, да ты пришла сюда с тем парнем, который его украл?

– Добрый день, Иветта. Познакомься, это Делсен. Произошло недоразумение. Я разрешила ему забрать Фебуса, но он такой робкий, что не осмелился заговорить ни с кем из местных.

Супруга Онезима Лапуанта, давно уже известная своими любовными похождениями, до сих пор наставляла рога мужу. Ей было уже хорошо за сорок, волосы ее были накручены на бигуди, а торс обтягивала узкая кофта грязновато-желтого цвета. Вряд ли кто-то мог бы счесть ее соблазнительной. Но ей, похоже, весьма понравился Делсен.

– Он твой boyfriend [8] Возлюбленный, дружок, приятель ( англ. ). , Киона? – сказала она тихим голосом, подходя к девушке. – Ты уже, черт возьми, взрослая, а в этом есть свои плюсы.

– Boyfriend! – с усмешкой повторила девушка. – Вы, получается, уже умеете говорить по-английски, Иветта?

– А что тут удивительного? Я, между прочим, хожу в кино. В американских фильмах часто используют это слово, – пробурчала Иветта.

Не желая злить женщину, Киона, захихикав, подтвердила подозрения Иветты:

– Да, вы угадали, это мой boyfriend!

– Ну да, нет смысла робеть, когда обладаешь такой симпатичной мордашкой, как у тебя!.. Ты как, парень, насчет того, чтобы выпить свежего пива?

– При такой жаре – не откажусь, – ответил Делсен своим чарующим голосом.

– Это очень любезно с твоей стороны, Иветта, но у нас совсем нет времени, – сухо сказала Киона. – Нам необходимо быстро вернуться в Роберваль. Так что в следующий раз…

– Да подожди ты пару минут, у меня есть новости. Сегодня рано утром, представь себе, пришло письмо от Шарлотты. Эта мадам возвращается в Канаду вместе со своим немцем и двумя маленькими детьми! Она, похоже, ничуть не изменилась, поскольку просит меня открыть ее дом, проветрить его и немножко прибрать. Как будто я обязана это делать!

Новость возымела свой эффект. Киона очень любила Шарлотту – красивую шатенку с карими глазами, сестру Онезима. Шарлотта три года назад уехала в Германию и жила там с Людвигом, которому она родила дочку Адель и сына Томаса. На Киону нахлынули воспоминания. Перед ее мысленным взором предстал поселок Валь-Жальбер, засыпанный снегом в середине зимы. «Людвиг сбежал из лагеря военнопленных. Он спрятался в одном из заброшенных домов, стоящих напротив целлюлозной фабрики. Я тайно приносила ему еду, и Шарлотта это заметила. После того они стали встречаться, и я поняла, что они полюбят друг друга…»

– Они возвращаются сюда навсегда? – спросила Киона.

– Понятия не имею. Они приедут в субботу на поезде. У них наверняка водятся деньжата, раз они способны оплатить такое путешествие.

– Ну конечно! Странно, что Шарлотта не сообщила о своем приезде Эрмин. Впрочем, нам, возможно, сегодня утром пришло от нее письмо – так же, как и вам. Я ведь ушла еще до того, как пришел почтальон.

– Лично у меня приезд моей золовки восторга не вызывает! Но я буду рада увидеть ее малышей… Ну так что, выпьете вкусного пива?

– Нет, у нас есть лимонад. До свидания, Иветта.

– Ну что же, до свидания, Киона. До свидания, молодой человек. В следующий раз, когда придете за конем, загляните к нам.

– Ну конечно, заглянет, – ответила за Делсена Киона. – Пока, Иветта. Передай привет Онезиму. Увидимся, когда Шарлотта будет здесь.

С этими словами Киона увела Делсена прочь, по-свойски и ласково взяв его под руку. Десятью минутами позднее, пройдя перед Маленьким раем, все еще являющимся собственностью Шарлотты, Киона и Делсен оказались на берегу реки Уиатшуан.

Городишко Монпон, департамент Дордонь, Франция, тот же день

По берегу реки Иль, в спокойных водах которой отражалась листва дубов и тополей, шел какой-то мужчина. Трава под его ногами была высокой и иссушенной солнцем.

– В марте исполнилось уже семь лет, – сказал мужчина тихим голосом, бросая сигарету наземь и растаптывая ее каблуком.

Тошан Клеман Дельбо был непреклонен в своем решении совершить это паломничество в Монпон – тихий городишко, находящийся в историческом регионе, который у французов принято называть «Перигор». У него остались об этом местечке довольно грустные воспоминания, которые ему было нелегко воскресить в памяти, поскольку теперь – при такой жаре и таком ярком свете – волею лукавой природы все вокруг выглядело совсем по-другому. «И зачем мне, собственно говоря, нужно было возвращаться сюда? – мысленно спросил он сам себя. – Война ведь уже закончилась, и весь мир пытается залечить свои раны».

В свои сорок лет и один год этот сын Талы-волчицы был все еще очень видным и соблазнительным для женщин мужчиной. Ирландская кровь его отца – золотоискателя Анри Дельбо – поспособствовала тому, что Тошан отличался внешне от чистокровных индейцев монтанье. Фигура у него была более стройной, чем у них, нос – более прямым, а кожа – менее темной. Во время войны, когда он стал участником движения Сопротивления во Франции, его частенько принимали за выходца из Страны Басков или какой-нибудь другой области Испании.

На колокольне церкви Успения Богородицы два раза глухо ударил колокол, и эти звуки, казалось, застыли в воздухе. Было тихо – ни ветерка. Затем на реку, весело хлопая крыльями, сели утки. Тошан посмотрел на них меланхоличным взглядом. Он очень сожалел о том, что сейчас рядом с ним нет Эрмин. Поскольку у нее уже были заключены новые контракты, она захотела вернуться в Квебек как можно скорее, и телеграмма, полученная от директора «Капитолия», ускорила ее отъезд.

«Ну, ты в любом случае не горела желанием снова увидеть этот город, не так ли, моя дорогая Мин?» – сказал он приглушенным голосом.

Он иногда разговаривал с ней подобным образом, когда они находились далеко друг от друга. Посмеиваясь над самим собой, он продолжал идти, глядя на поблескивающую на солнце воду.