Ирина Аффи - Минск – Бейрут – неизвестность

– Ты выглядишь совершенно счастливым, мой мальчик. Только вот как быть с Инночкой? Она последнее время почти постоянно живет у меня, это не дело. Ребёнку нужны его родители. В новой семье мамы ей, похоже, не очень рады. Или пусть переезжает ко мне насовсем, или ты должен будешь взять её в свою семью. И будет у тебя Инночка и Ниночка, справишься?

– Ой, мама, жизнь покажет. Ей сейчас шесть лет. В принципе, могли бы привыкнуть друг к другу.

В дальнейшем жизнь приобрела неожиданный оборот. Семья сложилась замечательная. Из богемной Нины получилась Нина безумная в отношении Инночки и их совместного сына, который появился на свет через год после свадьбы. Георгий в этой банде был человек крайне востребованный. Он постоянно спасал кого-то из них, решал их проблемы, в чём-то помогал, за что-то ругал и потом долго утешал. Он обожал своих домочадцев!

Анжела вернулась в Минск и потихоньку втянулась в обычную рутинную жизнь. Её сердце было полно уверенности, что Ахмед вернётся.

Ахмеда проводили в служебной машине прямо до аэродрома, с которого планировался вылет. На взлётном поле машину встречали, отдавая честь, три офицера. Они приняли странного пассажира и усадили в пассажирское кресло первого отсека. Самолёт был огромен, настоящий летающий дом. Один отсек для пассажиров, во втором что-то вроде полевого госпиталя. Внизу огромный грузовой отсек. В начале и конце пассажирского стояли вооружённые солдаты. Ахмед был в самолёте пока что единственным пассажиром, и эта охрана явно предназначалась для него. Около часа шла погрузка и подготовка к полёту. Потом четверть пассажирского отсека заполнилась военными, и самолёт пошёл на взлёт. Никто будто и не замечал его и это нарочитое равнодушие очевидно указывало, что гость нежелательный и его присутствие на борту вынужденное. При любой попытке встать с ним поднималось несколько человек. Он чувствовал себя арестантом, которого перевозят под конвоем из одной тюрьмы в другую. Хотя надо благодарить Бога и за это. Хоть под лавкой, лишь бы долететь. По приземлении его первым, ещё до разгрузки, так же молча проводили до здания аэропорта и распрощались.

«Ну, вот и добрались! Надо пройти таможню и узнать, как обстановка в Ливане и как туда добраться».

Закончив с документами, он вышел под палящее солнце Дамаска. Это восточный вариант советской организации общества: система, порядок, послушание и малый доход. Как пчёлки трудились граждане этой республики на поднятие экономики и развитие страны. И вольготная жизнь в соседнем Ливане, где процветала торговля и частные капиталы росли, была долгое время мечтой и предметом их зависти. Правда, в Ливане были проблемы с электричеством, дорогами, канализациями и уборкой мусора на улицах, зато по улицам щеголяли шикарные машины, люди благоухали духами, любили красивый досуг и могли его себе позволить.

Понятно, что большой любви друг к другу у граждан соседних стран не было. Одни душили в себе зависть, вторые не скрывали превосходства. Единственное, что позволяло им мирно общаться между собой, это то, что одни были платёжеспособны, а другие исполнительные труженики и нуждались.

На площадке у здания аэропорта было много таксистов, терпеливо ожидающих на жаре потенциальных клиентов. Ахмед, зная, что путь будет неблизким, выбрал машину покомфортабельнее, и отправился договариваться с шофёром.

– Мне в Ливан, в Бекаа, сколько возьмёшь?

– Нет, уважаемый, не поеду. Могу до границы и то не до самой.

– А там можно найти такси? Как там обстановка?

– Не думаю. Трасса Дамаск – Бейрут под контролем израильских войск. Танки от границы и до Бейрута – мышь не проскочит. Я бы советовал сейчас туда не соваться.

– Пойду, спрошу у других, если ты не хочешь. Подожди, а за двойную плату? У меня выхода нет, я в любом случае должен туда попасть.

– Нет, при всём желании заработать, нет. Я жить хочу. И к другим ходить бесполезно, никто не поедет. Не ты первый обращаешься.

– А те, что передо мной были, как уехали?

– Кто как, а кто и не уехал. – шофёр равнодушно курил в окошко, исподлобья посматривая на Ахмеда. Судя по тому, что никто из соседних таксистов не подошёл и не начал предлагать свои услуги пассажиру, стоящему долго у шофёрского окошка, помощь и правда ожидать было неоткуда. И ведь видят, что ливанец, значит деньги есть.

– Ну не пешком же мне идти?!

– Да никак не надо идти! – водитель такси лениво вышел из машины, встал рядом с Ахмедом, облокотившись на капот, и предложил закурить. – Убьют. – и, подумав, спросил: – А чего тебе так туда надо? Все уезжают, а тебе туда.

– У меня в семье беда, семья там. Отец умер, старший брат пропал. Из мужчин один младший брат остался, он не справляется.

– Сочувствую.

– А есть хоть какой-то способ туда попасть? Если сам не повезёшь, то хоть подскажи, к кому обратиться.

– Способ есть… Но никаких гарантий. Есть контрабандисты, у них свои тропы.

– Контрабандисты чего? В смысле, что перевозят?

– А тебе не всё равно? Ты же любыми путями хочешь попасть в Ливан?

– Да.

– Вот и не спрашивай лишнего. Или сам добирайся.

– Понял, хорошо. И как их найти?

– А я тебя сейчас отвезу, если деньги есть. Берут дорого, долларов двести.

– Да это же невероятно много! Тут напрямую по трассе четыре часа на машине, а через горы в два раза быстрее!

– Я тебя не уговариваю, мне всё равно. – равнодушно ответил таксист собираясь уходить.

– Хорошо, поехали.

Они сели в машину и отправились по незнакомым дорогам, далёким от основной трассы. Через десять минут пути Ахмед уже не мог определить, где они находятся и не смог бы вернуться назад, несмотря на прекрасную географическую память. Так витиевата и запутанна была дорога. Возможно, такой её сделал сам шофёр в целях безопасности.

Сначала проехали маленький городок, потом по пустырям мимо больших деревень. Чем дальше ехали, тем менее обустроенными и цивилизованными были населенные пункты. Дальше дорога шла по ущельям и горам. Ахмед пожалел, что не имеет с собой оружия. Если бы шофёр захотел ограбить его или даже убить без свидетелей, лучше места и не найти. Было верхом глупости ввязываться в такую авантюру одному в чужой стране. Да и водитель был неразговорчив, что угнетало ещё больше.

Они были уже довольно высоко в горах, когда увидели поселение, типа палаточного лагеря с кострами. Только вместо палаток были сложенные из камней коробки. Костры, много мужчин с повязанными на головах платками и автоматами. За домиками на веревках развешана одежда, значит, женщины в поселении тоже есть, уже лучше. Значит не просто банда. Уже спокойнее. Шофёр беспрепятственно въехал на территорию, с ним здоровались проходящие и никто особенно не обращал внимания, не оборачивался. Судя по всему, он был свой. Либо местный житель, либо очень частый гость. Проезжая вглубь, Ахмед заметил стоявшие поодаль трактор с цистерною на прицепе, грузовик, старый автобус и несколько старых потрепанных машин. За домами паслись овцы и бегали дети, мурзатые до такой степени, что казались негритятами. Занимались хозяйством женщины такой же степени мурзатости в ярких юбках и платьях, одетых одно поверх другого. Головы их были замотаны платками так, что видны были только глаза.