Андрей Курков - Форель a la нежность (сборник)

Если окажется, что на целую неделю она пропасть из дому (с работы) не может, не огорчайтесь. Значит, может пропасть на один вечер. Сотворите тогда праздник по полной европейской программе: сначала кафе – шампанское и мороженое. Потом, на второе – театр. И необязательно Ленком. Можно поддержать и отечественного производителя театрального искусства. Потом ресторанный ужин и под финал – в бар на коктейль. Что у вас будет после коктейля – не мое дело. Главное, такой вечер запомнится надолго. И обойдется даже дешевле, чем путевка в Египет на одного. Намного дешевле.

Ну а если вы одинокий и неповоротливый (или одинокая и неповоротливая), страдаете от мигрени и нуждаетесь в домашнем уходе и ласке? «Заболейте» вовремя, и пускай в праздник вас проведают с цветами, шампанским и конфетами прямо на дому.

Впрочем, я знаю женщин, ненавидящих Восьмое марта. Их, конечно, намного меньше, чем мужчин с такими же радикальными взглядами на Женский праздник. Так что, господа мужчины, не притворяйтесь, что вы целый год ждете этот весенний день, чтобы признаться в любви. Для признаний в любви в нормальном году насчитывается 365 дней. Если будете жить от одного 8 Марта до следующего – жизнь окажется очень короткой.

Март 2007

Самый звонкий звук из моего детства, сохранившийся в памяти, это летний звон лесного трамвая. Трамвай номер 12 ездил раньше с вокзала через Куреневку в Пущу-Водицу. Он еще звенит регулярно по Пущанскому лесу, хоть его маршрут давно стал короче. Но теперь он не кажется таким чудесным. А тогда, в начале шестидесятых, когда я учился читать и писать, сидя в беседке во дворе бабушкиного дома, этот трамвай казался единственной связью с «большой землей», с Киевом, куда мы почти не выезжали. Зато Киев и все остальные города съезжались в Пущу-Водицу и рассасывались по санаториям и пионерским лагерям. Тысячи отдыхающих купались в озерах, выстраивались в очереди перед кассами в кинотеатр «Барвинок», шли за товарами в местный универмаг на тринадцатой или четырнадцатой линии, и самые богатые отправлялись в ресторан «Волна» на 9-й линии недалеко от дамбы.

Я только недавно понял, как можно перевести это удивительное название – Пуща-Водица – на немецкий язык так, чтобы немцам все сразу стало понятно. Wald-Baden! Wald – по-немецки «дикий лес», Baden – «купаться». Город Баден-Баден на юге Германии знают многие. В Германии, Чехии, Австрии и Швейцарии вообще очень много Баденов и Бадов: Карлсбад, Лейкербад, Баденвайлер и т. д. Все это модные, дорогие и современные курорты с минеральными водами, озерами, гостиницами и пансионатами. Все, что дано этим городкам природою, есть и в Пуще-Водице, а вот мы, нынешние люди, Пуще-Водице не додали многого, чтобы она, как и в шестидесятые, жила веселой курортной жизнью, привлекая те же тысячи приезжих.

Нет, я не жалуюсь. Жаловаться должны другие. Я просто вспоминаю деревянные крашенные в яркие цвета, чаще в синий, домики Пущи-Водицы, украшенные резными наличниками. Мне повезло, меня первый раз в жизни без взрослых отпускали за хлебом и сахаром-рафинадом в самый красивый киевский гастроном – деревянный мини-дворец синего цвета, с высоким крытым порогом, со скрипевшими деревянными ступеньками. Этот гастроном стоял на углу 6-й линии. В нем и внутри все было из дерева. Он сгорел, когда мне исполнилось 8 или 9. И вместо него построили кирпичную коробочку, которая никогда не задержится в памяти и не украсит детства нынешних малышей.

Но у меня нет желания рассказывать вам о кирпичных или бетонных «коробочках», которыми застраивают пространства вокруг нас. В Пуще-Водице еще остались озера, остались песчаные холмы, заросшие соснами и так напоминающие Прибалтику, Карелию или Финляндию, остались десятки все еще красивых и необычных, но уже ветхих и теперь нежилых или почти не используемых деревянных зданий. И заброшенный парк культуры и отдыха, в котором стоят полурассыпавшиеся скульптурные изображения медведей и оленей, и качели-лодочки, приржавевшие намертво к своим платформам еще в советское время, – все это можно использовать как интересную киноплощадку. Впрочем, с киноиндустрией у нас в стране намного больше проблем, чем с остальными видами искусства. Поэтому про кино – отдельно и в другой раз. А сейчас вернемся к трамваю номер 12. Трамвайные рельсы блестят на летнем солнце так же, как и сорок лет назад. И гудеть они начинают за несколько минут до прихода трамвая. Без этого трамвая в моем детстве недоставало бы удивительных, сказочных звуков и образов. Поэтому прошу вас: возьмите ваших детей или внуков и сядьте на трамвай номер 12. Сделайте себе и им такой подарок, пока лето не закончилось. Вы ведь, наверно, никогда не слышали хор лесных птиц, врывающийся через открытые окна внутрь, в трамвайный салон!

Июль 2007

Исключения часто интереснее правил. Большинство нормальных людей летом стремятся на юг, хотя в природе все организовано несколько иначе. Птицы на юг улетают осенью, чтобы переждать зиму. А весной – назад. Ясно, что природа человеку – не указ. Он от всего хочет самого лучшего – и от погоды, и от природы, и от начальства. Я вот тоже вместо того, чтобы лететь себе в Крым, оказался в Англии, в городке Витстэбл на юго-востоке страны, на берегу моря с видом на устье Темзы. Вода здесь мутно-коричневая, ветер холодный, дождь как из турбодуша. Но что странно – городок этот считается курортным. Здесь и маленькие гостинички, и частные домики в наем, и ресторанчики, и даже центр информации для туристов. А туристов, если присмотреться, не больше пяти десятков в день приезжает. Центральная улица длиной метров в восемьсот, маленькая гавань для рыбацких судов и тут же невзрачное деревянное зданьице в два этажа. На первом – рыбный рынок, на втором – рыбный ресторан. Таких городков вокруг устья Темзы – десятки. У каждого – свое лицо, тщательно подреставрированное местной властью, чтобы взгляд приезжего на нем задержался. Ведь в основном туризм здесь «транзитный». Люди едут вдоль побережья, заезжают в городки и села, осматриваются, выходят прогуляться и перекусить. Это мы тут «безлошадные». Сняли домик на берегу на неделю. Домик называется «Coastguard house», что можно перевести как «Домик берегового патруля». В нем есть чулан с окном и тоже с видом на море, метр на полтора. В нем стул прямо перед окошком. А на подоконнике – три пары биноклей. Один – серьезный, весом в два килограмма, остальные два – детские. Сидишь себе на стуле, поднес бинокль к глазам и за кораблями и лодками наблюдаешь. А если погода ясная, то виден городок Саусэнд на противоположном берегу устья. До него отсюда сорок километров. В домике есть камин и запас дров, чтобы чувствовать себя уютно во время дождливых дней. Мы уже два раза его разжигали. Всю прошлую ночь дул-гудел ураганный ветер, залетал в каминную трубу, завывал. А с утра через порванные ветром облака пытается светить солнце. А мы с детьми ждем, когда успокоится ветер, утихнут волны и начнется отлив. Отлив здесь серьезный, океанский. Море отступает метров на сто пятьдесят. И тогда мы отправляемся на поиски сокровищ. Подбираем со дна ракушки и кусочки старой посуды. Развлечение не только для детей! Уже нашли кусок старинной глиняной пивной бутылки, рыбацкие курительные трубки, донышко от старой чашки с печатью фабрики.