Самат Сейтимбетов - Выбор Гермионы (Г.П. и свиток Хокаге - 2.5)

От его слов Лаванду трясет еще больше, крупной, размашистой дрожью. Грюм достает фляжку, и бесцеремонно хватает Браун рукой за щеки. Пальцы его сжимают стальной хваткой, и в открывшийся рот льется струя крепчайшего самогона повышенной крепости. Аластор выливает всю фляжку, и убирает руку. Лаванда хрипит и держится за горло, она косеет прямо на глазах, садится рядом с Грейнджер и пьяно хихикает, глядя в пространство.

-- Первый раз на моих глазах спаивают ученицу, и я даже не могу возразить, - вздыхает МакГонагалл тяжело и устало.

Грюм уже вглядывается вниз, перегнувшись через перила, потом посылает туда луч света.

-- Пусто. То ли успела отпрыгнуть, то ли ее вынесло на одну из лестниц.

Минерва ощущает, как от простого слова "ее" внутри все содрогается.

Ее. Беллатрису Лестрейндж. Оказавшись в "ловушке", они выбрались довольно быстро, но поспешили не вослед ученикам, а к Выручай - Комнате, и все равно опоздали. О результатах можно было не гадать, диадема Ровены Рэйвенкло сияла на голове Беллатрисы, выходящей из Выручай - Комнаты, сияла так, словно Пожирательница успела не только найти ее, но и начистить, надраить до зеркального блеска.

Диадема эта напомнила о Гермионе, и Минерва, вступая в схватку, подумала, что дочь Беллатрисы и Аластора вполне могла бы быть именно такой. Сильной, немного безумной, жадной до магии и одинокой. Они сцепились с Лестрейндж, и клубок схватки покатился по лестницам вниз, вовлекая все новых и новых участников. В паре они разили приспешников Беллатрисы, но постоянно, словно из ниоткуда появлялись новые, а сама Лестрейндж сражалась так, что впору было признавать поражение.

Грюм наступал короткими шажками, давил, рычал, и Минерва прикрывала его, атаковала со всем опытом и знанием Хогвартса, постоянно призывала все новых и новых Защитников - Статуй, без которых Беллатриса все же одолела бы их. Портреты орали и кричали, отвлекая врагов, привидения вились, и даже Пивз внес свой вклад, вонючий, но очень ценный вклад Навозными Бомбами.

Так они прокатились с седьмого этажа до третьего, где наткнулись на Невилла Лонгботтома, в сопровождении сестер Патил и Лаванды Браун, пробирающихся, скорее всего, к входу в башню Гриффиндора. Подкрепление это вовсе не обрадовало Минерву, ведь они старались спасти учеников, а не вовлекать их в схватку! Но Невилл ринулся в бой, и сражался неистово, за себя, и за учениц за своей спиной. Но все равно, это была слабость, уязвимость, и Аластору, и Минерве приходилось отвлекаться на прикрытие учеников, и Беллатриса постепенно начала одолевать, даже прекратила отступление к выходу из Школы.

-- Преследовать не будем, - решает Аластор, - пусть бежит.

Он смотрит на лежащую на ступенях Гермиону и ворчит.

-- Вот же... выучил на свою голову! Еще диадему ей вернуть, и вылитая Беллатриса, разве что... гм, поменьше!

МакГонагалл вздрагивает от сходства мыслей.

-- Найдите Помфри, окажите всем медпомощь, раз уж убегать больше не нужно, - командует Аластор отрывисто. - Я проверю и помогу остальным!

Он садится на посох, взлетает и скрывается в том же направлении, в котором унесло Беллатрису и ее приспешников. МакГонагалл смотрит на учеников и тяжело вздыхает. Живы. Отбились. Но уцелели ли остальные? Сколько погибло? Что теперь будет со школой? Нужно ли было так рисковать жизнями?

Последний вопрос она обязательно задаст Дамблдору, когда тот вернется. Задаст, хотя и знает ответ, знает его заранее, видит, словно наяву, и слышит, что ей ответит Дамблдор. И это будут правильные слова, против которых не возразить, но все же... ощущение неправильности еще долго будет терзать Минерву.

Не должны дети сражаться наравне с взрослыми, не должны!

-- Мистер Лонгботтом, поддерживайте мисс Браун, - командует МакГонагалл привычным, "школьным" голосом.

По мановению ее палочки, тело Грейнджер взмывает в воздух.

-- Мистер Лонгботтом, вы меня слышите?

-- Он спас нас, пророчество сбылось, - шепчет Парвати сестре.

Падме не отвечает, задумчиво смотрит в спину, тяжело дышащему Невиллу, который, в свою очередь, не смотрит на сестер, лишь на связанную Грейнджер, взлетающую в воздух, и не слышит, что к нему обращается МакГонагалл.

Беллатриса летела сквозь ночь, счастливо, пьяно хохоча, ощущая диадему на голове всем телом. Голос ее Лорда говорил с ней, давал силу, помогал и направлял! Там, за спиной, в Хогвартсе, защитники добивали тех, кто пришел с Беллатрисой, ну и пусть! Для этого набега она собрала самую шваль и отбросы, тех, кто мутил дисциплину и вел себя неправильно, ставил под угрозу все дело. Избавиться от балласта, укрепить силы Лорда и выполнить задание, три цели одним заклинанием! Все эти невоздержанные оборотни, тупые тролли, чересчур огромные великаны, которых умаешься прятать - все они были подходящей ценой за добытую диадему.

План и расчет оказались верны, даже наблюдатели Ордена не отказались от ужина в Рождество, и поэтому налет и набег оказались внезапны. Успели ворваться в Хогвартс, правда, оплошали с блокированием защитников в Большом Зале, но что поделать - какие исполнители, такое и исполнение! Правда, их вел Гойл - старший, ну что же, это его проблемы, раз не справился.

Она справилась, а Гойл нет, так что он будет виноват во всем остальном. Не сумел захватить Гарри Поттера, хотя имел полное преимущество? Темному Лорду не нужны такие слабаки! Она, Беллатриса, все предусмотрела, заранее выслала отряды с метлами, чтобы блокировать воздух, направила по всем тайным ходам оборотней, и сама ударила от центрального входа с троллями и великанами.

Она предусмотрела все, и уносит приз.

-- Миледи! - раздался хриплый голос сзади. - Наши еще сражаются в замке! Может, вернемся и поможем?

-- Не возражаю! - бросила Беллатриса, не поворачивая головы и сама не собираясь поворачивать.

Кто хочет помогать слабакам - пусть помогает, а ее ждет Темный Лорд и награда!

Лежу в кровати, пялюсь в знакомый потолок.

Медпункт Хогвартса.

Стоило бы встать, но я, как бы это мягче выразиться, прикован к постели. Мягче потому, что это натуральные оковы для рук и ног, и головы, причем созданные магически. Чтобы избавиться от них, нужно преобразовать оковы, то есть преодолеть магию МакГонагалл, отменить трансфигурацию, и тогда оковы станут тем, чем были изначально.

Палочки, разумеется, нет, и взлететь не получается.

То ли силы не хватает, то ли кровать к полу прикручена. Остается только пялиться в потолок и прислушиваться к звукам в палате. Судя по звукам дыхания, храпа и посвистывания, у меня трое соседей, слева далеко, справа и сзади, и совсем сзади. Выгнуть голову и посмотреть не получится, два обруча прихватывают шею и голову.