Михаил Орловский - Нескорая помощь или Как победить маразм

— Да мне плевать, кто там что сказал! — забрызгала слюной кушетку Главная. — Документация ведётся так, как Главврач говорит!

С этими словами разгневанная начальница бросила ненадлежащей бюрократией (один журнал, как все мои три книжки) в направлении подчинённой. Журналы, видимо, хотели навсегда запасть в память врача-специалиста, поскольку, описав изящную дугу, они врезались прямо в голову доктора. Хрясь… и её увезли в институт Паленова с ушибом головного мозга первой степени!

Ушиб головного мозга — серьёзная травма. Это вам не сотрясение какое-нибудь. Подобные увечья на статью тянут. Причинение тяжкого вреда здоровью. Но, Галине Георпиевне в очередной раз повезло. Оказалось, что на вторую дачу она не успела приобрести мебель из красного дерева. Стандартная процедура сейф — руки — судорожные пальцы — транш людям спасла Главврача от уголовного наказания.

Правда, горечь от потери очередной суммы не смывалась ничем. Даже приближёнными к чистому спирту жидкостями.

В нашей же больничке основные вопросы решались в обход презренных купюр. Начальство и некоторые подчинённые давно нашли обоюдоприятный способ ликвидации проблем.

Итак, Михалыч работал в нашей больничке точно проклятый. От желающих и нежелающих (но вынужденных) залечь в славную ГБ не было отбою. Тащился совершенно различный контингент, и казалось, что никогда не зарастёт народная тропа. Благо хоть сумасшедший приём облегчался полным отсутствием необходимости расписывать назначения. Как вчерашний день любой врач помнил стандартный инструктаж заведующей.

— До трёх часов дня, — акцентировала Вена Летальевна, — вы пишите исключительно осмотр и диагноз, поскольку врачи на отделениях уходят в четыре и все ваши каракули останутся невостребованными.

— А после трёх? — спрашивалось в ответ.

— А после трёх расписываете тактику ведения больного. Анализы, обследование и препараты.

— Есть! — козырял персонал и ковылял работать.

Шло время. Текли пациенты. Михалыч поднаторел и стал хоть немного разбираться в кардиологии. Эх, продержаться бы полгода, тогда есть шанс попроситься на специализированные курсы. Выучиться профессии кардиолога, ведь наш товарищ сертифицировался лишь как семейный врач. Так что, может, и направят. А пока. Пока приходилось работать по книжкам и справочникам. Иногда бегать на кардиологическое отделение, консультироваться с лучшим эскулапом больнички, ещё большим альтруистом по натуре — Татьяной Мурьевной.

Татьяна Мурьевна — это песня. Она радует каждый день. Про неё можно написать отдельно стоящую книгу. Однако ввиду скромности и непубличности её натуры, автор раскроет вам лишь несколько сухих строк. Из всех комплиментов, коих удостоена Татьяна Мурьевна, смело могу обнародовать только один факт. Главный консультант Михалыча как никто разбиралась в кардиологических больных. По крайней мере, с ними она разбиралась лучше, чем, скажем, проводила диагностику будущей семейной жизни. И доказательством сему являлся текущий муж нашего славного доктора. В списке он шёл четвёртым по счёту.

Чаще всего именно у Татьяны Мурьевны Михалыч и брал драгоценные консультации. А ещё ему перепадало шампанское, которым кардиологию заваливали пациенты. Но порой в отсутствие главного эксперта в нюансы обследования сердечных больных нашего юного доктора посвящал другой коллега — Кластеров Илья Смердеевич. Казалось, дублирующий доктор тоже не числился в дураках. Правда, сердцевина у него оказалась с приличной гнильцой.

В то холодное майское утро Михалычу некогда было бегать за консультациями. Шквал пациентов, оккупировавших приёмное отделение, надолго погрузил его в пучину профдолга. И на самом деле, количество больных оказалось таково, что возникало ощущение, точно сама судьба раскидала их здесь, а не сотрудники «скорой помощи». Ведь в смотровой оккупации подвергались практически все допустимые для сидения поверхности, и поступившие располагались дружными рядками. Единственной свободной территорией оказались подоконники, занять которые не позволяли кучки бланков осмотров и направлений на анализы.

И вот среди всей этой банды захворавших нашему товарищу сразу не понравилась одна больная, пятидесяти семи лет отроду. Не понравилась она ему не как человек (врач беспристрастен. — Примеч. авт.), а как пациент. В совокупности факторов — жалобы, анамнез, осмотр, ЭКГ — академик поставил «нестабильную стенокардию», после чего отправил её прямиком на кардиологическое отделение. Минуя рентген, дабы не затягивать радостный момент встречи с лечащим врачом. На часах пробило одиннадцать сорок шесть. Подле больной проходила дочь.

Палату, куда попала пациентка с дочкой, курировал медработник И. С. Кластеров. Он лечил в ней людей. Однако частенько доктор утопал в нескончаемой работе и к пациентам сразу не подходил. Не стал исключением и нынешний раз. Даму с нездоровым сердцем «светила» не посветил. Зато в палату вошла медсестра и участливо предложила:

— Может, я вам укольчик сделаю?

Женщина верила в нашу медицину безоговорочно и посему вежливо отказалась:

— Спасибо, я, пожалуй, лечащего врача дождусь.

Через два часа медсестра повторила свой заход к новой пациентке. Последняя по-прежнему находилась рядом с дочкой и всё также ожидала положенного медработника. От квалифицированной сестринской помощи она повторно отказалась.

Разумеется, «профессионала» Илью Смердеевича неоднократно пытались заманить к больной в палату. Подкладывали колбасу, брызгали ферамонами и даже сыпали приманку. Но кардиолог оставался непреклонен. На все призывы погруженный в кипы историй болезни медработник лишь зевал: «Мой рабочий день не нормированный. Подойду, как освобожусь». Вероятно, в его умишке залежалась информация, что, по Царским указам, осмотр вновь прибывшего пациента должен производиться не позднее сорока минут после поступления. Однако ни в течение сего времени, ни вообще когда-либо у своего пациента он так и не появился.

Отсутствие возможности осмотра описываемой пациентки на кардиологическом отделении возникла в силу того фактора, что у женщины таки развился острый инфаркт миокарда. Сердце ухватилось за грудную клетку и резко потянуло вниз. К земле. Неотложное состояние. Дальше только морг. Но, спасибо дочери и приёмному покою (ведь она прибежала именно туда), эта клиентка не скончалась прямиком в недрах приютившей её палаты. Нет, не сегодня. Однако её попытка перейти в мир иной была зафиксирована в реанимации. В оном месте инфарктнице помогла оказаться дежурная врач приёмного покоя. Часы на стене отделения перешагнули на шестой круг вечера, а горе-пациентка на тот Свет… одной ногой.