Крейг Маклей - Киноклуб

– Ух ты! – восхищается Робин, глядя на закуски и отставляя в сторону бокал. – Выглядит аппетитно!

– Ну как, отпало желание питаться собственной грудью? – поддразниваю я, взяв с тарелки мини-брускетту с прошутто и анчоусами. Внимание, скрытая реклама: итальянских блюд вкуснее, чем готовит моя сестра, не пробовал нигде, включая Италию.

Робин хихикает:

– Желание питаться – да, а вот желание об этом думать…

– Ну вот, теперь и я об этом думаю.

– О чем? О моей груди? Или о своей?..

– Позволь воздержаться от ответа на этот вопрос.

– Вообще-то жира у тебя маловато, – замечает Робин. – Если что, быстро ноги протянешь.

– Ты тоже.

– За комплимент, конечно, спасибо, но не отказалась бы, если бы его у меня было поменьше.

– Ну почему все мои знакомые женщины, даже те, кто не толще швабры, думают, что они слишком полные? – в отчаянии качаю головой я. – А все Карл Лагерфельд виноват! Так и хочется поймать за лацканы роскошного пиджака и дать хорошенько в морду!

– Если после этого в «Вог» наконец появятся фотографии девочек покрупнее, возражать не стану, – отвечает Робин. – Ты ведь в кино разбираешься? Смотрел фильм «Маньчжурский кандидат»?

– Обе версии. Вторая была ошибкой.

– Ну пошло-поехало, – шутливо отмахивается Робин. – Вообще-то я просто хотела сказать, что половина народу похожа на главного героя этого фильма.

– Рэймонда Шоу, роль которого играл Лоуренс Харви.

– И как ты все это в голове держишь? Я, например, даже не помню, что вчера на обед ела.

– Я тоже не помню, – отвечаю я. – Но, пожалуйста, продолжай.

– Хорошо, – быстро соглашается Робин и отпивает глоток шампанского. – Рэймонду Шоу вбили в голову, что он должен убить президента, а нам, девчонкам, с детских лет внушают, будто мы слишком толстые. Потом от этих комплексов на тему полноты очень трудно отделаться.

– Так вот почему ты так горячо ухватилась за идею Дэйва!

– Вообще-то она нежизнеспособна. Для питания нужны новые калории, а не те, что уже и так в организме. Короче говоря, затея совершенно бессмысленная.

– Как и любые диеты, – просыпается во мне педагог.

– Ну да, толку от них мало, – соглашается Робин. – Бедра как терлись друг о друга, так и дальше будут тереться. И растяжки на заднице никуда не денутся.

– Ну, ты-то обо всех этих затруднениях знаешь только понаслышке, – галантно отвечаю я.

Робин улыбается:

– Кстати… Ты угощаешь меня таким дорогим и роскошным ужином, что в благодарность я просто обязана пригласить тебя к себе домой и устроить небольшое представление.

– Представление?.. – выдавливаю я, поперхнувшись шампанским. Пузырьки сразу ударили в нос.

– Ну да, – произносит Робин и с улыбкой прибавляет: – У меня дома есть настоящий кукольный театр. С куклами-перчатками и всеми делами. Гарантирую – будешь впечатлен.

Прочистив носовые пазухи, отвечаю:

– Спектакль в постановке самой Робин Земмлер? Интересно. С удовольствием посмотрю.

– Что-то мы сбились с темы. Не помнишь, о чем мы говорили?

– Честно? Понятия не имею. Кажется, ни о чем.

– А-а, ты спрашивал про «Хатоки»! Так вот, «Еву» собираются выпустить в четырех частях в черно-белом варианте, а потом – большое цветное издание одним томом.

В Японии есть один колорист, очень хороший специалист в своей области, и представители «Хатоки» хотят, чтобы я с ним поработала. Постоянно живет в Токио, но готов приехать в Нью-Йорк.

– Здорово! – восхищаюсь я. – Тебе тоже в Нью-Йорк ехать придется или можно будет работать дистанционно?

– Придется ехать, – отвечает Робин.

– Бывала когда-нибудь в Нью-Йорке? – спрашиваю я.

– Нет, – качает головой Робин. – Если честно, немножко нервничаю. Кстати, не подумай, что, если не прибавила к фразе «если честно», это значит, что про все остальное я вру. Боюсь, стоит выйти из автобуса, как меня в первые же тридцать секунд изнасилуют, ограбят и убьют.

– Ну так не езди на автобусе, и все дела, – советую я. – Возле автовокзала Порт-Аторити райончик и впрямь не слишком приятный. Когда был там в последний раз, какая-то женщина сняла трусы и принялась справлять малую нужду на тротуаре прямо возле автобуса с туристами. Уверен, ее они фотографировали активнее, чем Эмпайр-стейт-билдинг.

– Если хотел меня ободрить, то у тебя это не получилось.

– Да ты не волнуйся. Нью-Йорк – один из самых удобных городов для вновь прибывших. Заблудиться там практически невозможно. Как минимум две трети населения говорят на хорошем английском. Хотя подозреваю, с тех пор как на Таймс-сквер открыли новую закусочную сети фастфуда «Чик-Фил-Э», это число резко сократилось.

– Мне посоветовали одну квартиру в Челси, – продолжает Робин. – Знаешь этот район?

Киваю и тянусь за канапе с кальмаром.

– Немного. Кажется, на Двадцать третьей улице есть бар, совладельцем которого является Себастьян Юнгер. Пару лет назад встретил его на книжной ярмарке. Пьет, конечно, как лошадь, но пишет классно.

Робин улыбается:

– Выходит, ты знаком с человеком, который владеет баром неподалеку от того места, где я буду жить. Любопытно.

– Не сказал бы, что мы с ним хорошие знакомые, – отвечаю я, сосредоточенно жуя канапе. – Единственное, что нас объединило, – общая нежная любовь к некоторым сортам пива, но этого, увы, хватило лишь на один вечер. И вообще, кроме него, баром владеет еще куча народу.

– Итак, ты шапочно знаком с человеком, который владеет баром, располагающимся где-то в Челси. Учту. Какие еще будут полезные указания?

– Эй, а как же история про женщину, мочившуюся возле автовокзала? По-моему, полезнее не придумаешь!

Робин качает головой, потом берет с тарелки оливку и жареный перец.

– С тобой пообщаешься – и путеводитель «Нью-Йорк без прикрас» читать не надо.

– Когда улетаешь?

Робин откусывает кусок перца, жует и стонет от удовольствия:

– Объедение!

– У Кэти кулинарного таланта на десять поваров хватит, – с гордостью отвечаю я. – У нас это семейное. Правда, способности распределились неравномерно. Например, у меня кулинарного таланта как у десяти обычных человек. Вот такая генетика.

Доев перец, Робин сразу хватает второй.

– Отвечаю на твой вопрос: в Нью-Йорк отправляюсь в конце июля.

– Какое совпадение, – произношу я. – Как раз примерно в это время в Париж улетаю.

– Помню, – кивает Робин. – До чего же в неудачное время мы с тобой встретились!

– Это точно, – киваю я. – Более неудобного момента и представить трудно. Хотя барабанщик, на которого прямо во время концерта налетела стая ос, с нами бы не согласился. Надолго уезжаешь?

– Пока не знаю, – пожимает плечами Робин. – Смотря сколько времени уйдет на подготовку комикса к изданию. А ты в Париж надолго?