Мэри Монро - Тысячи ночей у открытого окна

– Хорошо, – с готовностью согласилась девочка, к глубочайшему изумлению матери. Мэдди в последнее время стала менее упрямой и более склонной к компромиссам. В свою очередь, Фэй тоже стала по отношению к детям менее строгой и все чаще поощряла их действия. Она подозревала, что основным ингредиентом в рецепте этих волшебных изменений была некая пожилая леди, проживающая на третьем этаже в доме номер четырнадцать.

Фэй повесила трубку, закрыла глаза и представила, как Венди и детишки раскладывают на столе листы бумаги и краски и дают волю своему воображению, воплощая образы с помощью акварели и причудливых форм. Чувствуя, как забилось сердце, она крепче сжала веки. Как она сможет жить, когда это прекрасное время для ее детей пройдет? Они так быстро растут и скоро выпорхнут из-под материнского крыла. Когда-нибудь настанет время, когда они будут жить своей жизнью и расписывать окружающий мир своими собственными особыми красками. Она понимала, что надо ценить сегодняшний день, когда дети были рядом.

Фэй успокаивала себя мыслью, что ей не всегда придется крутиться как белка в колесе. Завтра она посвятит им больше времени. Или, может, послезавтра. Она дала себе торжественное обещание, что выберет определенный день, чтобы побыть с детьми, и пометит его в ежедневнике красной ручкой.

По пути домой она беззаботно напевала ту самую необыкновенную мелодию, которую слышала недавно в саду. Это подняло ей настроение настолько, что она не испугалась, даже когда увидела в холле поджидающую ее миссис Ллойд. Та сидела на деревянном стуле, спина ее была столь же прямой и твердой, как его спинка. Когда Фэй вошла в дом, женщина вскочила и встала прямо перед ней. Фэй кожей ощущала волны холодного гнева, исходившие от нее.

– Приятно вас снова видеть, миссис Ллойд.

Миссис Ллойд одарила ее короткой улыбкой, но взгляд ее не скрывал раздражения.

– Извините за столь поздний визит, но я сочла, что крайне важно поговорить с вами без промедления.

– Понимаю. Пожалуйста, входите. – Когда она открывала дверь, ее охватило дурное предчувствие. Фэй прекрасно осознавала причину неожиданного визита миссис Ллойд. Надо быть предельно осторожной, пытаясь объяснить ей ситуацию. Ей нужна была помощь Венди, но в то же время она не хотела ссориться с ее дочерью и потерять квартиру. Не было никакой возможности искать новое жилье и затевать переезд, пока разработка рекламной кампании была в полном разгаре.

– Не желаете выпить чаю? – спросила она, чтобы разрядить обстановку.

– Нет, спасибо. Я долго не задержусь. Я пришла поговорить с вами на тему, которую, как мне казалось, мы с вами уже закрыли.

Фэй промолчала, опустив плечи.

– Я полагаю, вы собираетесь поговорить о Венди?

Миссис Ллойд передернула плечами.

– Вы, наверное, имеете в виду миссис Форрестер?

Фэй прикусила язык.

– Кажется, – продолжала миссис Ллойд в своей отрывистой, резкой манере, – я ясно дала вам понять, что ваши дети не должны беспокоить мою мать. А теперь я узнаю, что они целыми днями бегают в ее квартире. Мне сообщили, что их туда так и тянет, будто там медом намазано. Это нарушение наших договоренностей, миссис О’Нил. Моя мать очень стара. У нее слабое здоровье. Полагаю, вам следует проявлять большую осмотрительность и не распускать своих детей. – Она фыркнула и прижала сумку к груди. – Мне казалось, что вы с большим пониманием отнесетесь к моим пожеланиям.

Фэй почувствовала, как закипает ее ирландская кровь, хотя внешне оставалась невозмутимой.

– Миссис Ллойд, прежде всего хочу сказать, что если дети не слушаются, это потому, что миссис Джеркинс не может с ними справиться. Если помните, именно вы порекомендовали мне ее.

– Уверена, на миссис Джеркинс вполне можно положиться. Я пользуюсь ее услугами уже многие годы. Однако у нее руки связаны, поскольку именно вы разрешаете своим детям навещать миссис Форрестер.

– Я разрешаю детям навещать миссис Форрестер с шести часов вечера до моего прихода. Такова договоренность между мной и Венди. – Фэй почувствовала, что невольно повышает голос, и одернула себя.

– Именно об этом я и говорю!

– Миссис Ллойд, – снова начала Фэй уже более спокойным тоном, – полагаю, ваша мать даже более дееспособна, чем вы сами. Она просто переполнена жизненной силой. Дети доставляют ей радость, а она им. Это идеальная ситуация для всех.

– Ничего подобного! – воскликнула миссис Ллойд. – Вы просто не представляете всей серьезности положения!

– Может быть, есть что-то, чего я не знаю о вашей матери? Вы, случайно, не о ее одержимости Питером Пэном говорите? Если мне не изменяет память, вы сами утверждали, что это вполне безобидное увлечение.

На лице миссис Ллойд вдруг промелькнул испуг.

– Это все дурацкие сплетни. Я говорю о другом. Понимаете, уже были неприятные случаи…

Фэй внезапно охватило тревожное чувство.

– О каких неприятных случаях вы говорите?

– Ничего страшного пока не случилось, но… Это сложно объяснить. Понимаете, когда дети общаются с ней, у них возникает желание летать.

– Летать?

– Поверьте, это вовсе не смешно. Просто чудом обошлось без несчастных случаев.

– Надеюсь, дети не пытались выпрыгнуть из окна или совершить что-то подобное?

– Бог миловал, этого не произошло. Однако кто его знает, чем это может кончиться? Дети непредсказуемы. Они могут прыгнуть с высоты – стула или кровати – и набить себе шишки. Все это чревато неприятностями.

– Но пока все складывается просто замечательно. Дети вашу мать обожают. Ей они тоже очень нравятся. Почему бы вам не подняться к ней и не убедиться собственными глазами?

– Нет нужды, я и так все знаю, – почти зашипела миссис Ллойд. – Дети всегда обожают Венди. В том-то вся и проблема.

– Почему вы считаете, что это проблема? Это же божья благодать.

– Понимаете, моя мать… Достаточно сказать, что, когда она попадает в компанию детей, она как бы проваливается в воображаемый мир. Полностью теряет связь с реальностью. Сама впадает в детство, играет в разные детские игры, планирует различные приключения и бурно веселится, что весьма странно для женщины столь преклонных лет. И в таких случаях она не слышит никаких доводов разума, проявляя необычное упрямство. – Миссис Ллойд замолчала, чтобы сделать глубокий вдох и попытаться обуздать свою возрастающую тревогу. – В таком возрасте она должна вести себя достойно и проявлять мудрость. Ей следовало позволить мне заботиться о ней.

– Миссис Ллойд, ваша мать самая мудрая и достойная женщина, которую я только встречала. И она вполне способна позаботиться не только о себе, но и об окружающих.

– Не думаю, что вы обладаете достаточной квалификацией, чтобы судить о ее поведении.