Арто Паасилинна - Сын Бога Грома

Вскоре пламя погасло, виски впиталось в землю, и, таким образом, ритуал закончился.

Сампса опустился на траву. В голову пришел Нюберг. Закончив распылять яд, он наверняка отправится в магазин и, купив пару бутылок пива, тут же откупорит одну и выпьет прямо у кассы. И начнет громко рассказывать, мол, встретил Ронкайнена и — ха! Только представьте себе, он тащил в лес какого-то божка. «Чудной мужик все-таки! Если бы у меня была такая усадьба, я бы не ковырялся со всякими старыми прялками. Ну, да пусть делает, что хочет, это вообще не мое дело! Просто хочу сказать, что ему, черт возьми, давно пора привести в порядок усадьбу!»

После этого в магазине начнут болтать про то, как плачевно обстоят дела в усадьбе. Не оставят без внимания халат Анелмы, безделье Сампсы, пройдутся по предстоящей вечеринке и всему остальному, что привлекало внимание деревни. «Я считаю, эти вечеринки нужны лишь для того, чтобы налакаться на халяву да девок пощупать», — точно скажет кто-нибудь из местных. В завершение разговор перейдет на личную жизнь Самспы и его гражданскую жену: «Интересно, эта художница хоть раз дала хозяину?»

Такие речи не раз доходили до ушей Сампсы. Он особо к ним не прислушивался, но все равно было неприятно, ведь в мире и без дурацкой болтовни жить непросто. Иногда Сампса развлекался, воображая, что было бы с деревней, если бы на нее упала нейтронная бомба. Она мгновенно убила бы всех деревенских, Анелму с Сирккой и вообще всех живых существ в этой местности. Дома и вещи остались бы в целости и сохранности, а тела сгребли бы в кучу и увезли. Через деревню проехала бы колонна похоронных машин, и в каждой лежал бы труп. Длинная траурная процессия растянулась бы на много километров, черные машины медленно увозили бы тела к месту последнего пристанища. И в деревне воцарилась бы долгожданная тишина. А в живых остался бы только Сампса и деревянный божок, которому нейтронная бомба никак не смогла бы навредить.

Если пофантазировать дальше — было бы неплохо сбросить бомбу на Хельсинки в районе Красной Горы, да и в принципе разбросать их по всей Финляндии. Если вымрет маленький злобный и жадный народ, мир лишь вздохнет с облегчением. Ха! А пустые города и деревни поведают о том, что когда-то здесь жили люди, которых, к счастью, больше нет. Вместе с ними в могилу уйдет их скудная культура. Черт возьми, нет даже ни одного более или менее приличного спортивного результата, который подарила бы миру эта страна…

Сампса погладил божка по серому деревянному затылку. Статуэтка с одного бока была еще теплой от костра, а с другого немного влажной и казалось, что под рукой живое существо.

Сампса произнес:

— Пожалуйста, помоги мне!

Божок усмехнулся. Он не произнес ни слова, но на его ухмыляющейся физиономии словно было написано, что ему можно доверять.

В задумчивости Сампса принялся напевать песенку, которую помнил с тех времен, когда они с отцом ходили к этой скале:

В этот момент скала дрогнула, из-под земли донесся громкий рокот и грохотание, а в небе, прямо над головой Сампсы, что-то ослепительно сверкнуло и ударил гром. К подножию сосен с шипением упала шаровая молния и заметалась по земле, словно в поисках места, где можно остановиться. Огненный шар подкатился к ногам Сампсы, на мгновение замер и взорвался, рассыпав вокруг тысячи огненных искр.

И там, где еще пару секунд назад метался желтый шар, возник огромный мужчина в накинутой на плечи медвежьей шкуре.

Это спустился с небес Рутья, сын Бога грома. Он пришел в Финляндию с миссией.

Рутья, большой красивый грозный Бог, стоял на скале, держа в руках деревянного божка. Сильно пахло озоном. Сампса потрясенно смотрел на Бога. Что это за чудо возникло перед ним, кто это огромное существо, появившееся с таким грохотом?

Рутья дружелюбно протянул руку:

— Я сын Бога грома, Рутья. Не бойся.

Но Сампсу трясло от ужаса. Ничего подобного с ним еще не происходило, даже в самых страшных снах. Сначала захотелось дать деру, но потом он подумал, что это может разозлить волосатого пришельца. Сампса не знал, что делать: убежать или броситься ему в ноги с мольбой о пощаде. Интересно, это существо — человек?

Рутья опустился на обломок скалы и жестом пригласил Сампсу последовать его примеру. Они долго, не менее четверти часа, молча сидели друг напротив друга. Рутья решил, что человеку надо дать время прийти в себя и успокоиться.

А Сампса судорожно размышлял. В страхе он смотрел на Рутью, но поскольку тот не делал ни малейших попыток приблизиться, Сампса начал успокаиваться.

Прошло немало времени, прежде чем Рутья встал.

— Должно быть, ты — Сампса Ронкайнен, — произнес он глубоким спокойным голосом.

Сампса нервно кивнул, словно подтверждая: «Да, я и в самом деле Ронкайнен».

— Отлично! Если ты немного успокоился, мне, наверное, следует тебе рассказать, что все это значит.

И Рутья поведал Сампсе, что на небесах и сейчас обитает множество исконно финских богов и что его отправили на землю выяснить, как обстоят у финнов дела с религией.

— С недавнего времени финны перестали поклоняться исконным богам и меня отправили сюда, чтобы я помог вам вернуться к настоящей вере.

Он упомянул, что один из богов, Сампса Пеллервойнен, уже много лет слышит молитвы земного Сампсы, он-то и рекомендовал Рутье обратиться именно к нему.

— Я явился на землю еще вчера, но ты был в Хельсинки в своем магазине. Если бы я явился в магазин, он сгорел бы дотла. Поэтому хорошо, что тебе пришло в голову отправиться в лес. Это здорово облегчило мою задачу. Понимаешь, не так легко спуститься с небес на землю, особенно сейчас, когда народ в основном живет в больших каменных домах. Если бы я явился в такой дом, там рухнули бы стены, пострадала бы масса народа.

Сампса мысленно приказал себе успокоиться. Холодным рассудком еще можно как-то осознать, что он стал свидетелем прихода на землю Бога.

Это было что-то невероятное. Стоило Сампсе начать всерьез думать о том, что произошло, как голову словно сжимало стальным обручем. В свое время Якову во сне явился ветхозаветный Бог, так у него потом начались проблемы с рассудком. А Сампса узрел Бога наяву, так что неудивительно, что он был потрясен.

Рутья присел на землю рядом с Сампсой.

— Финны, как ты знаешь, поклоняются Иисусу, — проникновенно произнес Рутья. — А ты? Ты веришь в меня?

Сампса незамедлительно признал, что он верит в то, что Рутья — Бог. На самом деле ему хватило бы и десятой доли молний и грома, чтобы он изо всех сил поверил в божественное происхождение сидящего рядом мужчины. Рутья может даже не сомневаться. Отец обучил Сампсу вере в истинных финских богов. Он всю жизнь только им и молился, вот, как раз только сейчас, на этом камне он разжег костер, поставил рядом старого лапландского божка — и вылил в огонь виски…