Федерико Моччиа - В отчаянных поисках Ники (ЛП)

Ники, Дилетта и Эрика на неделю приглашены в дом Олли и её матери. И сейчас они носятся на бешеной скорости по пляжу.

Они гоняются друг за другом. Олли, как обычно, развязала бюстгальтер купальника Дилетты, которая теперь бьётся в конвульсиях — от возмущения и чтобы прикрыться.

— Олли! Ты идиотка! Ты ведь даже не парень!

— Нынешние парни ничего не соображают! Я хотя бы пример подам!

Все девочки бегут за ней.

— Фото?

— Да, давайте сделаем там, наверху.

— Там ведь написано «подниматься запрещено».

— Именно.

Ники и Эрика устраиваются на пластиковых сиденьях, Олли остаётся стоять, пока Дилетта отдаёт камеру спасателю, который, очевидно, ещё не забыл сцену с украденным лифчиком и теперь счастлив помочь ей.

Дилетта устраивается с остальными. Спасатель встаёт и ищет правильный ракурс.

— Слишком много красоты. В объектив не влезет.

— Влезет-влезет. Давай скорей, я уже устала стоять в позе.

— Красотки, все говорим «чи-и-из». Кстати, когда состаритесь, вам не придётся больше говорить это, тогда сможете говорить «кака». От этого исчезают морщины под глазами.

— Как интересно. Сегодня буду спать лучше.

— Слушай, у тебя есть девушка?

— Нет, тебе повезло. Я одинок!

— Отлично… А ты когда-нибудь задумывался, почему?

Позже, в баре. Люди уходят и приходят, дети с мороженым разнообразных вкусов в руках. Парень с сёрферской доской подмышкой проходит мимо и смотрит на них. А затем останавливается неподалёку.

— Клёвый! Вы видели?

— Да, Олли, он красивый.

— Красивый? Красивой может быть картина, книга, собака, мой кузен Пьетро. Но не он. Он крутой!

— А здесь что, занимаются сёрфингом?

Он слышит последнюю фразу. Оборачивается. Смотрит на Ники через солнцезащитные очки. Высокий, крепкие мышцы рук и ног. Синий гидрокостюм.

— Да. Это отличное место для сёрфа.

Олли не упускает такого случая.

— Давай, расскажи нам в подробностях.

Он прислоняет доску к стене рядом с собой.

— Алессия, можно мне ананасовый сок, пожалуйста?

Из-за прилавка доносится голос.

— Конечно, Макс.

Он приветствует её гавайским жестом, типичным для сёрферов. Она появляется спустя несколько мгновений. Блондинка с пышными формами ставит бутылку зелёного стекла на стол. Удаляясь, она отвечает тем же жестом.

— Прикольный жест. Как вы это делаете? — спрашивает Эрика.

— Это называется hang-loose, приветствие сёрферов и гонщиков. Сожми ладонь в кулак, а затем подними большой палец и мизинец. Его называют также «шака». Говорят, что на этот знак вдохновил Намана Калили, глава города Лайе на Гавайях. Он потерял три пальца посередине на правой руке.

— Ничего себе!

— Заинтересовалась?

— Уж я в тебе — точно!

— Олли!

Макс смеётся, а потом смотрит на Ники.

— Нет, я говорил с тобой… Ты тоже увлекаешься сёрфингом? — он пропускает пальцы сквозь свои прямые длинные каштановые волосы.

— Я? Никогда не пробовала.

— А хотела бы?

— Откуда мне знать, говорю же, ни разу не пробовала.

— Так попробуй сейчас со мной!

— Да-да, попробуй, Ники! — Олли вскакивает на ноги. — А я буду твоей помощницей!

И Макс продолжает свою речь.

— Здесь, во Фреджене, есть школа парусного спорта и сёрфинга. Они проводят очень классные курсы. Вы здесь надолго?

— До субботы. Мы в гостях у нашей подруги Олли и её мамы.

— Здорово, можно делать всё, что угодно.

— Я то же самое говорю!

Эрика закрывает рот Олли, которая тут же начинает пинать её ногами под столом.

Они начинают смеяться. Дилетта качает головой.

— Ты не представляешь, как же здорово выйти в море на доске. Ты чувствуешь себя совершенно другим, одним целым с водой. Это больше, чем обычное плавание. Волны, ветер, вода сама поднимает тебя и делает тебя главным. Точнее, заставляет тебя поверить в то, что ты главный. Прямо как женщина. Это гармония. Честно говоря, это трудно объяснить. Это как полёт, как хождение по воздуху. А потом ты вдруг словно забываешь обо всём и концентрируешься только на своём пути и на ветре. Входишь в полную гармонию с морем. А руки… Иногда ты касаешься руками воды, словно гладишь волны по спинке.

Ники увлечённо слушает его.

— Почему бы тебе не пойти со мной? Я собираюсь прокатиться по волнам. Возможно, я расскажу тебе о курсах. Сначала будут проверять навыки поведения в воде, так что ты должна уметь плавать. А ещё нужна справка о состоянии здоровья!

— Ну, она здоровая, как лошадь!

Ники смеётся и качает головой.

— Извини её, это же Олли. Либо принимай её такой, какая есть, либо не подходи вообще.

— Прими! Прими!

Ники снова смеётся. Солнце освещает её светлые волосы и улыбку. Макс некоторое время смотрит на неё с глупым выражением лица. А потом поднимается.

— Ну что, идём?

— Окей, завтра. Во сколько?

— В это же время. Нужно будет ещё дождаться волн.

— Хорошо.

Макс прощается, берёт свою доску и уходит. А Олли лишь тупо смотрит на то место, где он только что сидел.

— Чёрт… вы видели? Ники, я завтра же запишусь в школу сёрфинга!

На следующий день все четверо собрались на пляже, чтобы посмотреть на Макса и других сёрферов.

— Какие же они красивые!

— Кажется, это сложно, да?

— Как они вообще это делают?

Чуть позже, под фруктовый коктейль, Макси объясняет Ники такие термины, как spot, lip, tube, leash, messy, morey-boogie по справочнику сёрфинга.

И Ники решается. Она решает, что моря можно коснуться, оно создано не только для созерцания. Море может проскользнуть под пальцами, под доской, которая тебя держит. Ты можешь стоять прямо на море, можешь грести руками, опустившись вниз, туда, откуда берег кажется далёким, а люди — маленькими и смешными.

Я думаю о том дне, когда представлял себе, как ты присоединяешься к другим, большим и величественным волнам. Я видел тебя экспертом, с многими часами сёрфинга за спиной. Ники. Ники, которая берёт волны и обрушивает их на меня. Ники, которая смеётся в брызгах волн. Ники, которая прыгает в небо. Ники, чьи мокрые волосы треплет ветер. Ники, которая изгибается и следует, стоя на ногах, по кривому и нежному краю у подножия большой водной стены. Ники в идеальном равновесии, она протягивает руку и поёт в один голос с морем. И кто-то сидящий на пляже смеётся, очарованный ею.

Ночью

Иногда, когда ты любишь, то говоришь это самым ужасным образом. Потому что, если бы всё было ясно и чисто, то это была бы не любовь. Любовь — это замешательство, страсть, болезнь и много чего ещё. И не всегда, когда ты сходишь с ума внутри, у тебя получается ждать.

— Потому что я люблю тебя!

И ты не слышишь ничего другого в своей голове. Не можешь сказать ничего больше. И говоришь это себе самому. Ты повторяешь это вслух. Почти кричишь. Глупый, каким может быть лишь влюблённый. Глупый. И после всех этих попыток ты чувствуешь себя ещё более уверенным.