Олеандр Олеандров - Играя со стилями – 1

– Не убивали мы. – Твердят все вместе. В один голос.

И тогда пожилой судья вдруг вскочил со своего кресла – А где же тогда, женщины и дети 170 человек… где они – Спросил он сурово – Почему только Вы спаслись Крепкие мужчины

Матросы не отвечали. Лишь хмуро смотрели себе куда-то в ноги.

Отпираться было бессмысленно.

Показания третьего матроса – оказались правдой.

Вдобавок, вскоре выяснилось что ещё несколько пассажиров с корабля – выжило. Те, кто свалились с палубы и сумели продержаться на воде. Но вскоре и они умерли – от ран и истощения. А двое – потеряли разум. Ещё на корабле.

Упав в воду, они долго смотрели как окровавленный корабль, медленно погружался в воду… как куски порубленных человеческих тел – свисают с его палубы… как ручейки крови… сбегают по корме и падают прямо в воду… кровь тех кто ещё недавно был близким им… кого они любили… обнимали, целовали. А теперь в воде -лишь плавают их руки, ноги, тела… смотрели как отрубленные головы пассажиров – качаются по волнам – вот они, совсем рядом – уплывают вдаль тускло смотря глазами куда-то в небо… как будто не веря что пришёл долгожданный покой.

Покой!

Пусть даже не на этом свете. А на а том…

Все равно… кто знает… где им лучше теперь…

Выжили лишь те пассажиры, кто притворились в воде мёртвыми.

Хот все они в тот день – мечтали лишь об одном… умереть тоже.

Над водой ещё долго разносились удары – матросы добивали последних выживших. Вода из черной – сначала стала серой… а потом красной. Кровавой.

Свидетелей – не должно было остаться!

Но они остались.

И главным – был тот матрос что выбрался из трюма. Некоторое время он прятался за снастью. Затем прыгнул за борт.

Израненный… окровавленный… слабый…

Почему океан – пожалел его

Не взял к себе

Я не знаю.

Может, хотел, чтобы хоть один – донёс правду о том что было.

Под тяжестью неопровержимых улик, матросы признались в содеянном.

Часть из них – осудили на смертную казнь.

Других – отправили на каторгу.

Вот и вся история!

Лишь последний вопрос, который не даёт покоя до сих пор – Ля Буркони… где его место в истории человечества

Как объяснить что такое могло случиться В наш современный век… с христианством… с состраданием… с воспитанием

Трудно понять.

Ну не укладывается такое в голове. Никак.

Вот тогда, впервые и прозвучал слово Не было.

От которого на душе – у всех сразу стало легче.

Соседка с 12-го этажа.

Как бабочка она впорхнула в дверь лифта… раскрасневшаяся… весёлая…

– Здрастьте! – Кивнула мне через плечо и вдруг… застыла как статуя.

Минуты две не мигая смотрела на меня и её взгляд наполнялся тревогой и ужасом.

Я растерялся… не знал что думать.

На всякий случай сказал ей два раза – Здрасьте.

Но она не отвечала.

Я покраснел.

Сконфузился.

И вдруг – всё понял…

– Неужели? Этого не может быть!!!

Да, я знал что некоторые женщины могут угадывать мысли мужчин по глазам. Про их мечты… А мечты мои – признаюсь Вам, были далеки от совершенства.

Глаза у соседки в лифте стали широко открытыми. Как будто от изумления.

И я опустил голову.

Ведь там, в своих мечтах, я пару дней назад уже уже встречал её в лифте.

Она была в сиреневом платье.

– Зачем ты одела такое длинное платье? – Спросил я её тихо. Затем нагнувшись стал рассматривать платье поближе – Непорядок. Дай-ка я укорочу его!

В моих руках тут же появились огромные ножницы – и я с треском обрезал платье, так что оно теперь едва прикрывало трусики.

– Вот так! – Удовлетворённо крякнул я. – Теперь хорошо!

И спрятал ножницы.

– Спасибо – Прошептала мне она. – Наверное Вы очень хорошо разбираетесь в платьях?

– А как же! – Самодовольно ответил я – Модельер!

– Чем же мне отблагодарить Вас? – Спросила она озабочено – Ведь Вы так трудились, нагнулись, обрезали… наверное устали?

– Устал – Согласился я. – И вспотел.

Подумал и добавил – А знаешь что? Я еще не закончил… а ну-ка, расставь ноги шире!

Она с удивлением посмотрела на меня но расставила их насколько позволял узкий лифт нашего подъезда.

Ноги у неё были красивые. Он них шёл какой-то запах… который притягивал…

– Поправлю твой фасон трусиков – Пояснил ей. И в моих руках опять появились огромные ножницы – Думаю, тоже укоротить придётся…

После чего срезал резинку на трусах и они упали…

Вот такие были мечты у меня пару дней назад… – Тьфу черт! – Я краснея смотрел в потолок лифта стараясь забыть эти воспоминания. Стереть их. И думать – только о природе. Про цветы в поле… и фиалки.

Затем опустил глаза вниз и встретился взглядом с соседкой снова. В её глаза был всё то же ужас.

– Я уже стер эти мечты – Подумал я. И постарался сделать взгляд твёрдым, чистым.

В ответ, глаза соседки стали очень внимательными. Теперь она смотрела на меня – как будто в саму душу.

И я понял – скрывать другие мои мечты было бессмысленно.

Недавно я встретил её в тёмном коридоре. Она как раз присела чтобы поправить босоножек на ноге,

И я присел рядом.

– Вот… не застёгивается… – Пожаловалась она.

– Надо расслабить ногу – Посоветовал я. – Ты очень напряжена…

– Расслабить?

– Конечно! – Воскликнул и посмотрел на неё как на глупышку которая не знает элементарных вещей.

Затем осторожно погладил её ногу – Вот так… вот так…

– Кажется помогает – Согласилась она – расслабляет.

– Только нога у тебя очень тёплая – Озабочено сказал я ей. – Что-то тут не так…

И стал гладить ногу повыше.

Затем резко засунул руку в трусики – Я так знал! Там влажно у тебя!

– Это мешает одеть босоножек? – С тревогой спросила она.

– Конечно! – Воскликнул я. – Когда между ног влажно – босоножек не одевается…

И стал гладить пальцами – её мокрое место. Заботливо приговаривая – Сейчас всё сделаем… там скоро успокоиться. Станет сухим.

– Вы большой специалист – С восхищением произнесла она – По босоножкам. Как же мне повезло сегодня Вас встретить!

– Стоп! – Прервал я эти свои воспоминания. И взял себя в руки снова. После чего старательно – стер все эти мечты из моей памяти. Как будто их не было.

Мы снова смотрели друг другу в глаза. И в моих читалось – Я чистый! Сама видишь!

Но тревога в её глазах – стала возрастать ещё больше.

– Она действительно всё видит! – Ужаснулся я. – Скрывать бессмысленно…

Пришлось мне признаваться дальше… в прошлую среду, в моих мечтах я уговорил её взять в рот…

– А если кто узнает? – Тихо спрашивала она смущаясь.

– Никогда! – Жарко возражал я – Никто и никогда… и вообще – только раз… если не понравится – то сразу остановимся.