Ганс Кирст - Фабрика офицеров

Фенрихи недвижно сидели на своих скамьях, покорные судьбе. Они предполагали, что их ожидает. И они не обманулись.

Первым пунктом программы были поиски двух связных мотоциклистов. Фенрихи при нанесении обстановки на большой схеме, которую они разрабатывали совместно, забыли про этих мотоциклистов.

— Рассеянные болваны, пустые головы и лунатики! — дал им оценку капитан Федерс с мрачным удовлетворением. — Союз бродяг! Феодальный клуб мелких воришек! Забыть двух мотоциклистов означает оставить двух не занятых ничем людей, которые слоняются и бездельничают и могут от этого наделать глупостей. И более того, два оставленных слева мотоцикла означают, что передача своевременных сообщений будет сорвана, а это при определенных обстоятельствах может привести к невыполнению задачи и потерям. Эти и еще более тяжелые последствия могут произойти, безмозглые тупицы, если два мотоциклиста по глупости будут оставлены без дела.

Фенрихи воспринимали Федерса как божий бич. Наклонив голову, они исписывали свои тетради и записные книжки от корки до корки. Писанина была для них как маленькая, скромная попытка бегства — при этом они, по меньшей мере, не должны были смотреть в глаза своему преподавателю тактики. Поскольку ожидать его испытующего взгляда с открытыми глазами стоило нервов.

— Проклятие, — пробормотал Редниц.

Федерс, это Редниц понимал абсолютно отчетливо, совершенно сознательно превращал военную школу в своего рода предварительную огневую подготовку к ожидавшей их, по всей вероятности, преисподней. А обер-лейтенант Крафт — куда клонил он?

Однако на занятиях у капитана Федерса было почти невозможно, во всяком случае очень тяжело, следовать мыслям, далеким от преподаваемого предмета. Его рассуждения были подобны хитроумно установленному минному полю. Там почти любой фенрих мог легко взлететь на воздух вместе со своими мечтами об офицерской карьере. Поэтому даже Редниц прилагал усилия, чтобы сконцентрировать все свое внимание на преподавателе тактики.

— Кроме того, имеется вполне определенное доказательство того, что вы являетесь стаей диких обезьян, — сказал капитан Федерс с заметным удовольствием. — Когда я перед этим дал вам исходную обстановку, я позволил себе задать вопрос: «Все понятно? Никаких замечаний? Не нужны ли какие-либо объяснения?» И вы закивали головами наподобие фигурок в тире. А я при этом вывел вас на скользкий лед. Я допустил совершенно сознательно одну ошибку. Какую же?

Какую ошибку? Фенрихи задумались, пытаясь проанализировать каждое положение. При этом все их старания, это они знали абсолютно точно, были бесполезными. Ибо капитан Федерс в самом начале занятия, характеризуя исходную обстановку, вывалил на их головы от двадцати до двадцати пяти положений с тремя десятками различных цифр, знаков и вводных данных.

— Итак, — продолжил Федерс, — при характеристике обстановки между пятнадцатой и семнадцатой позициями я назвал пункт сбора трупов. И это, естественно, является сущей чепухой, которая должна была обдать вас немедленно зловонием. Но ваши органы обоняния, по-видимому, полностью притуплены.

Фенрихи, по меньшей мере большинство из них, не понимали еще точно, в чем же, собственно, заключалась ошибка. Было ли указано местоположение пункта неточно? Или была допущена ошибка в порядке перечисления? Или, может быть, пункт сбора трупов в данной обстановке был лишним, или нецелесообразным, или преждевременным? Сколь велико количество сбивающих с толку возможностей! Именно поэтому они обычно говорили: тактика — дело везения. А тактика у капитана Федерса была подобна подсчету количества листьев высокостойного зрелого леса.

— Вообще никаких пунктов сбора трупов не существует, — заявил с удовлетворением капитан Федерс. — Во всяком случае в бою. Оно конечно, вам хотелось бы соорудить военные кладбища, но для этого на войне нет времени. Пункты сбора идиотов, напротив, представляются мне более возможными — все ваше подразделение могло бы немедленно направляться туда.

«Никаких пунктов сбора трупов в бою», — застрочили курсанты в своих записных книжках.

— Почему же нет? — продолжил Федерс. — Очень просто: транспортные средства необходимы боевым частям и подразделениям для подвоза снаряжения, продовольствия и боеприпасов. Ну а кто убит — будет захоронен. И по возможности — на том же самом месте, но, конечно, не перед входом в дома, на дорогах, в местах расположения войск, у складов и на позициях. Гробы излишни. Для этого достаточно палатки, но при условии, что речь идет о палатке, которая не пригодна для других целей, то есть простреленной или порванной палатке. Могильный крест из березы декоративнее, чем кресты из других пород деревьев. Не совсем недальновидные офицеры будут, впрочем, всегда заботиться о том, чтобы на складе был постоянно определенный запас заранее изготовленных крестов подобного рода. Итак, на войне бывают убитые, но никаких пунктов сбора трупов.

Фенрихи восприняли эти объяснения все с тем же учебным прилежанием, хладнокровно. Федерс посмотрел на часы и захлопнул учебное пособие. Фенрихи вздохнули облегченно.

— Поскольку мы как раз говорим о трупах, — сказал Федерс в заключение, — на следующий час занятий обер-лейтенант Крафт приведет гостя — мать лейтенанта Баркова. В данном случае вы можете наконец показать, насколько вы зачерствели. Попробуйте все же смотреть открыто фрау Барков в глаза — достойно и как в высшей степени порядочные люди, каковыми вам надлежит быть как будущим офицерам.

— Перерыв десять минут! — крикнул Крамер. — И я напоминаю, что курение в учебном помещении и в коридоре запрещено.

— А ты не обращай внимания, — заметил Меслер и вытащил помятую сигарету из нагрудного кармана.

— У меня весьма обостренное чутье на запахи, Меслер!

— В таком случае, — сказал тот и стал искать спички по карманам, — немного больше или немного меньше вони здесь не играет практически никакой роли.

Крамер промолчал. Он сделал вид, будто ничего не слышал, и занялся журналом учета занятий в подразделении.

Немало фенрихов использовали перерыв, чтобы восполнить свои записи. На задних и передних скамьях образовались две заметные группы. В передней Хохбауэр начал развивать теорию о том, что трупы могут представить собой отличное укрытие, — правда, лишь при сильном морозе. В задней группке Меслер дал одно из своих спецпредставлений «Только для боевых подразделений и частей!».

Меслер собрал вокруг себя всех искавших развлечения. На этот раз на очереди были так называемые анекдоты о вдовах, один из наиболее грубых и вульгарных, но очень популярных в их среде видов развлечений в форме беседы.