Джонатан Кэрролл - Свадьба палочек

— Нас сейчас нет дома, но оставьте сообщение и мы вам перезвоним, как только вернемся.

Телефонная трель не умолкала.

— Что бы ты сделала, ответь я на этот звонок?

Он улыбался и вздрогнул от боли, когда я слишком сильно сжала его в своих пальцах.

Его лицо было в нескольких дюймах от моего. Некоторые из щетинок на его подбородке были золотистыми, большинство черными. Я провела ладонью по колючей щеке. Потом моя рука замерла.

Он смотрел на меня. Что-то его отвлекло, и он поднял голову. Глаза его расширились. На лице появилось выражение, какого я никогда у него не видела: ярость. Злость. Он резко вскочил. Прежде чем я успела что-либо сказать, он помчался по холлу.

— Сукин сын!

— Хью! — Я подтянула брюки и встала слишком поспешно. На меня опять накатила волна тошноты. Лишь только мне немного полегчало, я отправилась следом за ним.

Он стоял в нашей спальне — оглядывался со свирепым выражением на лице.

— Здесь кто-то был! Он подсматривал за нами. Я поднял голову и увидел мужчину — он стоял в дверном проеме и смотрел на нас!

— Куда он делся?

— Мне показалось, что забежал сюда. Но здесь его нет. Окна закрыты… Я не знаю. Черт побери!

— Заявим в полицию?

— Это ничего не даст, если он уже успел убраться. Когда он заметил, что я его увидел, он бросился сюда, но теперь… Никаких следов. Что за чертовщина…

— Как он выглядел?

— Не знаю. Мужчина. Он стоял в тени. Не знаю. Хью продолжал поиски. Заглянул в кладовку. Подошел к окну, открыл его и, высунув голову наружу, осмотрел все подступы к дому.

Мы долго обыскивали дом. Хью был огорчен куда больше моего. Возможно потому, что он видел этого незнакомца, а я нет. Меня гораздо больше беспокоило, что вот уже во второй раз в доме Франсес случаются странные происшествия, а мы ведь еще даже толком не переехали. Пока мы обыскивали дом, я думала о мальчугане и его дне рождения. О прелестном мальчугане.

— Ты только посмотри!

Час спустя, когда я готовила обед на кухне, Хью подошел ко мне, сжимая в руке что-то большое. Вернее, пальцами держа этот предмет как можно дальше от себя, словно предмет вызывал у него брезгливое чувство. Мне пришлось принюхаться, прежде чем я поняла, что это такое. Кость. Наподобие тех мослов, какие хозяева дают грызть собакам.

— Где ты это взял?

— Под столом в моей комнате! Но ты потрогай — вот что самое непонятное!

Я кивком указала на еду на столе.

— Хью, я готовлю ленч. Не хочу пачкать руки об эту кость.

Он покачал ее на ладони, словно пытаясь определить вес.

— Она еще теплая. Теплая и скользкая. Как будто минуту назад ее кто-то грыз.

— В твоей комнате?

— Под моим столом. Никаких собак я здесь не видел. Но эта кость теплая. Кто-то ее грыз в моей комнате. Совсем недавно.

Я положила нож на стол.

— Думаешь, это имеет отношение к тому мужчине, которого ты видел утром?

Он опустил глаза и пожал плечами.

— Хочешь сказать, что пес жевал эту кость, пока его хозяин за нами подглядывал? Не знаю. Я тоже об этом подумал. Если с ним была собака, это выглядит еще более странно.

Снова раздался телефонный звонок. Я взяла трубку и с облегчением услышала скрипучий голос Франсес Хэтч. Она интересовалась, как у нас дела. Я рассказала ей о вторжении и о теплой кости.

— Этот дом долго пустовал, Миранда. Кто знает, кто сюда мог наведываться. Маккейб говорит, он за домом присматривал, но он же не может стеречь его круглыми сутками. Я ему позвоню и все расскажу. А вы там поосторожнее.

Она хотела поговорить и с Хью. Я передала ему трубку и вернулась к приготовлению еды. Через некоторое время я накрыла на стол. Хью и за едой продолжал говорить с Франсес. Я уже готова была сесть за стол, когда почувствовала, что мне надо отлучиться.

Одним из немногих досадных недостатков этого дома было отсутствие туалета на первом этаже. Я снова поднялась по лестнице и побрела по коридору. Приблизившись к ванной комнате, я остановилась — изнутри доносился звук льющейся воды. Дверь была приоткрыта. Поколебавшись несколько секунд, я ее открыла и потянулась к выключателю на стене. Загорелся свет, и я увидела, что из крана тонкой струйкой течет вода. Я подошла, повернула кран и посмотрела на себя в зеркало. Что-то еще. Что-то еще было не так, но я не сразу сообразила что. Дверная ручка. Старинная фарфоровая дверная ручка, когда я до нее дотронулась, была теплой. Чтобы в этом убедиться, я, снова подойдя к двери, прикоснулась к ручке двумя пальцами. Теплая. Но это было невозможно — к ней никто не прикасался в течение нескольких часов! Я набрала в грудь воздуха, хрипловато произнесла: «Черт!» и принялась обследовать комнаты верхнего этажа. Хотя Хью и был рядом, мне не очень улыбалось заниматься этим в одиночестве, но я знала, что должна это сделать. Мне здесь жить, я не могу бояться этого дома, но страх будет преследовать меня, если я сейчас струшу и позову Хью. Открывая дверь нашей спальни, я задержала ладонь на дверной ручке, чтобы определить ее температуру. Холодная. Никаких проблем. Спальня, кабинет Хью, будущая комната для гостей и та, которая когда-нибудь станет детской, были забиты коробками и беспорядочно стоящей мебелью. Больше ничего. Никаких призрачных мужчин и собак, грызущих кости. В комнате Хью я даже опустилась на колени и провела рукой по полу под его столом, где, по его словам, лежала кость. Ничего.

Потом я сделала нечто странное, но в тот момент казавшееся мне совершенно правильным. Я склонилась так низко, что лоб мой коснулся пола. И стала молиться. Вернее, обратилась к кому-то могущественному, важному, сильному: «Пожалуйста, сделай так, чтоб все у нас было хорошо. Пожалуйста, храни нас от всякого зла».

А потом я спустилась вниз, чтобы закончить ленч с моим любимым.

* * *

Я наблюдала, как посередине листка промокательной бумаги медленно проступает и наливается цветом красный крестик. Хотя я знала, предчувствовала, ощущала это в течение нескольких дней, увидев физическое подтверждение, я была просто потрясена. Я была беременна. Аптекарь сказал, что достоверность этих домашних тестов достигает 98 процентов.

Я купила его в аптеке поблизости от моего магазина. Положила в сумочку и носила в ней три дня, не решаясь использовать, — слишком была напугана и волновалась. Всякий раз, вынув коробку и прочитав инструкцию, я вертела ее в руках, подносила к уху и встряхивала, словно она могла мне что-то сказать, в конце концов говорила: «Потом» — и бросала ее на дно сумки.

Когда все эти странные вещи стали множиться — непрекращающееся головокружение, усталость, внезапная тошнота при запахе кофе, — я поняла, что необходимо выяснить, что происходит у меня внутри. У Хью был медицинский справочник с описанием симптомов различных болезненных состояний. Прочитав о симптомах беременности — головокружение, усталость, тошнота, — я захлопнула книгу и прикусила губу. Что он скажет, узнав, что это случилось сразу же после нашего переезда? Во время всех этих разборок с Шарлоттой по поводу детей. Какой будет его реакция?