Колин Макиннес - Абсолютные новички

Но чем дальше, тем хуже, ибо никто не был заинтересован в творческих усилиях Пикантного Парня, особенно в том, как он предлагал их — пока один из юных круто взлетевших тирольцев не вспомнил Пикантного и не продал его (и его песни) своему Персональному Менеджеру, и своему Заведующему Артистами и Репертуаром, и своему Консультанту по Рекламе, и Агентству по Ангажементу, и я не знаю, кому еще. И вот! Пикантный Парень выбросил свою гитару, бережет голос для полоскания горла и нормальной речи, сочиняет для топ-поп-канарееек и зарабатывает кучи, — я имею в виду буквально: кучи — монет от письменных, грампластиночных, радио-, теле-, и даже кино-гонораров. Это настоящая сказка «из-грязи-в-князи»: вчера Отсеянный П. П. с благодарной гримасой подбирал медяки посреди плевков и собачьего дерьма, сегодня его водворили в тот же самый Найтсбридж с секретаршей и бухгалтером, добавленными в список его штата взрослых.

— Эти австралийцы! — сказал он. — Они приехали сюда ради резни. Ты в курсе, что в стране их 60 000? А видел ли хоть одного на стройке?

Я не ответил (не считая мудрого кивка), потому что сейчас для меня самой важной была мысль о пяти фунтах, а о просьбе взаймы и одалживании (и в том, и в другом я набрался достаточно опыта) я могу рассказать несколько золотых правил. Первое, начинайте сразу с дела — подходить издалека подобно смерти, ибо ваш избранник учует ваши дьявольские намерения и успеет построить баррикады. Поэтому я сказал:

— Мне нужна пятерка, Пикантный.

Пикантный Парень, со своей стороны, чему я был рад, усвоил главное правило одалживания — говорить «да» или «нет» сразу же: если ты будешь долго думать, тебя возненавидят в случае отказа, и не будут благодарны, если ты согласишься. Он вытащил бумажку, сказал «Когда угодно», и сменил тему разговора. Кстати, в этом случае мы оба знали, что это был подарок, потому что в его Золушкины дни я довольно часто давал Пикантному Парню деньги на сигареты, а так как шиллинг в те времена значил для него, как фунт сейчас, это было просто уплатой долгов. И я могу добавить, — раз уж мы остановились на этой теме, — что если вы оказались в позиции дающего в долг, два типа людей, которых вам нужно опасаться — это не, как вы ожидаете, добрые старые друзья по детству с аллеи Парадизо, а любые новые знакомые (ибо берущие взаймы тянутся к новым людям) или те, кому вы только что сделали услугу (потому что берущие взаймы считают, что там, где растет кукуруза, должен расти и сахарный тростник).

— Э? — сказал я Пикантному П., ибо из-за этих медитаций я не уследил за нитью разговора.

— Я сказал, что Дидо жаждет крови этой ночью. Она воткнула иглу в Вендиса, ибо он больше не покупает рекламного пространства в ее рыбной газетенке, и она теряет свое место на развороте.

— Плохо, — сказал я, уставившись на чувака, о котором шла речь, того самого, что я встретил у двери. Он стоял под аркой, накрывавшей аллею, освещенную скрытыми лампами, так что там было лишь отражение света, и книгу там читать было невозможно, если предположить, что ты хотел ее там читать.

— Чем он занимается, этот Вендис? — спросил я Пикантного Парня. — И это имя дали ему при рождении?

Пикантный Парень сказал, что да, это его собственное имя, и что работа фирмы «Вендис и Партнеры» где-то на лесах одного из тех рекламных агентств, захвативших Мэйфер, превратив его в дорогостоящую берлогу.

— И почему же «Партнеры»-сводники забрали заказы из ежедневной туалетной бумажки Дидо? — спросил я у Пикантного Парня.

— Возможно, из-за падения Дидо, или из-за падения газеты, а может быть, из-за того, что все в наше время попадает в жирные лапы королей джинглов.

— Интересно, почему Дидо не устроит быструю рокировку и не приземлится на какого-нибудь теле-магната?

— А разве она смогла бы? Разве может журналист заниматься чем-то другим?

— Я понимаю, о чем ты.

Пришло время немного польстить маленькому Моцарту.

— Я слышал вчера вечером одну из твоих арий, — сказал я ему. — Разделенные Сепаратисты, если я правильно запомнил. Очень мило.

— Кто из мальчиков-рабов пел ее? Успешный Вандал? Безвольный Лесли? Изголодавшийся По Насилию?

— Нет, нет… по-моему, это был Гранит в Мягких Носках…

— А, этот. Паренек из Дэгенхэма. Он самый новый.

— Он так и звучал. Но мне понравился текст песни и ритм.

Пикантный Парень стрельнул в меня парой натренированных в Пекхэме глаз.

— Да? — сказал он.

— Я точно говорю, мужик. Без всякой лести.

— Комплимент принят.

Я видел, что кот был доволен.

— Ты слышал, мне дали мой первый Золотой Диск? — спросил он настороженно.

— О, я восхищен. За Когда Я Умру, Меня не Станет, не так ли? Миллион пластинок, Господи — только подумать!

Как бы испортить удовольствие Отсеянного?

— Как долго все это продлится, на твой взгляд? — спросил я у него.

— Кто знает, приятель! Два года назад я рассчитывал на один год. А они все идут и идут — исполнители, и, что самое главное, спонсоры.

— Все еще сплошные мальчики-певцы? Грудастых соловьих не видать?

— Мы пробовали парочку, но детки плевать хотели. Пока что им подавай только мужской пол.

— А все эти мальчики из Дэгенхэма, Хокстона, откуда бы то ни было. Ты специально учишь их петь по-Американски?

— Нет, они все схватывают на лету — когда поют, ноты у них глубоко в носу…. Хотя когда они начинают говорить, даже посреди выступления, — все тот же Дэгенхэм.

— Странная игра, не правда ли?

— Странная! Дитя, я скажу тебе вот что — она жуткая!

Знаете, когда что-то портится, начинает принимать дурные обороты, все замечают это гораздо раньше, до того, как прекратят делать то, что они делали — пить, танцевать, говорить и т. д. — что в данный момент и происходило, ибо развивалась склока между нашей хозяйкой и чуваком из «Партнерс». Вскоре мы все превратились в зрителей шоу гладиаторов, ибо никто не может устоять пред подслушиванием горячей беседы по телефону.

Они начали приглушенно, играя в ту английскую игру, которой учат в Оксфорде или Кембридже, короче говоря, в одном из этих летних лагерей для педиков, и в момент, когда я подключился, Дидо говорила:

— Я не сказала «у блюда», я сказала «ублюдок».

— Меня не беспокоит твое произношение, Дидо, — сказал кот с авторскими правами, — меня волнует то, что ты имела в виду.

— Хорошо, я беру назад свои слова, — ответила Дидо, — и скажу, что ты просто шлюха.

— Знаешь, дорогуша, честно говоря, я не считаю, что я — женщина. Кстати, я даже не раз доказывал тебе обратное…

— Всего лишь навсего, Вендис, всего-навсего, — сказала она.

И так далее, гость и хозяйка, оба очень спокойные, говорили, что ужасало больше всего, безо всяких эмоций — и друзья, стоят, смотрят, слушают с такими ухмылками, словно толпа в муниципальных банях глазеет на драку за приз. Где-то в глубине души я, наверное, жеманный, ибо такие вещи меня просто шокируют, не ссоры и драки, естественно, а это методичное пускание крови. И, наверное, я сноб, потому что действительно считаю, что когда образованный английский голос принимает стервозные интонации, звучит это довольно неприятно, а, кроме того, чертовски глупо и надоедливо. Поэтому я почувствовал сильное облегчение, когда в самый разгар всего этого вошел жених Хенли с моей Сюз.