Анхель де Куатьэ - Смеющийся Христос

– Да, я не отрицаю, что в человеке есть и другое желание, – сказал Марк, словно бы не услышав ни одного слова Данилы. – Человек жаждет страдания, но он жаждет и другого – во что бы то ни стало избежать страданий, укрыться от них, спрятаться. И кто-то должен укрывать его, прятать, оберегать. Кто-то должен делать это из чувства любви к нему – к слабому человеку. Из любви к человечеству. Кто-то благодаря мудрости своего сердца, благодаря своей душевной щедрости, своей доброте должен встать на защиту тех, о ком сказано: «Да простится им, ибо не ведают они, что творят». Да, люди, все человечество, не ведает, что творит. И этим оно обрекает лучших людей на страдания – ради своих прихотей и несдержанности. Кто-то грешит, а кто-то искупает грехи…

И тут вдруг Данила вспомнил слова Иосии. Те самые, что он говорил, стоя на горе перед собравшимся народом: «Блаженны щедрые душой, ибо в них есть сила великой радости. Блаженны смеющиеся, ибо они освещают землю и питают сердца. Блаженны кроткие, ибо их улыбки смягчают ожесточение. Блаженны пребывающие в истине, ибо жизнь их – радость небесная». Разве не противоречат эти слова всему тому, что говорил ему Марк?

– Но откуда в вас такая уверенность? – прошептал Данила. – Почему вы думаете, что кто-то должен искупать грехи человечества?

– Сам Христос был жертвой во искупление наших грехов! – оборвал его Марк.

– Но вы же сами говорили, что это нелепо! – прохрипел Данила. – Вы сами говорили, Марк, что это нелепо! Что Бог не может жертвовать Самим Собой Самому Себе! Вы говорили, что смерть была бы избавлением!

– Я говорю о его жертве, но я не говорю о жертве на кресте, – Марк посмотрел на Данилу как на душевнобольного. – Его жертва – это его обет. И он не был Сыном Божьим, он был Пророком – тем, кто говорит с Богом! Его жертва – обет горести и страдания. Вот его жертва!

– Но почему?.. – не унимался Данила. – Почему вы так уверены?! Возможно, это заблуждение, ошибка, еще один миф! Как вы можете знать, какую «сделку» Иисус заключил с Богом?! А даже если и было что-то подобное, то где гарантия, что его поняли правильно? Где гарантия, что его проповедь поняли правильно, хотели понять правильно? Не может ли быть, что это ошибка? Просто досадная ошибка?

– Вам, видимо, хочется так думать, Данила, – ответил Марк и как-то странно посмотрел на Данилу, словно что-то понял или почувствовал. – Возможно, вам даже мерещится что-то подобное… Возможно, теперь вы представляете себе смеющегося Христа, который говорит: «Блаженны щедрые душой, ибо в них есть сила великой радости. Блаженны смеющиеся, ибо они освещают землю и питают сердца».

«Откуда он знает?!» – в ужасе подумал Данила.

– Все, кто сознательно принимают на себя обет горести и страдания, – продолжал тем временем Марк, – переживают подобные видения. Все. И я должен предупредить вас, Данила, что это искушения Дьявола. Это Дьявол смущает ваш дух и предлагает вам ложные пути. Это он говорит вам: «Забудь о других людях! Радуйся и веселись! Если они выбрали себе грех и страдание – это их грех и страдание, и тебе нет до того никакого дела! Ты должен смеяться и радоваться!» Это слова Дьявола, Данила. Помните об этом.

Данила почувствовал, как страшный холод объял его изнутри. Неужели Марк прав?! Нет, не может быть. А может быть – да?

И тут Данила посмотрел на свои гипсы, бинты… Он упал с верхотуры? Перевалился через ограждение террасы и разбился? Или же нет?.. Может быть, та сцена в древней Иудее ему не привиделась и он действительно стал жертвой разгневанной толпы?

«Римлянин?! Римлянин?!» – раздался в его голове голос Иуды Кариота.

– Знаете ли вы, Данила, что за последние несколько дней вы ни разу не улыбнулись? – спросил вдруг Марк.

– Что? – не понял Данила, выходя из глубокой задумчивости и тягостного оцепенения.

– За последние несколько дней вы ни разу не улыбнулись, Данила, – повторил Марк. – Вы, сами того не заметив, подавили свою физиологию, свою биологическую потребность в радости, упразднили ее – силой воли. Одной только волей. Знаете ли вы это?

Данила задумался. Да, Марк прав. С тех пор как Данила находится в замке, он действительно ни разу не улыбнулся. Но сколько прошло времени с тех пор? Два дня? Или больше? Данила потерял счет времени. Но сколько бы это ни длилось, он действительно ни разу не улыбнулся… Наверное, поэтому он и чувствует себя так скверно. Его душа словно бы затвердела и стала саднить. В груди появилась какая-то странная, не физическая, но ощутимая буквально физически резь.

– А знаете, почему вы не улыбаетесь? – продолжал Марк.

– Почему?

– Из сострадания, Данила, – ответил Марк. – Из сострадания. Из сострадания к той женщине, которая несет на себе тяжкий крест обеда горести и страдания. Из страха обидеть и ранить Марию, из страха сделать ей больно. И неужели вы думаете, что Христос, который так сильно любил людей, любил, как никто другой на этой грешной земле, не принял бы на себя этот обет, если бы знал, что так он может спасти и защитить их? Неужели вы думаете, что он не пожертвовал бы и радостью своих детей ради общего блага?..

Данила испытывал странные, смешанные чувства.

– Но как он мог пожертвовать радостью своих детей? – Данила недоверчиво покачал головой из стороны в сторону. – Я бы понял, если бы этот обет касался его одного, но дети… В чем они виноваты?

– В том-то и дело, Данила, что его дети ни в чем не виноваты. Виноваты люди, а он сам, Христос, и его дети – они лишь платят. Это их жертва. Это их служение, их подвиг.

Данила с трудом повернул голову набок и внимательно посмотрел на Марка. Тот продолжал стоять у окна и задумчиво водил пальцами по цветному стеклу, словно бы лаская его.

– Марк, вы правда во все это верите? – тихо спросил Данила.

– Я знаю это наверняка, – ответил Марк, не отрываясь от своего занятия.

– Но люди во всем мире… те, кто верят в Христа, они верят в другое… – усомнился Данила. – Что ж, они заблуждаются?

– Заблуждаются, – с каким-то странным безразличием в голосе сказал Марк. – Они стали жертвой политической игры. Церковь – это власть. Власть – это политика. Политика – это ложь. Что в этом странного?

– Но почему вы не скажете людям правду?

– Правду? – Марк повернулся к Даниле лицом и посмотрел на него с плохо скрываемым презрением. – Правду? Какую правду?

– Ну… – растерялся Данила. – Об Иисусе. О вашей сестре…

– Вы отдаете себе отчет в том, как это будет воспринято?! – оборвал его Марк.

– Но если это правда?.. – удивленно протянул Данила.

– Вы наивны или глупы, Данила?! – прорычал Марк. – Правда! Что за дурацкое слово! В мире царствуют – слабость и зависть! Кому, как не вам, Данила, знать это! Люди, сколь бы они ни были глупы, хотят быть выше всех! Они эгоистичны и пекутся только о своем благе! Вспомните тайны Печатей! Вспомните! И кому в таком мире нужна правда ?! Кому?! Правда, которая откроет людям их грехи, пороки и слабости, истинное лицо! Да они распнут ее! Понимаете вы это?! Они распнут Марию! Распнут!!!