Анхель де Куатьэ - Всадники тьмы

Альфред был на Тибете, и в песках Гоби, в Индии и Непале, в Ираке и Иерусалиме, в Южной и Центральной Африке, в России, даже у священного камня австралийских аборигенов в центре Австралии и на месте древних поселений индейцев Майя.

За десять лет Альфред объездил весь мир. И каждый раз, приезжая на новое место, он получал следующий адрес. Он встречал разных людей – мудрецов, мистиков, колдунов, шаманов. Каждый говорил Альфреду что-то свое, что-то важное, мудрое. Но никто из них не знал, о каком именно посвящении идет речь в пророчестве.

И Альфред все больше убеждался, что мистическое пророчество, услышанное им в катакомбах Святого Стефана, – лишь красивая сказка. Фикция. Заработок для хитрецов и утешение для идиотов. Власть – это деньги, оружие, секс. Она чужда мистике, она проста и примитивна. Ее второе имя – корысть. Ничего больше. Ничего особенного.

Но по истечении семи лет в праздном страннике Альфреде вдруг что-то переменилось. Его стали посещать странные чувства.

Временами Альфреду казалось, что мир – крошечный. Как песчинка. Что положи его на ладонь – и он затеряется. А иногда, напротив, Альфреда охватывало страшное ощущение бесконечности, необъятности мира. Альфред сам чувствовал себя песчинкой, затерявшейся на чьей-то гигантской ладони. В нем поселился страх.

Все чаще и чаще теперь Альфред задавался вопросом: «Что такое власть?» И когда он спрашивал себя об этом, его пронзал ужас – дикий, глубинный, животный. Мудрецы и мистики рассказывали Альфреду о сакральности власти, о ее метафизическом начале, неземном происхождении. Они говорили о ней как о живом существе, особой материи…

Власть – это то, чего боятся. Вот что понял Альфред, слушая всех этих странных людей, контактирующих с потусторонними силами. Но почему люди ее любят?.. Как можно любить то, что тебя пугает? Как можно любить то, что позволяет тебе пугать? Как вообще страх может быть связан с любовью?! Это не поддавалось объяснению.

У Альфреда был лишь один ответ: власть распоряжается жизнью. Она обладает правом казнить и миловать. В этом ее сила. Но ведь распоряжаться жизнью – это не значит наделять жизнью!

«Где же Бог?!» – вот о чем спросил себя Альфред, пройдя полный круг своего путешествия.

Альфред оказался в небольшой деревушке на берегу реки Ориноко, что в самом центре горной местности Гайана, на юго-востоке Венесуэлы. Дикое место. Саванны, переходящие в бескрайние тропические леса, в центре которых спрятались багряные песчаные горы с почти вертикальными склонами и абсолютно плоскими верхушками.

Суровый старейшина индейского племени Пемон встретил Альфреда молча и долго смотрел ему в глаза, потом обратился к проводнику:

– Этот белый человек хочет видеть Бога?

– Да, – ответил проводник Альфреда, склонившись перед старым индейцем.

– Снаряжайтесь! – скомандовал вождь. Несколько десятков индейцев выволокли на воду три большие лодки. Вождь встал на носу первого каноэ, Альфред с проводником сели во второе, третье следовало за ними. Чем дальше вверх по течению, тем труднее гребцам было управляться с потоком, тем сильнее они налегали на весла.

– Куда мы направляемся? – спросил Альфред у проводника, оглядывая берега, поросшие девственным лесом джунглей.

– К горе Ауян Тепуй, господин, – почтительно ответил проводник. – В ней живет воплощенное Божество, удерживающее своей головой купол мирозданья.

Течение стало мотать каноэ из стороны в сторону, а издали донесся странный, протяжно-шипящий звук.

– А что это за странные звуки?

– Это самый высокий в мире водопад – Салто Анхель, – качнул головой проводник. – С горы Дьявола спадает водопад плачущего Ангела, господин.

– С горы Дьявола? – Альфреду показалось, что он ослышался.

– Да, – ответил проводник. – Ауян Тепуй – это значит «гора Дьявола», а Анхель – это ангел.

Картина, открывшаяся Альфреду, потрясала воображение. Водопад – высотой более километра – начинаясь тонкой белой полоской у края обрыва, летел вниз, превращаясь у зеленого подножья горы в огромный молочный столб брызг. Величественная красота этого зрелища лишила дара речи.

Каноэ пристали к берегу.

– Господин, дальше придется идти пешком, – объяснил Альфреду проводник.

Несколько километров сквозь непролазные джунгли. У Альфреда возникло ощущение, что это не кончится никогда, что это будет длиться вечно, что они так и будут идти по этим джунглям – день за днем, ночь за ночью. Так, должно быть, выглядит Ад – изнурительный, тяжкий, лишенный цели и смысла путь. Бесконечный путь в никуда.

Внезапно перед путниками выросла гигантская, уходящая в небо стена. Если бы проводник не окликнул Альфреда, тот непременно наткнулся бы на нее! Ауян Тепуй больше походила на необъятный древесный ствол, нежели на гору. Как дерево, она росла здесь среди прочих. Впрочем, вековые деревья казались рядом с ней мелкой порослью.

– Дальше мне нельзя, господин. Вы пойдете с вождем, – сказал проводник, показывая на длинный лаз, проделанный внутри песчаной скалы.

– Один?! С ним?! – ужаснулся Альфред. – Но какой смысл? Я ничего не пойму – ни из его слов, ни из слов этого «Бога»!

– Вы все поймете, господин, – шептал проводник. – Вы все поймете.

Альфреду вдруг почудилось, что его привели на заклание. Что он для этих индейцев – просто кусок ритуального мяса. Альфред обернулся и увидел, что вся группа сопровождения благоговейно пала на колени. Индейцы, не смея поднять глаз на вход в священную гору, шептали молитвы.

Вождь, воздев руки к вершине горы, безутешно плакал. Альфреду стало не по себе.

Путь по бесконечным лабиринтам внутри горы сводил Альфреда с ума. Поворот за поворотом, подъем за подъемом. Идеальная площадка для Минотавра. Нескончаемые пролеты, марши и пологие лестницы. Сколько же нужно было сил и времени, чтобы создать эту невероятную систему ходов и туннелей?!

Кромешная тьма. Ни одного источника света. Лишь только слабый, тускло люминесцирующий амулет вождя. Альфреду казалось, что они уже добрались до центра земли. Еще чуть-чуть – и перед ними засияет пылающее ядро планеты.

И только он подумал об этом, как вдруг где-то впереди действительно замерцал свет. Вероятно, он не был ярким, но он ослепил Альфреда. Настолько устали его глаза, измученные тьмой лабиринта.

Альфред щурился. У него пошли слезы – словно сукровица после ожога.

– Кто вы?!

Этот страшный, резонирующий голос исходил у Альфреда из живота, из солнечного сплетения. Альфред готов был поклясться, что это так! Это говорили его внутренности!

Вождь повернулся спиной к свету, упал на колени и начал пятиться назад – дальше по проходу. До смерти испуганный, дрожащий от страха, он что-то лепетал себе под нос на своем непонятном языке.