Вадим Давыдов - Год Дракона

– Дорогая, вы опять передергиваете. Их никто не вышибал. Чучмекские мафии – тех да, тех действительно вышибли. Потому что мы с королем и есть мафия, другой или тем паче третьей мафии быть не может. А эти… они сами уехали. Удрали, если хотите. Потому что у жителей страны, у граждан должны быть не только права, но и обязанности. А они думали, что тут только права. И когда выяснилось, что это не так, они предпочли уехать, а не взять на себя обязанности. Разумеется, мы не стали их задерживать. Даже с удовольствием выпроводили. Потому что эти ребята начали свои, якобы неотъемлемые, права качать. Потребовали выделить им место в историческом центре Праги для строительства мечети. А его величество сказал: ради Бога, но на следующий день после того, как церковь и синагога будут построены в Мекке. Мяч на вашей стороне, господа. И когда они попытались организовать нам беспорядки…

– Насколько я помню, это была мирная демонстрация…

– Беспорядки начинаются всегда с мирных демонстраций. Так вот, мы пресекли всякие демонстрации несколькими публичными дефенестрациями [54]. После чего даже самые отвязанные предводители диаспор и общин поняли, что мы не шутим. И побежали. Вы ведь не знаете всего, что этому предшествовало. Переговоры как раз имели место. По нашей инициативе. Мы собрали всю эту чучмекскую гнусь и предложили им прекратить устраивать у нас во дворе Чучмекистан. Мы сказали: вы живете среди нас. Хорошо, пускай. Но это не мы к вам, а вы к нам приехали. Поэтому ведите себя, пожалуйста, соответственно. Не две или три жены, а одна. Нельзя убивать девушек за то, что они не хотят выходить замуж в четырнадцать лет за племянника двоюродной сестры главного чучмека соседнего квартала. Нельзя начинать вопить в половине пятого утра с пожарной каланчи, потому что дети спят. Не нужно прятать женщину под паранджой, потому что здесь не Чучмекистан, где женщину можно взять силой или убить, если у нее нет «защитника»?чучмека, заставляющего ее носить эту дрянь. Нельзя вырезать женщинам наружные половые органы, называя это борьбой за исламскую нравственность. Нельзя устраивать уличные шествия и лупить себя и своих маленьких детей саблями по голове, обливаясь кровью, потому что это, кроме всего прочего, негигиенично и отвратительно выглядит. Нельзя курить гашиш и опиум, потому что у нас это не принято, и нам плевать на ваш национальный колорит. Нужно учить язык титульной нации так, чтобы можно было учиться и работать, а не сидеть целыми днями в кофейнях. Если вы ничего не умеете, кроме как наматывать на бритую башку грязное полотенце и тыкаться бородой в вонючий коврик по пять часов в день, вам следует участвовать в общественных работах, и нам плевать, что воины-чучмеки считают это унизительным. Нельзя селиться компактными общинами, потому что это мешает нам контролировать выполнение вами наших условий. Нужно мыться и улыбаться, ходить к врачу и учить детей в школах, рожать в больницах, а не в бане, работать, а не торговать дурью, крадеными машинами и поддельными часами «Картье». Да, чуть не забыл: нельзя захватывать нас в заложники и убивать, требуя оставить вас в покое. Потому что мы не оставим вас в покое. Или вы станете людьми, или уберетесь отсюда ко всем чертям. Назад в свой Чучмекистан. Или прямо на тот свет, к гуриям. Вы сами видите, пани Елена, сколько из них предпочли принять наши условия… Конечно, Чехия – не Франция, их было здесь не так уж и много. Но и нас тогда было совсем немного – тех, кто понимал до конца опасность. И мы прекратили у нас этот бардак. И не пускаем их сюда, потому что это наша страна, и мы сделали ее такой вовсе не для того, чтобы чучмеки превратили ее в помойку. А будь у нас демократия, как во Франции, наши полицейские тоже боялись бы ходить по улицам наших городов… Хотите, считайте это расизмом или фашизмом. Что выросло – то выросло.

– Просто пир духа какой-то, – вздохнула Елена. – Вы умеете быть чертовски убедительным, пан Данек. Даже слишком, я бы сказала. И есть, конечно же, есть в ваших словах правда. Только все не так просто, дорогой вы мой. И вы не можете просто экспортировать или тиражировать вашу схему…

– Могу. И буду.

– Но это война! Большая война. Та самая, которой, по вашим же собственным словам, вы не хотите. Понимаете?!

– Обязательно. И в этой войне необходимо победить, пани Елена. Желательно с минимальными потерями с нашей стороны. А с той стороны потери должны быть такими, чтобы шок от этих потерь навсегда отбил охоту петь военные песни. Не бывает мира без победы, дорогая. Я выкину на свалку все, что мешает вам это понять…

– Вы все пытаетесь перевести в плоскость нравственных императивов. В плоскость чистой идеи. Мы хорошие, а они нет… Но это вовсе не так. Вы же понимаете, что корни этого ужаса – в той вопиющей нищете, в которой живут эти люди поколениями…

– А в чем корни этой нищеты?

– То есть?!

– Я вам скажу, пани Елена. Разруха – она всегда в голове. Потому что когда человек пять часов в день молится, он ни к чему больше не применим. Когда человек строит свою жизнь и экономику так, чтобы можно было пять часов в день молиться, это не экономика, а дерьмо. Именно поэтому за последние шесть сотен лет они ни разу не высунули носа из своего грязного, вонючего, нищего болота…

– Иногда невозможно выбраться из болота самостоятельно, – нахмурилась Елена. – Особенно если это настоящее болото…

Что это я такое говорю, промелькнуло у нее в голове. Это что, я опять с ним согласна?!.

– Совершенно в дырочку, дорогая, – усмехнулся Майзель. – Только не все сразу…

– Они… Не только они в этом виноваты!

– Нет. Не только, – кивнул Майзель. – Мы тоже. Мы. Наша цивилизация. Потому что мы очень часто непоследовательны. Очень часто думаем не о главном, а о деньгах. Потому что не сумели объяснить, что такое настоящая свобода и для чего она нужна. Не сказали, что свобода – это не вседозволенность для корпораций, не либертарианство, а ответственность перед детьми и землей… Все позволили этим ублюдкам. Эти тупые, спесивые и жадные болваны, политиканы и буржуи, раздали нефть бандитам, назначив их шейхами и эмирами. Всего лишь за обещание исправно откручивать по мере надобности вентили. Эти кретины, не удосужившиеся даже Киплинга хотя бы наискосок прочесть… Вместо стратегии, вместо концепции – одна лишь глупость и жажда наживы… Ничего удивительного, что эта нежить все подгребла под свои задницы, стоило нам лишь на секунду отвернуться. Они разве сумели распорядиться этим богатством, доставшимся им просто так, за здорово живешь?! Они покупают себе на вырученные за нефть деньги стада верблюдов и табуны роллс-ройсов. Это все, на что способна их убогая фантазия, несмотря на учебу в британских элитных школах… И знаете, что сделали корпорации и политиканы у них на службе для того, чтобы выкрутиться? Эти ослы и межеумки с оксфордскими и гарвардскими дипломами под стеклом в золоченых рамках? Они раздали всем телевизоры. Они решили, что увидев красивых живчиков на красивых ландшафтах, эти несчастные, забитые, одурманенные люди захотят все это иметь…