Курт Воннегут - Малый не промах

Они сознавали, что борьба их, может быть, и безнадежна – кому за пределами юго-западного Огайо какое дело до того, что произошло в местечке, называвшемся Мидлэнд-Сити? Насколько фермеры знали, Мидлэнд-Сити никогда раньше не показывали по телевидению – только после этого взрыва. Кстати, тут они ошибались. По телевидению его, конечно, показывали во время бурана 1960 года, но другого случая я что-то не припомню. А во время бурана электричество отключилось, и фермеры так и не узнали, что Мидлэнд-Сити показывали по телевидению.

Они все проворонили!

Однако от этого их листовки не стали менее убедительными, а говорилось там вот что: власть в Соединенных Штатах, несомненно, захватила кучка политиканов, спекулирующих влиянием и силой и считающих, что рядовые американцы так ничтожны, так бездарны, так скучны, что их можно безнаказанно истреблять десятками тысяч и никто об этом не пожалеет. «На примере Мидлэнд-Сити они уже это доказали, – говорилось в листовке, – и кто может поручиться, что не настанет очередь Терре-Хота или Скенектади?»

Вот что было самым поджигательским утверждением в их листовках – что на Мидлэнд-Сити нарочно бросили нейтронную бомбу, запустили с ракетного полигона или сбросили из стратосферы, а грузовик тут ни при чем.

Был приглашен математик – как там говорилось, «из прославленного университета», – чтобы он, независимо от правительственных организаций, вычислил, где произошел взрыв. Имя математика обнародовать нельзя, чтобы его не начали преследовать, но его выводы, опирающиеся на распределение павших животных по периметру вокруг эпицентра взрыва, подтверждают, что взрыв действительно произошел рядом с Одиннадцатым поворотом, но не менее чем в шестидесяти футах над землей. Это убедительное доказательство того, что бомба была доставлена по воздуху.

Или грузовик вез нейтронную бомбу в чем-то вроде гигантского тостера, автоматически выбрасывающего поджаренные хлебные ломтики.

Бернард Кетчем спросил у фермера, который дал нам листовки, кто же эти люди, которые, по его мнению, сбросили на Мидлэнд-Сити нейтронную бомбу. И вот что он услышал в ответ:

– Они не хотят, чтобы мы знали их прозвание, поэтому они себя и не называют. Как можно сражаться с беспрозванными?

– Может, военно-промышленный комплекс? – высокомерно спросил Кетчем. – Или Рокфеллеры? Транснациональные компании? Секретная служба? Мафия?

И фермер ему ответил:

– Вам какое прозвание больше нравится? То и выбирайте. Может, попадете в точку, а может, и нет. Откуда простому фермеру знать? Только это они убили и президента Кеннеди, и его брата, и Мартина Лютера Кинга.

Вот он, докатился до нас – неудержимо нарастающий ком всеамериканской паранойи, клубок диаметром в сотни миль, в самом центре которого – нераскрытое убийство Джона Ф. Кеннеди.

– Вы тут помянули Рокфеллеров, – сказал фермер. – А я вам скажу, что они понимают ничуть не больше меня, кто именно всем заправляет и вообще что творится на этом свете.

Кетчем спросил фермера, почему же этим таинственным безымянным организациям понадобилось стирать с лица земли население Мидлэнд-Сити, а потом, может быть, и Терре-Хота и Скенектади.

– Рабство! – не задумываясь ответил фермер.

– Простите, не понял? – сказал Кетчем.

– Хотят рабство вернуть, – сказал фермер. Он не назвал нам свое имя – видно, боялся неприятностей, но я догадывался, что это один из Остерманов – у них было в этих краях несколько ферм вокруг пещеры Святого чуда.

– Все думают, как бы заделаться рабовладельцами, – сказал фермер. – Гражданская война ничего не изменила, в конце концов. Они в душе верили, что раньше или позже у нас опять будет рабство.

Кетчем пошутил, что вполне понимает, как выгодно иметь рабов, особенно теперь, когда множеству американских предприятий приходится соревноваться с иностранными конкурентами.

– Но я не вижу связи между рабством и опустевшими городами, – сказал он.

– А мы так полагаем, – сказал фермер, – что рабами будут любые нации, только не американцы. Целые транспорты будут возить людей с Гаити, с Ямайки – словом, из тех мест, где страшная нищета, перенаселение жуткое. И всем им понадобится жилье. Так что же дешевле – использовать то, что у нас уже есть, или строить заново? – Он помолчал, дал нам минутку подумать и добавил: – И знаете что? Видали ограду со сторожевыми вышками? Неужели вы на самом деле верите, что ее когда-нибудь снимут?

Кетчем еще сказал, что ему очень хочется знать, кто же эти темные силы.

– А я вам скажу свою дикую догадку, – ответил фермер. – Можете смеяться: тем, кого я назову, как раз на руку, чтобы над ними смеялись, пока не станет поздно. Им нежелательно, чтобы кто-то бил тревогу, что они заграбастали всю страну, сверху донизу. А потом будет уже слишком поздно.

И вот его дикая догадка:

– Ку-клукс-клан!

Моя же догадка вот какая: американскому правительству надо было точно проверить, действительно ли нейтронная бомба – такая безобидная игрушка, как их уверяют. Так что они взорвали одну на пробу в маленьком, всеми забытом городишке, где жизнь у людей все равно была не больно-то интересная, а предприятия или прогорали, или переезжали куда-нибудь. Не могло же наше правительство испытывать бомбу на городах в других государствах – того и гляди, вспыхнула бы третья мировая война!

Не исключено и то, что Фред Т. Бэрри, свой человек в высоких военных кругах, сам предложил Мидлэнд-Сити как идеальный полигон для испытания нейтронной бомбы.

Мы провели в Мидлэнд-Сити три дня, и к концу этого срока Феликс стал слезно просить капитана Джулиана Пефко, рискуя рассердить его, чтобы он разрешил нашему красному автобусу немного свернуть с дороги и заехать на Голгофское кладбище, где похоронены наши родители.

Несмотря на суровую внешность, у капитана Пефко, как это часто бывает у кадровых вояк, сердце было мягче свежего миндального печенья. Он разрешил.

Миндальное печенье. Заранее нагреть духовку до трехсот градусов. Чашку сахарного песка смешать с чашкой миндальной пасты и хорошенько растереть кончиками пальцев. Добавить три яичных белка, щепотку соли и пол чайной ложки ванили.

Расстелить на противне листы простой бумаги. Посыпать сахарным песком. Выдавить миндальную пасту с сахаром через шприц с круглым отверстием, чтобы она падала на бумагу одинаковыми аккуратными шариками. Посыпать сахарным песком.

Выпекать примерно двадцать минут. Совет: выложите листы бумаги с печеньем на мокрое полотенце. Печенье будет легче отделить от бумаги.

Дайте остыть.

Голгофское кладбище никаких утешительных впечатлений мне не сулило, и я едва не остался в красном автобусе. Но когда все уже вышли, я тоже решил выйти поразмяться. Я пошел на старое кладбище, где все места были заняты большей частью еще до моего рождения. Я остановился возле самого высокого памятника в этом саду из надгробий – это был обелиск в шестьдесят два фута высотой, с мраморным футбольным мячом на верхушке. Памятник увековечивал память Джорджа Хикмена Бэннистера, семнадцатилетнего школьника, смотровой глазок которого закрылся во время футбольного матча в День благодарения в 1924 году. Он был из бедной семьи, но тысячи людей видели, как он умирал – наших родителей там, кстати, не было, – и многие из них сложились и поставили этот обелиск.