Эллисон Пирсон - И как ей это удается?

— Да ты вся горишь! — сказал Рич.

— Каталась на коньках.

— Каталась? Рабочим утром?

— Вместо делового ланча. Новый подход к работе с клиентами.

Мы с Ричем решили, что пора поговорить. С тех пор как он ушел из дома, мы виделись почти каждый день. Выполняя обещание, он забирал Эм из школы и нередко оставался на чай с детьми. «Стар-бакс» подошел нам обоим — идеальное место для мирных переговоров, одно из тех заведений, что маскируются под домашнюю обитель, куда нам все недосуг заглянуть. Здесь на удивление тихо и спокойно, но напряжение между нами сродни тревоге первого свидания — решится, не решится? Только теперь это тревога о разводе. Не решится? Решится?

Усадив меня в одно из глубоких мягких кресел в углу, Ричард уходит к бару. Я попросила кофе с молоком; он вернулся с горячим шоколадом, которого требовала моя душа.

Светский разговор ни о чем выматывает. Ни о чем я говорить не хочу. Хочу говорить о важном, и будь что будет.

— Как на работе, Кейт?

— Прекрасно. Впрочем, возможно, я скоро брошу работу. Точнее, работа бросит меня.

Рич с улыбкой качает головой:

— Ну уж нет. Тебя не уволят.

— При определенных обстоятельствах очень даже могут.

Он напускает на себя усталую снисходительность мудреца.

— Надеюсь, речь не идет о бессмысленном самопожертвовании, миссис Шетток?

— С чего вдруг такой вопрос?

— Давно живу. Представьте, помню еще стадию велосипедной борьбы против атомной бомбы.

— Я все отдала фирме, Ричард. Все. Украла даже время у тебя и детей.

— И у себя, Кейт.

Когда-то я читала его лицо как книгу, теперь эту книгу перевели на чужой язык.

— Я думала, ты одобришь мое освобождение, Рич. (А он помолодел с тех пор, как бросил меня.) Твоя мама считает, что я распустилась.

— Моя мама считает, что Грейс Келли тоже распустилась.

Мы смеемся, и «Старбакс» вдруг наполняется давно забытым ощущением НАС.

— Знаешь, Уинстон рассказал такую притчу…

— Уинстон — это кто?

— Таксист из «Пегаса» и, как выяснилось, философ.

— Философ за рулем такси? Заслуживает доверия.

— Нет, он классный парень, честное слово. Так вот, Уинстон рассказал притчу о римском военачальнике, который наткнулся на деревню у водопада и…

— Цицерон.

— Нет…

— Это из Цицерона, точно. — Разломив печенье, Ричард протягивает мне половинку.

— Цицерон, говоришь? Дай подумать. Должно быть, это особа, жившая очень давно, неведомая ученикам школы вроде моей, но составляющая жизненно важную часть приличного образования?

— Я тебя люблю.

— Одним словом, я подумываю о том, чтобы отойти от водопада и прислушаться, не оглохла ли я окончательно.

— Кейт…

Он протягивает руку через стол, опускает ладонь рядом с моей, и они лежат рядышком, будто дожидаясь, когда ребенок обведет их фломастером.

— Нечего во мне любить, Рич. Я вся вышла. Кейт тут больше не живет.

Его ладонь накрывает мою.

— Ты что-то говорила о том, чтобы отойти от водопада?

— Да. Подумала, если я… если мы отошли бы от водопада, то могли бы вновь научиться слышать и тогда решили бы…

— …что нам мешало слышать — шум водопада или тот факт, что нам нечего друг другу сказать?

У вас бывают такие моменты, когда исчезают все чувства, кроме облегчения от того, что в мире кто-то настроен на одну волну с вами?

Я киваю благодарно.

— Меня зовут Кейт Редди, и я работоголик.

— Я не говорил, что ты работоголик.

— Почему? Это ведь правда. Я не могу «завязать» с работой. Следовательно, у меня зависимость. Верно?

— Нам нужно время, вот и все.

— Рич, ты помнишь, как Эмили пыталась спасти Спящую красавицу? У меня никак из головы не идет.

Он усмехается. Преимущество родителей — общие воспоминания о счастливых минутах. Два одновременных отпечатка одного кадра — много это или мало? Меньше, чем два сердца, которые бьются как одно?

— Глупое создание. — В голосе Ричарда звучит гордость, которую неизменно вызывает в нас наша дочь. — До слез расстроилась, что не удалось добраться до принцессы.

— Она будет очень рада, если ты вернешься.

— А ты, Кейт?

Шанс отозваться чем-нибудь надменно-дерзким поджидает с готовностью, как созревший фрукт. И пусть себе ждет.

— Я тоже была бы рада вернуться.

«Спящую красавицу» Эм любила всегда; с этой кассеты она научилась смотреть фильмы. В два года она буквально сходила по сказке с ума. Стояла перед телевизором и кричала: «Кути, кути!»

Причем кричала всегда в том месте, где глуповатая кукольная красотка Аврора поднимается на чердак в сопровождении вороньей тени и хихиканья злой колдуньи. Мы с Ричардом долго не могли сообразить, откуда такой напор, а потом как щелкнуло. Эмили просила перекрутить пленку, чтобы принцесса не попала на чердак и не уколола палец о веретено старушки.

Однажды Эм в буквальном смысле решила влезть в телевизор: я застала ее на стуле, пытающейся сунуть ножку в красной туфельке внутрь экрана. Думаю, у нее созрел план силой оттащить принцессу от ее злосчастной судьбы. После этого мы долго разговаривали — вернее, говорила я, Эм слушала — о том, что любые истории, страшные в том числе, должны жить так, как они задуманы, и вмешиваться в них нельзя, даже если очень-очень хочется. Тем более что во всех сказках все хорошие герои побеждают.

Она выслушала до конца, а потом покачала головой:

— Нет, мам. Крути. Крути!

Вскоре в любимцы вышел «Динозаврик Барни», где, к счастью, никакие происки злобных сил не требовали личного вмешательства Эм.

Взрослые тоже не прочь перемотать жизнь, просто с течением лет мы теряем способность кричать об этом вслух. Крути! Крути!

Во вторник вечером на ежегодной церемонии награждения победителей конкурса «Равноправие в жизнь» в номинации «Самая прогрессивная фирма» победа досталась «Эдвин Морган Форстер», одному из старейших финансовых учреждений Сити, за выдающийся вклад в проведение политики равноправия.

Достижения компании в этой области были высоко оценены и в годовом обзоре, представленном обществом «Равноправию — да!».

На членов жюри произвели особое впечатление объем и качество работы, проделанной Катариной Редди, самым молодым менеджером «ЭМФ», и Момо Гьюмратни, 24-летней выпускницей Лондонской школы экономики. К сожалению, леди не смогли прибыть на церемонию, поэтому награду получил Род Тэск, глава отдела маркетинга. В ответной речи мистер Тэск сказал: «Многочисленные факты свидетельствуют о существенном повышении коэффициента полезного действия смешанных команд. „ЭМФ“ занимает передовые позиции в предоставлении женщинам руководящих должностей в сфере финансов».