Оксана Робски - Про ЛЮБОff/on

Мне самой захотелось плакать.

Как раньше смешивали кровь, мы смешивали наши слезы. И становились еще роднее и еще ближе друг другу.

Под столом Терминатор грызла новую Ритину сумку.

Мы заснули в Ритиной кровати, все втроем, обнявшись.

Влад позвонил однажды рано утром, и снова мой сон продолжился наяву.

– Поздравляю с Международным днем семьи! – бойко отрапортовал он, и я по инерции, спросонья, произнесла:

– Спасибо.

– Не за что. Подарки можно не дарить.

Я захихикала.

– А я уж испугался, что ты в Лондоне.

– Побежал билет покупать?

– Нет, просто побежал. Бежал, бежал – и вдруг думаю: а что, если ты не в Лондоне? А я, как дурак, бегу? И вот решил позвонить.

– Как твоя предвыборная кампания?

– Отлично. На меня восемьдесят семь тысяч ссылок в Интернете. Больше только у Мэрайи Кэрри.

– Ты уже начал петь?

– Нет. Пока я только научился говорить. И довольно неплохо. Благодаря тебе.

– Спасибо. Но ты еще не всегда следишь за собой. Тебе надо работать.

– Вот поэтому и звоню. Мой PR-директор говорит то же самое. Так что, Даш, как ты смотришь на перспективу поработать со мной еще?

Когда меня учили плавать, столкнув с лодки в воду посреди реки, мне точно так же не хватало воздуха, как и сейчас.

– Ну, если ты обещаешь стараться…

– Обещаю обещать тебе все, что ты захочешь. И кстати, знаешь что?

– Что?

– Я соскучился.

– А я, кстати, нет.

– Ты черствая и бессердечная.

– Выбирай выражения, а то увеличу свой гонорар.

– Ты самая сердечная и… черствый – свежий… самая свежая.

– То-то.

– Завтра в десять.

– Нет. В пять минут одиннадцатого.

– Отольются кошке мышкины слезки.

– Речисто, да не чисто.

– Целую.

– Пока.

Я открыла рот и визжала минуты три. Пока не кончился воздух.

В дверях стояла испуганная Рита. За ней пряталась Терминатор.

– Влад позвонил? – догадалась моя подруга.

– Ага.

Следующие три минуты визжала Рита. Когда у нее заканчивался воздух, эстафету снова перехватывала я.

Терминатор злилась и лаяла.

Я пригласила Риту вечером в ресторан. Мне хотелось быть очень красивой. Я накрутила волосы на щипцы и надела новое шелковое платье, которое купила в один из наших с Ритой походов по магазинам.

Международный день семьи был уже совсем теплым.

Ритин любимый ресторан открыл летнюю веранду.

Мы сидели, закутавшись в пледы, и пили мартини, потому что в ресторане проходила презентация этого напитка, и девушки в одинаковых красно-белых платьях разносили его бесплатно.

Я заказала салат «цезарь». Мне наконец-то надоело есть дыню с ветчиной.

Рита предпочла вителло-тонато.

На Ритин телефон звонил Костя, но она не отвечала.

– Что он говорит? – Я кивнула на телефон.

– Говорит, что я – истеричка и что я пойму это только потом. Но, может быть, уже поздно.

– Ты действительно не хочешь к нему возвращаться?

– Дело не в этом.

Становилось прохладно, и официанты зажигали около каждого стола газовые горелки.

– Знаешь, кто мне снится? – Рита держала в руках бокал с мартини, похожий на чайку с детского рисунка.

Я удивленно посмотрела на нее.

– Знаю.

– Да нет. – Рита отмахнулась от меня. – Я поняла, кто на самом деле мне снится.

Я ждала объяснений.

Красно-белая девушка поставила на наш стол еще пару бокалов и унесла пустые.

– Помнишь, мальчик Миша в твоем детском доме?

– Миша? Конечно, помню. Ему нельзя сладкое, и специально для него каждую пятницу я покупаю бананы.

– Ага. – Рита кивнула. – Он не выходит у меня из головы.

Я улыбнулась.

– Да. Он такой хороший.

– Как ты думаешь, его можно усыновить?

– Усыновить? Рит, ты это серьезно?

– Абсолютно. Я думаю об этом уже несколько дней.

Я представила маленького Мишу у нас дома. Я возвращаюсь вечером с работы и покупаю ему бананы.

– А Костя?

– Костя против.

– Ты и с ним уже поговорила? – Мне стало обидно. – Выходит, я обо всем узнаю последней?

– Зато твой голос решающий, – улыбнулась Рита.

Несколько минут я молчала.

– Знаешь, если бы я не видела твое несчастное лицо все эти дни, я бы, может, стала тебя отговаривать.

– Так ты – «за»?

– Я прошу тебя все-таки подумать. Знаешь, если честно, пока что все это у меня в голове не очень укладывается.

Когда я думала о Мише, эта идея мне очень нравилась.

Когда я думала о Рите…

– А ты Костю любишь? – спросила я.

– Да. Очень. – Рита задумалась. – Просто что-то как будто бы потерялось. И мне надо это найти. Понимаешь?

Я кивнула. Мы чокнулись.

Красно-белые девушки были тут как тут. И – почти одновременно с ними – около нашего стола появилась Лада.

– Что, «Спартак» сегодня победил? – спросила она у девушек, опираясь на плечо молодого человека с хорошо развитой мускулатурой.

– Нет, – девушка с подносом улыбнулась. – Это промо-акция мартини.

– Халява? – уточнила Лада.

– Бесплатно, – скромно подтвердила девушка.

– Привет, Даш! – обратилась ко мне Лада, и я была удивлена тому, что она помнит мое имя.

– Привет, Лада.

Я вежливо предложила им присесть к нам за столик.

Как ни странно, они согласились.

– Это моя подруга Рита.

– А это – мой тренажер! – в тон мне сказала Лада и показала рукой на молодого человека.

Тот снисходительно улыбнулся и дотронулся пальцами до Ладиного уха. Лада отмахнулась от него, даже не пытаясь вести себя вежливо.

– Стул! – скомандовала она «тренажеру». За нашим столом появился еще один стул, и его тут же заняла Ладина подруга Ларчик, у которой я однажды была в гостях.

Ларчик кивнула нам, одновременно снимая с подноса все бокалы с мартини, которые на нем были.

Поднос опустел, а наш стол, наоборот, был полностью заставлен.

– Маслины никто не будет? – спросила Ларчик и, не дожидаясь ответа, вытащила маслинки из каждого бокала.

– Добрый вечер! – провозгласила Лада и мы все чокнулись.

– А как тебе мартини после баккарди-колы? – забеспокоилась Ларчик.

– Отлично! – уверила ее Лада. И обратилась к молодому человеку: – Малыш, ты меня береги, понял?

Малыш наклонился к ней и что-то прошептал в ухо. Лада звонко рассмеялась.

Мне стало жаль Влада. Наверное, тяжело жить так. С такой женой.

Влад знает, что я его люблю? Сейчас мне бы хотелось, чтобы знал.

Я решила при первой возможности позвонить ему и сообщить об этом.

– Мы где-то виделись? – спросила меня Ларчик.

– Ты что? – грубо перебила Лада. – Это же Влада учительница. Она же учит нас говорить! И чему еще?

Я поставила бокал на стол. Посмотрела Ладе прямо в глаза.

Она снова рассмеялась:

– Он вообще пытливый ученик, мой муж. Вот хотите узнать, чему он учится, например, сейчас?

– Лад, прекрати, – попросила Ларчик.