Михаил Барщевский - Командовать парадом буду я!

– Можно просто Ира! – попалась на уловку клиентка.

– Хорошо. И вы ко мне, только не в суде, конечно, обращайтесь – просто Вадим.

– Ну, мне это неудобно…

– Удобно! Удобно! Так вот, Ира, я возьму ваше дело. Л, честно говоря, особых проблем в нем не вижу. На дочь ваш муж не претендует?

– Нет, слава богу! Пока нет, – быстро поправилась Ирина. – От него можно всего ожидать! А что, у него есть шансы? – В голосе молодой женщины зазвучали тревожные нотки.

– Не думаю. А расскажите-ка мне, из-за чего вы разводитесь? – как можно безразличнее спросил Вадим. И тут же добавил: – Я это не из любопытства спрашиваю. Может для дела понадобиться.

– Каким образом? – Ира резко выпрямилась. – Я бы не хотела. Мне это неприятно обсуждать… А это действительно важно?

Вадим кивнул.

– Он меня обманывал… – Глаза опять покраснели, пальцы стали судорожно теребить платок. – Он мне изменял! – Ирина расплакалась.

– Вы в этом уверены? Может, вам показалось? – старался успокоить ее Вадим. – Или он вам заявил, что уходит к другой?

– Да бог с вами. Он о разводе и слышать не хочет!

– Так, может, показалось? – настаивал Вадим.

– Ничего себе показалось! Представьте себе. Раздается звонок в дверь. Я открываю, стоит девица, такая пергидролевая блондинка, и говорит: «Здравствуйте, я – Ира!» Я отвечаю: «Здравствуйте, я тоже Ира». А она: «Я знаю, мне Глеб про вас говорил». Я спрашиваю: «А откуда вы знакомы с моим мужем?» А она мне прямо в глаза: «Так я живу с ним уже три года!» Я говорю, что не верю. А она открывает спортивную сумку и достает джинсы, кроссовки, маечки – все, как у меня. То есть он из командировок привозил мне и ей одинаковые шмотки! Нет, вы представляете?! – Ира заплакала навзрыд.

– Ну, такое бывает, – попытался утешить Вадим. – Это же не означает, что он вас разлюбил.

Ира посмотрела на Вадима с изумлением. Даже плакать перестала.

– А что это означает? Что просто поразвлечься захотелось? Нет! Он все время врал. И мне. И ей. Он ведь ей обещал жениться. – В голосе Ирины появились истерические злобные нотки. – Он ей меня знаете как описывал? Толстая, неухоженная, в рваном халате, с бигудями. А я вообще бигудями не пользуюсь! И что, я толстая?!

– Нет, конечно, у вас прекрасная фигура! – искренне заверил Вадим.

– Он даже женился на мне обманом!

– А это-то как? – поразился адвокат.

– А вот так! Приехал как-то ко мне домой, сказал, что едем на официальное мероприятие по работе. Типа переговоров. Я ему должна помочь с переводом. У меня английский свободный. Я оделась поприличнее, переговоры ведь с иностранцами. Приехали, заходим. Куча народу. Никаких иностранцев нет. Тетечка с алой лентой через плечо – мол, согласны ли вы и т. д. Он мне шепчет: «Не устраивай скандал при моем начальстве, меня с работы выгонят!»

– Так он вам что, до этого замуж не предлагал выйти?

– Предлагал, но я отказывалась! Я не хотела за него выходить!

– А вы… – Вадим замялся, – вы до этого, ну, как бы это сказать… Вы спали с ним?

– Да вы что?! Он меня взял тоже обманом. И то через три месяца после свадьбы! Так вы погодите! Я еще про свадьбу недорассказала. Оказалось, что заявление-то в ЗАГС он подал заранее, подделав мою подпись. Гостей, родителей своих позвал – будто я согласна. Ну куда мне было деваться? Я и расписалась…

Вадим сидел, пытаясь хоть как-то разобраться в услышанном. Ну и авантюрист этот Глеб! Такого бы даже он сам не придумал. Хотя Ирина, конечно, того стоила.

Но вдруг Вадим поймал себя на том, что больше всего в память врезались как раз ничего не значившие слова – как Глеб описывал Ирине-любовнице Ирину-жену. Вадим вспомнил о Лене. Она ведь тоже дома ходила не всегда в лучшем виде. Бигудей, конечно, не было. Зато белье свое порой разбрасывала по всей квартире. На халате домашнем вдруг пятна какие-то маячили. И полтора десятка килограммов, которые набрала после рождения Машки, никак не сбросит… Вадим мотнул головой, отгоняя неуместные сравнения, и постарался опять сосредоточиться на посетительнице.

– Вы меня не слушаете? – Она скорее почувствовала, чем заметила, что Вадим погрузился в свои мысли.

– А? Нет, что вы! Продолжайте. Так чем закончился ваш разговор с соперницей?

– Я же вам про свадьбу рассказывала. – Ирина обиделась.

– Я помню, – засуетился Осипов. – Но для дела мне важнее, чем закончился разговор с вашей тезкой.

– А ничем! Когда она узнала, что вовсе он от меня уходить не собирается, убедилась, что я не крокодил какой-то, она его отшила.

– А почему вы так уверены в этом? Может, она только и ждет, чтобы вы с ним развелись? – Вадима удивила наивность Ирины.

– Да что вы! Мы же с ней теперь ближайшие подруги. Знаете, ненависть к мужчине так объединяет женщин! – Извечная зеркальность отражения: Ирину поразила наивность адвоката.

Вадим ненадолго замолчал. Выработанная за годы адвокатствования привычка любую жизненную ситуацию смоделировать в виде четкой схемы в данном случае никак не срабатывала. И главное, у Вадима никак не получалось разжечь в себе ненависть к Глебу! А это было необходимо: прежде чем ввязываться в драку, пусть и не в личных, а клиента интересах, противника приходилось возненавидеть. Или его адвоката. Однако ненавидеть тишайшего Рыскина было невозможно по определению. А авантюрист Глеб вопреки желанию вызывал в удалом молодце-адвокате восхищение. Вадим вспомнил, как он завоевывал Лену. «Да, а теперь она ходит в грязном халате!» – неожиданно вернулась мысль, от которой он старательно увертывался.

– А простите за вопрос, как же он, как вы выразились, взял вас обманом? – Вадиму нужно было переключиться. – Не хотите – можете, разумеется, не отвечать.

– Да чего там! После свадьбы мы жили в разных комнатах. В гости ходили вместе, в театр – вместе, но спали порознь. Месяца три прошло, и мы поехали в Лондон. У него была командировка, а через своего отца он оформил меня переводчицей делегации. В первый же вечер Глеб мне подмешал что-то в воду, ну и… Словом, утром я все поняла.

– Вообще-то это квалифицируется как изнасилование, – зачем-то брякнул Вадим.

– А разве может быть изнасилование законной жены? – изумилась Ира.

– Может. Жена тоже женщина, – пошутил Вадим, но заметил, что Ирине шутка явно не понравилась.

Когда вечером Лена кормила Вадима ужином, он неожиданно обратил внимание на облупленный лак на ее ногтях.

Вадим довольно легко написал исковое заявление о разделе имущества. Разумеется, он не лишил себя удовольствия вставить в текст каламбур: «Причиной развода является то, что ответчик – Глеб Правдин, систематически лгал истице, то есть говорил неправду». Естественно, в речи он эту мысль обыграет побогаче, но пока и так сойдет. Однако идти в процесс против Рыскина, не приготовив никакого сюрприза, выглядело легкомысленно. Само дело, может, того и не стоило, но репутацию выдумщика следовало поддерживать.