Анатолий Алексин - Ты меня слышишь?

И тут он вновь услышал голос телефонистки:

– Я вас уже видела... Много раз!

Он очнулся, взглянул на худенькую девушку и подумал, что у нее, должно быть, есть младший братишка и она его вот так же утешает, когда он грустит или хочет расплакаться.

– Нет, правда, – продолжала телефонистка. – Вы в соседнем окошке письма до востребования получаете.

Она не утешала: он действительно получал письма до востребования. Но никогда раньше не замечал этой девушки, сидевшей совсем близко.

– Я давно уже не заходил за письмами, – сказал он. – Мы были в тайге... далеко.

– Не заходили?! – воскликнула она. Шустро вскочила со своего стула, отыскала какие-то ключи и побежала к соседнему окошку.

Там она, чутко прислушиваясь, не верещит ли, не вызывает ли ее оставшаяся на столе трубка, отперла шкаф, достала длинный ящик, в котором письма лежали, как карточки в библиотечной картотеке. И стала быстро-быстро перебирать их, поглядывая на переговорный талон, где была написана фамилия геолога.

– Есть! Есть! – торжествующе провозгласила она. И хоть крикнула она не в микрофон, все, напряженно ожидавшие вызова, вздрогнули и повернулись в ее сторону.

Она протянула геологу телеграмму. Он распечатал и прочитал: «Срочно посылают командировку Березники поздравляю днем рождения целую люблю».

Жена была проектировщицей и тоже часто уезжала из дома. Как он не подумал об этом? А девчушка, отгороженная от него стеклом, догадалась... Он нагнулся и заглянул в окошко, чтобы поблагодарить ее. Но она уже была далеко.

– Красноярск! Иванов! Третья кабина! – возвещала она в микрофон. – Красноярск – третья!

Кто-то, счастливый, устремился в кабину. И закричал: «Ты меня слышишь?»

Взглянув на геолога, телефонистка удивленно пожала плечами: за что же благодарить?

И правда, что она такого особенного сделала? Просто вернула человеку покой, рассеяла сомнения. Вот и все.

1964 г.