Маделин Уикхем - Коктейль для троих

– Обожаю солнце,– лениво отозвалась Роксана.– Кроме того, мне очень нравится «Пляж Афродиты». Это правда, а не комплимент,– добавила она, усмехнувшись.– В нем есть что-то такое… стильное и вместе с тем по-домашнему уютное. Впрочем, ты, наверное, знаешь, что из всех кипрских отелей я предпочитаю именно «Пляж».

– Мы всегда рады видеть тебя у нас,– ответил Нико и, подняв руку, знаком подозвал официанта в белоснежной тужурке.– Один «эспрессо», пожалуйста,– сказал он и посмотрел на Роксану.– Тебе что-нибудь заказать?

– Нет, ничего, спасибо. Мне скоро уезжать.

– Я знаю,– кивнул Нико.– Я сам отвезу тебя в аэропорт.

– Но я уже заказала такси! – воскликнула Роксана.

– Я его отослал.– Нико улыбнулся.– Дело в том, что мне нужно поговорить с тобой, Рокси.

– Да? – заинтересовалась она.– А о чем?

Официант принес кофе, и Нико ответил не сразу дожидаясь, пока тот отойдет на достаточное расстояние.

– . Насколько мне известно, ты побывала на нашем новом курорте «Водопады Афродиты»…

– Да, я ездила на стройплощадку,– кивнула Роксана.– То, что там вырисовывается, мне очень понравилось. И водопады, конечно, тоже. Это что-то совершенно фантастическое!

– Так и задумано. Ничего подобного на Кипре еще не было, да и в других местах тоже.

– Я с нетерпением жду, когда же «Водопады» откроются,– сказала Роксана.– Из этого можно сделать превосходный репортаж, а если дополнить его фотографиями… Я говорю это совершенно объективно,– добавила она на всякий случай.– Газетчик должен быть объективным и непредвзятым. Но если вы не пригласите меня на открытие – тогда берегитесь!

Нико рассмеялся, размешивая серебряной ложечкой кофе. От ложечки во все стороны летели солнечные зайчики.

– «Водопады Афродиты» – очень дорогостоящий и важный для нас проект,– сказал он. – Мы заинтересованы, чтобы затраты окупились как можно скорее, поэтому нам необходим энергичный, знающий человек, который бы занялся его раскруткой. Олухи с дипломом нам ни к чему. Мы ищем энергичного, талантливого человека с хорошими связями в газетно-журнальном мире…

Нико сделал паузу, но Роксана ничего не ответила, и тогда он сказал совсем тихо:

– Наконец, нам нужен человек, который хорошо знает местный стиль жизни и любит его.– Их глаза встретились.– Желательно, чтобы это была красивая англичанка лет тридцати.

– Ты имеешь в виду меня? – удивилась Роксана.– Это что, шутка?

– Я говорю совершенно серьезно,– ответил Нико.– Мы с Андреасом посоветовались и решили, что лучше тебя нам не найти. Мы оба сочли бы за честь, если бы ты сочла возможным принять наше предложение.

– Но я имею очень слабое представление о маркетинге и рекламном менеджменте! – возразила Роксана.– Я никогда этому не училась и…

– Я же сказал – нам не нужны дипломированные болваны,– перебил Нико.– Я перевидал их немало, и у меня сложилось стойкое впечатление, что от учебы их мозги только еще больше задубели. Они способны мыслить разве что взятыми из учебников стереотипами! Молодые люди приходят в колледжи со своими идеями, задумками, с энтузиазмом, а выходят скучными, заплесневелыми консерваторами, усвоившими лишь пару-тройку стандартных ходов да профессиональный жаргон.

Роксана рассмеялась.

– Очко в твою пользу!

– Мы готовы предоставить в твое распоряжение номер в отеле или квартиру – как ты сама пожелаешь.– Нико слегка подался вперед.– Что касается зарплаты, то… в твоем случае мы не склонны экономить.

– Нико…

– Разумеется, мы рассчитываем, что ты будешь много ездить по другим отелям и курортам… с целью исследования рынка.

– Вы что, выдумали эту должность специально для меня?

Нико загадочно улыбнулся:

– В каком-то смысле – да.

– Понятно.– Роксана уставилась в свой бокал с соком. На самом деле она ничего не понимала.– Но… почему?

Последовала пауза, потом Нико сказал без тени сомнения:

– Ты знаешь почему.

Ее сердце как-то странно подпрыгнуло, и Роксана поспешно закрыла глаза. В голове царил полный сумбур. Солнце продолжало согревать ей лицо, вдали слышался мерный рокот прибоя и визг детей. «Мама! Мамочка! Иди скорей сюда!» – кричал по-английски кто-то из малышей. «Я могла бы жить здесь круглый год,– подумала Роксана.– Жить, просыпаться под шум моря, каждый день встречать теплое южное солнце, участвовать в бесконечных неспешных праздниках, ходить в тихие греческие церкви, которые так сильно отличаются от английских».

Но кроме того, был еще Нико. Всегда готовый услужить, вежливый, галантный, он никогда не скрывал своих чувств к ней, но вместе с тем ухитрялся не навязываться. Верный, добрый Нико… Она скорее умрет, чем причинит ему боль!

– Я не могу,– ответила Роксана.

Открыв глаза, увидела, что Нико смотрит на нее в упор. Выражение его лица было таким, что она едва не зарыдала.

– Я не могу уехать из Лондона! – сказала она резко.– И ты знаешь почему. Не могу, понимаешь?

– Ты не можешь оставить его,– уточнил Нико, одним глотком допивая свой кофе.

Из забытья Мэгги вывел какой-то звон. Похоже, звонил будильник. А может быть – телефон. Или дверной звонок. Как бы там ни было, Мэгги резко вздрогнула и открыла глаза. Поглядев на циферблат наручных часов, оставленных на скамеечке возле ванны, она с удивлением поняла, что и в самом деле задремала. С тех пор как она влезла в ванну, прошел почти час, и вода успела остыть – не настолько, впрочем, чтобы разбудить ее.

Все еще полусонная, Мэгги стала выбираться из ванны. Ей это удалось, и она потянулась к полотенцу, чтобы вытереться.

И вот тут-то ее прихватило снова. На этот раз ложные схватки были такими сильными, что Мэгги мертвой хваткой вцепилась в бортик ванны, молясь про себя, чтобы не свалиться в воду. Когда боль немного отпустила, внизу снова зазвонил дверной звонок.

– Да подождите же, черт бы вас побрал! – заорала Мэгги и, сорвав с крючка пушистый купальный халат, сердито в него закуталась.

Сунув ноги в тапочки, она вышла в спальню, а оттуда – в коридор, ведший к лестнице. На площадке Мэгги бросила взгляд в зеркало и была неприятно поражена землистым цветом своего лица. В эти минуты про нее отнюдь нельзя было сказать, что она пышет здоровьем, как полагается будущим мамочкам, но сейчас Мэгги было на это плевать.

Кое-как спустившись вниз, она заковыляла к входной двери. Судя по силуэту с другой стороны матированного стекла, ее снова посетила свекровь. Пэдди бывала у нее почти каждый день, каждый раз изобретая какой-нибудь новый предлог. То это было одеяльце для младенца, то вязаные пинетки, то какай-то потрясающий рецепт, то просто букет цветов из собственной оранжереи.

«Твоя мама следит за мной, словно я состою под надзором полиции,– жаловалась Мэгги Джайлсу буквально накануне.– Она ездит сюда, как на работу!»