Николай Романов - Байкеры

Кей с трудом разлепил веки. Группа парней подняла на руки барахтающегося и злобно ругающегося Форастеро. Его тащили к многоэтажной пропасти, не обращая внимания на страшные ругательства.

— Срываемся, — Бородатый взял Кея за плечо. —

Товарищ по оружию погиб. Кстати, что значит «Форастеро»?

Он лежал в сырой траве. Из темноты выплыла Дженни, за ней — Стая. Они плыли один за другим, слепленные из предутренней дымки, неосязаемые, не касаясь земли. «Медленно, — лихорадочно думал Кей, — очень медленно!» От напряжения кровь из раны на голове потекла ручьями.

Бешеные окружили Кея.

Дженни присела и положила его голову к себе на колени. Она развязала свою черную бандану, приложила к ране и пыталась остановить кровь. Суетившийся рядом Фанта схватил с земли пустую пластиковую бутылку и убежал в темноту.

Всеобщее молчание.

— Здорово, Кей, — это Трибунал. — Мы вовремя. С возвращением.

Дженни сидела на траве, поглаживала жесткие волосы Кея, целовала окровавленный лоб. Фанта вернулся, смочил платок и пытался смыть кровь. Увидев, что Кей шевельнулся, парнишка вскочил и пустился в пляс, без музыки, просто так.

Кей молчал. Он не верил. Что правда?

— Нам сказали, что тебя сюда привезли и бросили…

Трибунал протянул руку, но Дженни бросила на него такой взгляд, что вожак невольно отдернул руку и пробормотал:

— Ладно, ладно… Ты скажи нам что-нибудь, Кей. Кей молчал.

Дженни подняла голову, и тишину окрестностей прорезал долгий звериный вой. Исчезающая луна услышала ее. Она задержалась, продлевая на миг и так кажущуюся бесконечной ночь.

Кей почувствовал на лице ледяную родниковую влагу, очнулся, разлепил глаза. Жадно облизал пересохшие губы. Хотел сказать что-то умное, но получилось только:

— Fuckin' nice ride!

Верный ХаДэ замер неподалеку в тревожном ожидании, поблескивая свежим хромом.

«Что с тобой, хозяин?»

Все в норме! Я с тобой до скончания века. Смотри: погода — только кататься. Сейчас мы помчимся все вместе по дороге, упирающейся в небо.

Байкеры бессмертны.

Кто такой байкер — не знает никто.

Сами байкеры затрудняются дать определение, кто они такие, да их это и не интересует.

Иные российские граждане и организации имеют на этот счет особое мнение. Широко известна точка зрения милиции, родителей, педагогов, водителей автомашин и устроителей пивных фестивалей.

Современная социопсихология предполагает, что байкеры — социальная группа, избравшая мотоциклы в качестве средства самоутверждения.

Байкерон — язык общения байкеров. Неизвестно, кому принадлежит честь его открытия и изучения. Существует гипотеза, что упоминания об этих героях можно обнаружить в документах 1980—1990 годов, в списках скончавшихся от цирроза печени или погибших вследствие отторжения организмом некачественных пластмассовых заменителей для поломанных при авариях костей.

Как всякий жаргон, байкерон находится в процессе развития и подвержен интервенциям из лексикона технарей, представителей криминального мира, различных тусовочных «систем» и иностранных языков, в первую очередь — английского.

Причины появления байкерона те же, что и причины появления байкеров, в каждой стране — свои. В Америке — это неприкаянность молодежи послевоенных лет, растущая безработица и культ мотобандита, взращенный кинематографом, телевидением и прессой. Современные исследования поставят влияние массовой культуры на раздувание феномена байкерства в один ряд с социально-экономическими предпосылками.

Появление байкеров в России — реакция на разрушение социальных условностей в середине восьмидесятых годов XX века. Кто куда, а часть населения «ушла в байкеры». Причины у каждого свои, но поначалу никто не собирался катание на мотоцикле превращать в дело всей жизни.

Часть общества, избравшая мотоцикл средством передвижения и объектом поклонения, постепенно осознала свою ненужность в «большом мире», занятом глобальными проблемами, до которых байкерам дела нет. Преуспеть в этом мире они были неспособны по многим причинам, главная из которых — абсолютное неприятие предлагаемого им кодекса условностей, например, не пользоваться мотоциклом там, где можно передвигаться пешком или в автомобиле.

Растерянность, неспособность к «врастанию» в чуждое им по духу общество и поиск своего места в жизни натолкнули на мысль, что заменой «большому обществу» может стать «малое», окруженное завесой искусственно созданной таинственности и раздутых донельзя слухов.

Так были изобретены мотоклубы:

В «малом» обществе стай преуспевали те, кто первым сколачивал компанию друзей и изобретал ей название. Обеспечив себе, как отцам-основателям, командирские посты в собственном «малом» мире, эти отчаянные парни ввели сложную систему отбора и приема кандидатов, постарались ограничить возникновение конкурирующих клубов, прибегая, в том числе, и к методам физического воздействия.

Последнее дает основание исследователям сделать вывод о наличии в мотоклубах безусловного приоритета биологического начала над демократическим.

Типичный мотоклуб во многом схож с организациями масонского типа: закрытый союз с жесткой иерархией и строжайшей дисциплиной, основанный на тайных принципах, использующий агрессивные методы действий и преследующий тайные цели.

Многие из катающихся на мотоциклах не прочь приобщиться к тайной организации. Они жаждут подчиняться и быть частью тайны. Для этого от байкера требуется соблюдать два основополагающих правила: а) безоговорочно выполнять указания вожака; б) рядовые члены организации не должны знать смысла существования мотоклуба.

Последнее положение — основа основ. Под смыслом может скрываться что угодно: легальная коммерция, религиозное сектантство, практика военизированных отрядов, контрабанда, торговля наркотиками, сутенерство и прочая деятельность, не всегда совместимая с официальным законом территории, на которой действует мотоклуб.

Чаще всего СМЫСЛА НЕТ. Но этот факт тщательно скрывается от рядовых членов клуба. Понятно, почему: клуб развалится, а начальники потеряют подчиненных. Этим и объясняются таинственный и деловитый вид, который напускают на себя новообращенные члены мотоклуба, на деле продолжающие заниматься тем же: кататься, пить пиво и вообще «производить впечатление». В мотоклубе, к дежурному набору элементов совместного времяпровождения байкеров, добавляются ритуалы, церемонии, таинственные посвящения, особые знаки и символы, без которых мотоклуб уподобится кружку фалеристов (коллекционеров нагрудных знаков).

Байкерон во многом подобен знакам, нашивкам, татуировкам. Язык байкеров скрывает тайну, он остается средством эмоциональной связи со сферой таинственного, формирует чувство приобщенности к ней. Приобщившись к таинственному, байкер наполняет свою жизнь смыслом.