Мануэль Ривас - Конга, конга

– Вот сволочь, – процедил сквозь зубы клоун, – дрянь какая!

– Оскар, открой! Открой, пожалуйста!

Но мальчишка прижал нос к стеклу. Рядом с ним пристроился, с такой же негодяйской улыбкой на губах, белокурый ангел.

Оранжерея была густо засажена крупными тропическими растениями. Из-за жары и влажности Пико чувствовал себя словно в лесной сауне. Очень милая шуточка. Он решил присесть. Остается надеяться, что соплякам забава скоро наскучит. Именно в этот миг его шестое чувство, то самое, что он называл Внутренним Детектором, стало подавать бешеные сигналы тревоги. Он огляделся, но ничего такого не заметил, пока до него не дошло: бревно, лежащее неподалеку, тоже на него смотрит. Пико беззвучно выругался.

Ему давно пришлось свыкнуться с мыслью, что его рабочая форма – клоунский наряд. Но теперь он так остро почувствовал неуместность собственного вида, словно голым бежал по сельве. Спокойно, Пико, только не надо кричать, подумал он. Будет только хуже. Нет, на крокодила это, пожалуй, не похоже. Скорее, кайман.

Вопреки наружности, кайманы, они очень прыткие. На жертву кидаются молниеносно. И уж коли схватят, то челюстри не разожмут ни за что на свете. А далее…

Очень медленно, не отводя взгляда от врага, Пико взобрался на стул. И только тогда закричал:

– Спасите! Спасите!

Кто придумал такое слово? Оно слишком длинное. Кстати, есть испанское женское имя Socorro, то есть Спасение.

У него дрожали ноги. Он никогда в жизни не испытывал такого страха. Перед стеклом сгрудились дети. Да, очень забавно. Прям мультфильм. Засранцы!

Наконец явилась властная блондинка. Она повела Пико в какую-то комнату и предложила чего-нибудь выпить – чтобы он пришел в себя. Да, разумеется, он охотно выпьет виски.

– А нам с тобой предстоит долгий разговор, – сказала мать крошке Оскару. – И очень серьезный разговор.

Но будущий рецидивист сделал вид, будто не понимает, о чем, собственно, идет речь. И они с белокурым ангелом быстренько убежали играть в войну.

– Детские шалости! – сказала мать. – Ты ведь, наверное, уже привык.

– Да. Каждый день что-нибудь в таком же духе. Не кайман, так удав.

Она улыбнулась.

Ага, соображает.

Потом она проводила его до ванной комнаты, чтобы он смыл грим и переоделся. Он поблагодарил. Клоунский наряд был ему сегодня невыносим. Хотелось поскорей увидеть, как прилипчивая маска вместо с водой умчится в сток.

Стоя под душем, за занавеской, он услышал, как кто-то открыл дверь и вошел. Эге! Надо полагать, Оскар и белокурый ангел захотели пописать… Он метнулся к двери и защелкнул замок. Теперь никуда не денутся!

Они уставились на него, вытаращив глаза. Что это за гость, почему голый и почему так коварно улыбается?

– Вы очень плохие мальчишки, дрянные и противные, – медленно и с издевкой проговорил Пико.

Они узнали его и неестественно захихикали. В тоне, каким он произнес эти слова, таилась угроза. У клоуна было бледное лицо и волосатая, как у гориллы, грудь. На ушах еще оставалась краска.

– А знаете, что делают с плохими мальчишками? Не знаете?

Теперь Пико уже не изображал Джека Николсона в роли Джокера де Батмана. Он заговорил торжественным голосом, почти как Господь в Судный день.

– Плохие мальчишки отправляются в преисподнюю.

Оскар и белокурый ангел затравленно засмеялись. Они смеялись так, как смеются плохие дети, перед тем как провалиться в тот самый люк, который ведет в ад.