Игорь Редин - Синий роман

В небе синем летает птица,

Продаёт огурцы продавщица,

На телебашню влезла высотница

Для того чтоб с неё помочиться.

Просто так. Потому что хочется.

Лучше нет красоты,

Чем, пардон, с высоты.

И жрица монтажа об этом знает,

Но орошает город только летом,

Поскольку только летом не летает

Дельфин зелёной формы комнатного цвета.

Впрочем, где-то это уже было.

Добрая сказка.

Интересно, что делать, когда в голову ничего не лезет? Может быть, попытаться написать детектив? Они вроде бы неплохо продаются. Чтобы кровь текла рекою, и в крутом, интригующем сюжете были замешаны деньги, наркотики, проститутки и любовь. Всё это, конечно, здорово, однако меня этот наборчик не вдохновляет. Даже любовь в обрамлении вышеперечисленного списка не вставляет. А ужастик? По-моему, ужасное чтиво сейчас пользуется популярностью… Чтобы кровь в нём текла рекою и в жутком, леденящем душу, повествовании были замешаны деньги, наркотики, проститутки и любовь. Ужастик – это хорошо, но, откровенно говоря, что-то на ужасы у меня тоже не стоит. Остаётся одно – написать сказку. И не просто сказку, а добрую. И для наличия интриги, сделать так, чтобы кровь в ней текла рекою, и… деньги, наркотики, проститутки и любовь.

Я, конечно, мог бы смеха для и забавы ради написать, что он был наркоманом, а она девушкой по вызову. Но любовь, объединив их сердца, вырвала их из лап пагубных пристрастий. На радостях они посетили казино, где выиграли баснословную сумму денег. Уехали из этой страшной страны и стали жить-поживать, да добра наживать. А что до рек крови, то можно отметить одну пикантную подробность: раз в месяц она страдала изрядно обильными выделениями. И всё. Сказка готова. Можно, довольно потирая руки, идти пить своё время. Но это как-то несерьёзно. А жанр сказки предусматривает всё – буквально всё – от искромётного юмора до трагической случайности. Всё, кроме несерьёзности. И посему мы, со всей обстоятельностью отнесёмся к сказке и приступим к написанию оной.

Город, убаюканный усталой колыбельной, спал. И жители его, утомлённые маршем повседневных забот и дел, тоже спали. Им снились хорошие добрые сны. Городу и его жителям. Город был небольшим и чистым. Стоял он на берегу моря.

Из моря появился человек и, походкой, присущей сразу тридцати трём богатырям, принялся выходить из пучины вод. Где тридцать три богатыря, там и пучина. Одет человек был в гидрокостюм, и за его спиной можно было разглядеть акваланг. Кто он – ночной незнакомец, – и что делает в столь поздний час в море? Ну, что ж. Ответ на этот вопрос мне известен. Это местный и единственный в городе водолаз дядя Вася. А вот о том, что позабыл он ночью в море, мы для создания интриги умолчим или, может быть, никогда не узнаем.

Дядя Вася – это огромный пятидесятилетний добряк. Однако же не дай вам Господь попасться ему под горячую руку. Здоровья в нём было немерено, и рука его была тяжела.

Жил он в небольшом уютном домике, приютившемся на самом берегу моря. Жену дядя Вася похоронил. Её забрало у него море.

Однако не всё так плохо. Боль утраты скрашивала ему дочь. И была она не просто послушным и добрым ребёнком. Она у него была красавица. Длинные стройные ноги. Высокая грудь. Талия – предмет зависти почти всех женщин городка, конечно, из тех, кто ещё думал о таких мелочах, как внешность. Красивые плечи и симпатичное озорное лицо с родинкой у краешка рта. Мне бы хотелось написать: «лицо, в обрамлении длинных, золотистых волос», но волосы её были черны, как смоль и к тому же коротко острижены.

Короче говоря, была дочка дяди Васи предметом ночных фантазий и поллюций ни одного пацана солнечного города. Зная, что по ней тайно вздыхают почти все мальчишки, она носилась от дома к пристани и обратно в короткой отцовской тельняшке. Ходили слухи, что под тельником ничего нет. Но это вздор. Я сам как-то случайно видел голубой шёлк её нескромных, но всё-таки трусиков.

Звали её Ивана. Ей было семнадцать. И была у неё мечта. Нет, Ивана была человеком практичным. Звёзд с неба не хватала и о принце на золотом коне не мечтала. Знаю, знаю, что не на золотом, а на белом. Не мешай. На золотом-то покруче будет. Принца ей заменял папа. Так уж повелось с детства, и отец являл для неё воплощение доброты и справедливости, силы и отваги, короче говоря, мужественности, и поэтому умудрялся заменять в её неглупой головке всех мужчин сразу.

Мечтала Ивана о большом городе. Москве, Питере или…

Нет. Свой городок Ивана любила и уехать из него хотела не потому, что он ей надоел. Манил её ветер свободы большого города. Ну, как ветер? Сквозняк.

А пока она по-прежнему носила в коротком тельнике – полоска чёрная, полоска белая – отцу на пристань обеды. И местные пацаны тяжело вздыхали, глядя на красивые загорелые ноги и упругую грудь под тельняшкой.

Иногда она купалась. О! Это отдельная история и за это можно брать деньги. Она просто снимала старенькую, но всегда чистую тельняшку. Оставаясь топлес, не спеша подходила к краю пирса и, немного постояв, прыгала в воду. Она любила море, и море любило её. Плавала она великолепно. Заплывала далеко-далеко и подолгу лежала на воде, разглядывая в небе вечно молодые облака. Затем возвращалась и медленно выходила из воды. Афродита. Красивая и недоступная. Как же жалело мужское население городка, что случалось это не так часто, как хотелось бы.

Дяде Васе не нравилось, что его девочка дразнила мужиков. Но он молчал. Его ребёнок уже достаточно взрослый для того, чтобы поступать так, как считает нужным.

Так они и жили, проводя лето в приятных заботах, а зиму коротая у камина, который дядя Вася поставил сам. Он вообще был мастером на все руки. Зимой с работой в городе было туго, но заработанных за лето денег хватало для того, чтобы, в общем-то, безбедно переждать мёртвое время года.

Иногда они читали. Ивана всё подряд, но чаще книги на каком-то странном языке по синей магии – они достались ей в наследство от бабки по материнской линии. А дядя Вася – газеты. Ему было совершенно не важно, какую именно газету он читает – свежую или пятилетней выдержки. К периодике он относился с благоговейным трепетом.

А иногда дядя Вася, сидя в кресле-качалке и раскурив трубку, рассказывал своей дочери морские байки, которых он знал несметное множество.

Рассказчик он был неплохой, а посему, давайте и мы послушаем одну из них.

Ну, что? Дядя Вася, мы расселись. Можно начинать. Итак:

Байка о Дельфине и скале «Парус», рассказанная дядей Васей в один из зимних вечеров дочери своей Иване.

«Случилось это давно. В пору, когда люди были честны и бесхитростны, и всего одно неловко оброненное слово могло послужить причиной для смертельного оскорбления. Судов тогда, моя девочка, не было, и правосудие вершилось просто». Иване не нравилось, когда отец называл её «моей девочкой», но, не желая перебивать его в самом начале, она промолчала. «Если ты не прав – отвечай за это. Нередко люди, отвечая за свои ошибки, расставались с жизнью.