Стиг Ларссон - Девушка, которая взрывала воздушные замки (Luftslottet som sprangdes)

В следующее мгновение он оказался в нескольких шагах от ее машины. Моника Фигуэрола была полностью погружена в поиски какого-то адреса на карте Стокгольма, одновременно разговаривая по телефону, но почувствовала, что, проходя мимо, Микаэль Блумквист на нее посмотрел. С подозрением относится ко всему, что находится поблизости. В зеркало заднего вида с пассажирской стороны она могла наблюдать, как его спина удаляется по направлению к Хурнсгатан. Моника пару раз видела Блумквиста по телевизору, но живьем встречала впервые. На нем были синие джинсы, футболка и серый пиджак, на плече висела сумка. Шел он широкими шагами, пружинистой походкой. Довольно красивый мужчина.

Возле угла паба появился Йоран Мортенссон и проследил за Микаэлем Блумквистом взглядом. Через плечо у него висела солидных размеров спортивная сумка, и он как раз заканчивал разговаривать по мобильному телефону.

Моника Фигуэрола ожидала, что он последует за объектом, но, к ее удивлению, он перешел через улицу прямо перед ее машиной, свернул налево и стал спускаться со склона к парадной Микаэля. В следующую секунду мимо машины Моники прошел мужчина в синем комбинезоне и присоединился к Мортенссону. Эй, а ты откуда взялся?

Они остановились прямо перед парадной Микаэля Блумквиста. Мортенссон набрал код, и оба скрылись за дверью. Собираются проверить квартиру. Вечер самодеятельности. Черт побери, он хоть понимает, чем занимается?

Потом Моника Фигуэрола подняла взгляд к зеркалу заднего вида и вздрогнула от изумления, вновь увидев Микаэля Блумквиста. Он вернулся обратно и стоял метрах в десяти позади нее, достаточно близко, чтобы проследить за Мортенссоном и его сообщником с верхушки крутого спуска к дому № 1 по Бельмансгатан. Моника посмотрела на его лицо. На нее он не глядел, зато явно видел, как Йоран Мортенссон скрылся в парадной. Почти сразу после этого Блумквист развернулся и продолжил путь в сторону Хурнсгатан.

Полминуты Моника Фигуэрола просидела неподвижно.

Он знает, что за ним следят. Контролирует ситуацию. Но почему он ничего не предпринимает? Нормальный человек перевернул бы все вверх дном… Он что-то замышляет.

*

Микаэль Блумквист положил телефонную трубку и задумчиво посмотрел на лежащий на письменном столе блокнот. При помощи государственного реестра транспортных средств он только что выяснил, что машина с блондинкой, которую он видел на Бельмансгатан, принадлежит некой Монике Фигуэроле, 1969 года рождения, проживающей на Понтоньергатан, на острове Кунгсхольмен. Поскольку в машине сидела женщина, Микаэль предположил, что это была сама Фигуэрола.

Она говорила по мобильному телефону, сверяясь с развернутой на пассажирском сиденье картой. Микаэль не имел никаких оснований полагать, что она как-то связана с Залаченко, но он отмечал любое отклонение от нормы вокруг себя и особенно рядом со своим домом.

Он повысил голос и позвал Лотту Карим.

– Кто эта девушка? Раздобудь паспортную фотографию, узнай, где она работает, и собери все, что сможешь о ней найти.

– О’кей, – сказала Лотта Карим и вернулась обратно за свой письменный стол.

*

Кристер Сельберг, начальник финансово-планового отдела «СМП», с растерянным видом отложил в сторону лист формата А4 с девятью краткими пунктами, подготовленными Эрикой Бергер к еженедельному совещанию бюджетной комиссии. Финансовый директор Ульф Флудин был явно озадачен. Лицо председателя правления Боргшё, как всегда, никаких эмоций не выражало.

– Это невозможно, – с любезной улыбкой выдал Сельберг.

– Почему же? – поинтересовалась Эрика Бергер.

– Правление никогда на такое не пойдет. Это противоречит здравому смыслу.

– Давайте вернемся к началу, – предложила Эрика Бергер. – Меня взяли на работу для того, чтобы вновь сделать газету прибыльной. Для этого мне необходимо иметь, с чем работать. Правильно?

– Да, но…

– Я не могу извлекать содержание ежедневной газеты из воздуха, сидя в стеклянной клетке и загадывая желания.

– Вы не понимаете экономической реальности.

– Возможно. Зато я разбираюсь в том, как делают газеты. А реальность такова, что за последние пятнадцать лет штат «СМП» сократился в целом на сто восемнадцать человек. Предположим, что половина из них графики, которых заменила новая техника и тому подобное, но количество создающих тексты репортеров уменьшилось за это время на целых сорок восемь человек.

– Это были вынужденные сокращения. Если бы мы их не произвели, газету давно бы пришлось закрыть.

– Давайте подождем решать, что вынужденно, а что нет. За последние три года исчезли восемнадцать ставок репортеров. Кроме того, на сегодня целых девять ставок в «СМП» вакантны и в какой-то степени покрываются временными сотрудниками. Спортивной редакции катастрофически не хватает персонала. Там должно быть девять сотрудников, а уже более года две ставки никем не заняты.

– Речь идет об экономии средств. Только и всего.

– В отделе культуры не занято три ставки. В экономической редакции не хватает одной ставки. Юридической редакции практически не существует – там у нас имеется только руководитель, который для каждого задания набирает репортеров из общей редакции. И так далее. Газета всерьез не следила за деятельностью государственных управлений и ведомств по крайней мере лет восемь. Здесь мы пребываем в полной зависимости от внештатных работников и материалов Телеграфного агентства. А как вам известно, Телеграфное агентство уже много лет назад упразднило у себя соответствующую редакцию. Иными словами, в Швеции не существует ни одной редакции, которая освещает деятельность государственных управлений и ведомств.

– Газетная отрасль находится в бедственном положении…

– Реальность такова, что либо «СМП» следует незамедлительно закрыть, либо правление должно переходить к решительным действиям. У нас сегодня меньше сотрудников, но им приходится ежедневно создавать больше текстов. Статьи получаются плохими, поверхностными и не вызывающими доверия. Следовательно, народ перестает читать «СМП».

– Вы не понимаете того…

– Я устала слушать, что я чего-то не понимаю. Я не какая-нибудь ученица на профориентации, которая находится тут ради развлечения.

– Но ваше предложение безумно.

– Почему же?

– Вы предлагаете сделать так, чтобы газета не была прибыльной.

– Послушайте, Сельберг, в течение этого года вы собираетесь раздать двадцати трем акционерам газеты огромную сумму денег в качестве дивидендов. К этому добавятся еще совершенно нелепые бонусные выплаты девяти членам правления, которые обойдутся «СМП» почти в три миллиона крон. Себе самому вы начислили бонус четыреста тысяч крон в качестве вознаграждения за производство сокращений в «СМП». Разумеется, это далеко не такой большой бонус, как отхватывают себе некоторые директора «Скандии», но в моих глазах вы не стоите ни единого эре. Бонус надо выплачивать, когда вы сделаете что-нибудь такое, что укрепит газету. А ваши сокращения на самом деле ослабляют «СМП» и углубляют кризис.