Стиг Ларссон - Девушка, которая взрывала воздушные замки (Luftslottet som sprangdes)

– О’кей. Как там Блумквист?

– Он спит. – Она вдруг рассмеялась. – Хочешь верь, хочешь нет, но мы уснули в течение пяти минут после того, как легли. Такого прежде не бывало.

– Эрика, это серьезно. Может, тебе следует сходить к врачу?

Закончив разговор с мужем, она позвонила в диспетчерскую службу «СМП» и оставила сообщение для ответственного секретаря редакции Петера Фредрикссона. В нем она объяснила, что у нее возникли особые обстоятельства и она придет позже обычного, а также попросила отменить запланированную встречу с сотрудниками отдела культуры.

Потом Эрика нашла свою сумку, извлекла оттуда зубную щетку и отправилась в ванную. А затем вновь подошла к кровати и разбудила Микаэля.

– Привет, – пробормотал он.

– Привет, – ответила она. – Давай-ка быстренько в ванную, мыться и чистить зубы.

– Че… чего?

Он сел и стал оглядываться с таким растерянным видом, что Эрике пришлось объяснить ему, что он находится в гостинице «Хилтон», возле Шлюза. Микаэль кивнул.

– Так вот. Отправляйся в ванную.

– Почему?

– Потому что когда ты оттуда выйдешь, я хочу заняться с тобой сексом.

Он посмотрел на наручные часы.

– И поторопись. У меня в одиннадцать совещание, и мне нужно по крайней мере полчаса, чтобы накраситься. И по пути на работу еще надо успеть купить чистую майку. У нас остается около двух часов, чтобы наверстать упущенное.

Микаэль отправился в ванную.

*

Йеркер Хольмберг припарковал «форд» отца перед домом бывшего премьер-министра Турбьёрна Фельдина в Осе, около местечка Рамвик, в муниципалитете Хернёсанд. Он вышел из машины и огляделся. Было утро четверга. Моросил дождь, поля уже основательно позеленели. В свои семьдесят девять Фельдин больше активно сельским хозяйством не занимался, и Хольмберга заинтересовало, кто же тогда тут сеет и жнет. Он знал, что за ним наблюдают из кухонного окна – в сельской местности это было правилом. Он сам вырос неподалеку от Рамвика, и от его дома было рукой подать до моста Сандёбрун – одного из красивейших мест в мире, как считал Йеркер Хольмберг.

Он поднялся на крыльцо и позвонил.

Бывший лидер Партии центра казался старым, но, похоже, по-прежнему был бодр и полон сил.

– Здравствуйте, Турбьёрн. Меня зовут Йеркер Хольмберг. Мы с вами встречались, правда, в последний раз довольно давно. Я сын Густава Хольмберга, который был депутатом от Центра в семидесятых и восьмидесятых годах.

– Здравствуй. Да, Йеркер, я тебя узнаю. Если не ошибаюсь, ты работаешь полицейским в Стокгольме. В последний раз мы виделись, должно быть, лет десять-пятнадцать назад.

– Думаю, даже больше. Можно мне войти?

Пока Турбьёрн Фельдин наливал кофе, Йеркер уселся за кухонный стол.

– Надеюсь, с твоим отцом все в порядке. Ты не поэтому приехал?

– Нет. Отец чувствует себя хорошо и в данный момент чинит крышу на доме.

– Сколько ему сейчас лет?

– Два месяца назад исполнилось семьдесят один.

– Вот Фельдин, усаживаясь. – Тогда чем обязан визиту?

Йеркер Хольмберг посмотрел в окно кухни. Около его машины появилась сорока и стала обследовать землю. Затем он обратился к Фельдину:

– Я явился незваным и с большой проблемой. Не исключаю, что по окончании этого разговора я вылечу с работы. Иными словами, я здесь по работе, но мой начальник – руководитель отдела по борьбе с насильственными преступлениями, об этом визите не знает.

– Звучит серьезно.

– Но я боюсь, что мое бездействие может привести к совершению грубых противозаконных действий, и к тому же повторно.

– Будет лучше, если ты все объяснишь.

– Это касается мужчины по имени Александр Залаченко. Он был шпионом русского ГРУ и перебежал в Швецию в день выборов семьдесят шестого года. Здесь ему дали убежище и привлекли к работе на СЭПО. У меня есть основания полагать, что эта история вам знакома.

Турбьёрн Фельдин пристально посмотрел на Йеркера Хольмберга.

– Это долгая история, – сказал Хольмберг и начал рассказывать о предварительном следствии, в котором участвовал в последние месяцы.

*

Эрика Бергер перевернулась на живот, сцепила руки в замок и оперлась о них головой. Внезапно она улыбнулась.

– Микаэль, ты никогда не задумывался о том, что мы с тобой на самом деле законченные психи?

– Это почему?

– По крайней мере, я. Я все время тебя хочу. Прямо как обезумевшая школьница.

– Вот как.

– А потом мне хочется поехать домой и переспать с мужем.

Микаэль засмеялся.

– Я знаю хорошего врача, – сказал он.

Она ткнула его пальцем в живот.

– Микаэль, мне начинает казаться, что вся история с переходом в «СМП» – грандиозная ошибка.

– Ерунда. Для тебя это великолепный шанс. Если кто и может вдохнуть жизнь в эту падаль, так только ты.

– Да, возможно. Но в этом-то и проблема. «СМП» производит впечатление падали. А ты еще вчера вечером подбросил лакомый кусочек про Магнуса Боргшё. Просто не понимаю, что я там делаю.

– Подожди, все утрясется.

– Да. Но ситуация с Боргшё не из приятных. Представления не имею, как с ней разобраться.

– Я тоже. Но мы что-нибудь придумаем.

Она немного полежала молча.

– Мне тебя не хватает.

Он кивнул и посмотрел на нее.

– Мне тебя тоже, – сказал он.

– Что надо для того, чтобы ты перешел в «СМП» и стал там начальником информационного отдела?

– Ни за что на свете. Да и разве этот, как его там, Хольм не начальник информационного отдела?

– Да. Но он идиот.

– В этом ты права.

– Ты его знаешь?

– Конечно. Я в восьмидесятых годах три месяца временно работал под его началом. Он – засранец, который любит сталкивать людей друг с другом. Кроме того…

– Кроме того – что?

– А, ничего. Не хочу разносить сплетни.

– Расскажи.

– Девушка по имени Улла, которая тоже сидела на временной ставке, утверждала, что он приставал к ней с сексуальными домогательствами. Что было правдой, а что нет, я не знаю, но профсоюзы и пальцем не пошевелили, а у нее как раз заканчивался контракт, и ей его не продлили.

Эрика Бергер посмотрела на часы, вздохнула, спустила ноги с кровати и скрылась в душе. Пока она потом вытиралась и натягивала одежду, Микаэль не двигался с места.

– Я еще немного полежу, – сказал он.

Она поцеловала его в щеку, помахала рукой и исчезла.

*

Моника Фигуэрола припарковалась в двадцати метрах от машины Йорана Мортенссона на Лунтмакаргатан, около самой улицы Улофа Пальме. Она видела, как Мортенссон прошел метров шестьдесят до автомата и оплатил стоянку машины, а потом двинулся в сторону Свеавеген.

Моника Фигуэрола наплевала на оплату парковки – пока она будет платить, он уйдет. Она последовала за ним до Кунгсгатан, где он свернул налево и скрылся в высоком здании Кунгстурнет. Моника поворчала, но выбора не было, и, выждав три минуты, она пошла за ним в кафе. Он сидел на первом этаже и беседовал с мужчиной лет тридцати пяти, блондином, довольно спортивного вида. Из полиции, подумала Моника Фигуэрола.