Александр Елисеев - Здесь тоже водится Абсурд

Музыка стихает. Викинг, встав из-за стола, медленно подходит к пламени. В правой руке он держит квадратный бокал с янтарной жидкостью. Абсолютно все обращают на него внимание. Гул рассеивается, как дым в воздухе. Наступает всеобъемлющая, безграничная, страшная тишина. Главарь бархатным баритоном говорит медленно, красиво и с выражением о сегодняшнем празднике, о его значении, о вкладе великого вождя фашизма в «единственно верное мировоззрение», об инакомыслящих, о гнилом мире, погибающем без сильных идей и великих целей, об избранности всех присутствующих… Говорит оратор негромко, но все отчетливо слышат каждое слово. Людей воодушевляет речь. Все встают. Гордость переполняет их, отчего они слушают как завороженные, приветствуя одобрительными выкриками каждое предложение. Приятная дрожь встряхивает расслабленные от спиртного тела.

Закончив свою яркую речь, Викинг снова поздравляет всех с праздником, желает единомышленникам здоровья, благополучия, единства и достижения общих целей… Он бодро выкрикивает: «За Фюрера!!!» После чего медленно опустошает бокал. Все следуют его примеру. Музыка вновь разрывает на мелкие кусочки спокойствие ночи, заставляя празднующих ликовать и танцевать, подпевая мощной композиции.

Два года назад в городе образовалась подпольная нацистская организация. Она состояла из пары десятков человек. Сперва они активно занимались пропагандой фашистской идеологии. Обклеивали листовками с радикальными лозунгами двери подъездов, остановки общественного транспорта, столбы, доски объявлений, магазины, стены жилых домов… Параллельно этому в социальных сетях в разных сообществах всплывали провокационные посты. Агитация, невольно привлекавшая внимание витиеватой свастикой, призывала коренных жителей открыть глаза, встать с колен и наконец-то сбросить кандалы рабства. Красивый слог приводил убедительные доводы относительно того, что в своем доме народ живет как в плену из-за оккупантов. Повествование сводилось к тому, что главной причиной всех бед являлись ИМЕННО мигранты. ТОЛЬКО мерзкие, грязные, ободранные, тупые МИГРАНТЫ, приехавшие на заработки, с варварским образом жизни и грубыми звериными повадками, воплощали в себе абсолютный ужас и несчастия. Только они, и никто, и ничто! Они обвинялись в подкупе полиции и чиновников, в продаже наркотиков молодежи, в криминальном беспределе и в том, что отнимали работу у местных. Им приписывались все страшные преступления, которые остались нераскрытыми, такие как изнасилования, ограбления, убийства… Текст буквально призывал расправиться с гостями и очистить кровью родную землю, чтобы возродить сытый достойный уклад жизни для ее истинных хозяев.

Общество отреагировало на это адекватно. Листовки уничтожались. Посты блокировались. Везде появлялись интернациональные статьи, поддерживающие братство всех народов. Везде говорилось о том, что нет плохих национальностей – есть плохие личности. Голос разума звучал бодро и повсеместно. Против разжигания межнациональной розни и пропаганды фашизма полиция завела несколько уголовных дел. Мэр пообещал населению, что устои интернационального общества не будут сломлены, что они найдут бандитов и разберутся с ними. На этом все и закончилось. Громкие слова остались просто словами. Никого полиция не арестовала, никого не наказала, да и вообще никого не искала. Через некоторое время листовки снова стали появляться на тех же местах. В интернете пестрели все те же посты. Население разделилось на поддерживающих радикальные идеи и на возмущенных наглой пропагандой фашизма. Глава города и администрация успокаивали тем, что это глупая провокация и в скором времени все изменится и будут приняты необходимые меры. Что они наведут порядок! Все изменилось… Только в худшую сторону, и неспроста… Кучке неонацистов стали сочувствовать личности из разных слоев общества. Появились сильные покровители из криминального мира, администрации, полиции, духовенства, бизнесменов… Их спонсировали всем необходимым. У них появились деньги, связи, власть. Со временем их люди стали вхожи во все управленческие организации. Ряды их пополнялись, преимущественно агрессивно настроенной молодежью, готовой на все. Количество единомышленников росла в геометрической прогрессии. Тьма безрассудства подступала со всех сторон. Мир менялся… Жизнь окрасилась в пепельно-серый цвет. То, что раньше считалось недопустимым, становилось приемлемым.

На День города в одном из ночных клубов произошла пьяная драка между молодыми людьми из-за девушки. Конфликт закончился убийством коренного жителя, мужчины двадцати восьми лет, учителя в местной школе. Убийца оказался приезжий из ближнего зарубежья. Он работал в продуктовом магазине охранником. Пострадавший скончался на месте от ножевого ранения в сердце до приезда скорой помощи. На следующий день все СМИ кричали о преступлении, совершенном мигрантом. Новость о роковом инциденте произвела эффект разорвавшейся бомбы. Народ негодовал. Все проклинали убийцу и всех иностранцев, приехавших в город. Общество резко высказалось о радикальных мерах в отношении мигрантов. Все обвиняли в первую очередь национальность убийцы, называя это одной из главных причин преступления, а уж потом его самого. Представители власти поддержали население, обещая депортировать чужеземцев. Тучи сгустились. Небо громыхало. Молнии вспыхивали повсеместно, ослепляя белым резким ужасным светом разум и разжигая между нациями огонь, в котором горела ярким пламенем дружба народов. Кровь закипела. Мозги задымились. Рассудок помутнел. Нацисты получили свой повод для разжигания необыкновенного огромного костра, участь которого – перерасти в безграничный пожар.

Еще через пару дней на главной площади возле администрации огромная толпа, размахивая знаменами со свастикой, требовала выгнать иностранцев из города, отнять у них работу и бизнес и отдать все это местному населению. Митингующие призывали не церемониться с чужаками, а силой дать им понять, кто здесь хозяин. Везде выкрикивали расистские лозунги. Сжигались чучела мигрантов. Скандировали фамилию убитого учителя. Требовали отмщения. Люди призывали к расправе над ничтожными нациями, которые до сих пор живут в каменном веке. Полиция не просто стояла и смотрела на происходящее. Она поддерживала собравшихся, крича им в ответ их же нацистские девизы и зажигая дымовые шашки. Чиновники хитро улыбались, выглядывая из-за жалюзи.

Далее начались бесчинства. Каждый день совершались нападения на мигрантов, которые нередко заканчивались убийствами. На улицах часто слышалась стрельба. Ежедневно в криминальной хронике говорилось о насильственных смертях. Громили и разворовывали магазины, принадлежавшие иностранцам. Их забрасывали бутылками с зажигательными смесями. В беспощадном пламени сгорали автомобили, дома, общежития и, конечно же, люди. Велась настоящая звериная охота. Лилась кровь ни в чем не повинных людей, которые не имели никакого отношения к убийству молодого учителя в ночном клубе, которые жили мирно, занимались своим делом, но были чужими. Обычной жизни пришел конец. Велась настоящая война, в коей радикалы уверенно побеждали по всем фронтам. Нацисты осознавали свою безнаказанность и совершали ужасные поступки. Власть закрыла глаза на преступную деятельность. Массово уезжали как мигранты, так и местные жители, которые не могли мириться с происходящей анархией. Перерожденная коричневая чума поглотила провинциальный городок со всеми его обитателями и медленно издевательски переваривала моральные устои. Нацизм полыхал ярким омерзительным безумием.