Гоблин - Наемник. Наследственная изменчивость

В целях конспирации,из двора решено было свалить. Въезд во двор все равно был один – через Тихий переулок. Так мы околачивались вокруг проулка почти весь день.

Сперва мы устроились в сквере Изобретателей, где Гоблин купил карты в ларьке и предложил сыграть в козла «на интерес». Играл этот жулик знатно, и к трем часам дня в моих карманах даже мелочи не звенело. Потом мы бесцельно шатались по округе. Солнце близилось к закату, наш клиент все не появлялся, и к вечеру эта слежка мне успела так изрядно надоесть, что я готов был пешком отправиться по городу в поисках этого несчастного Хонды, чтобы застрелить того на месте.

Удача улыбнулась нам, когда мы сидели на летней террасе сетевой забегаловки, в который по счету раз за день, решив перекусить. Я поедал бургер, запивая его чаем, когда в Тихий переулок свернул спортбайк. Заметивший этот маневр Гоблин напрягся и ткнул меня кулаком в бок, отчего я едва не пролил горячий чай себе на штаны.

– Скорее всего, наш клиент прибыл, – сообщил он, торопливо дожевывая кусок курицы и бросая кость в картонное ведерко. – Погнали.

Байк затормозил у двадцать пятого дома. Управлял им невысокий коренастый крепыш в черной куртке со спортивной сумкой через плечо.

"Цель опознана».

“Навык “Ищейка” улучшен”.

Поставив мотоцикл, Хонда вразвалочку направился к подъезду, по пути перебросившись парой слов с сидевшими на лавочке пенсионерками. Те прервали свое обсуждение, и наперебой что-то живо стали рассказывать Хонде. Мужчина остановился, внимательно слушая женщин, кивая и что – то говоря в ответ. Пенсионерки заулыбались. И в этот момент, даже несмотря на опознание цели системой, я засомневался: а наш ли это клиент? Уж очень он не походил на бандита, оттрубившего «за забором» восемь лет. Да еще за убийство. Но Гоблина было не провести:

– Ты смотри, как маскируется под добренького. Вот хитрый черт!

– Что дальше делаем? – спросил я у него. – Валим здесь, при целой толпе свидетелей?

– Гоблин удивленно посмотрел на меня:

– Нет, сегодня ты меня поражаешь? Здесь? Сейчас? Совсем теремок на солнце перегрелся? Тут же дети.

– Тогда..

– Проследим несколько дней, – оборвал меня Гоблин. – Любой человек живет по распорядку. Ну, или некому его подобию. Ест, спит, дрочит – все примерно в одно и то же время. Выясним распорядок этого животного – и убьем его в удобном для нас месте. А сейчас – по домам.

***

– По распорядку, говоришь? – хитро прищурившись, спросил я Гоблина.

На дворе стоял четвертый день слежки за нашей жертвой. Мы сидели на террасе летнего кафе неподалеку от порядком задолбавшего нас дома на Восстании, и пытались подытожить результаты нашей слежки.

Эти четыре дня показали, что Гоблин был в корне неправ. Единственное, что Хонда делал по распорядку – это выезжал с утра из дома. Домой он мог вернуться как в два часа дня, так и глубоко за полночь. Заправки, которые были в ведении начальника охраны, тоже были разные изо дня в день. Еще цель ездила фитнес – центр на Буревестника Революции. Но время посещения тоже было случайным, известным одному только Хонде.

Гоблин лишь пожал плечами, поедая курицу и запивая ее холодным пивом:

– Валить где будем? – спросил он с набитым ртом.

– Во дворе с утра, где же еще.

– Продолжай, – мигом заинтересовался Гоблин.

– Рядом с подъездом есть вход в каморку дворников, – начал излагать я план, придуманный мной на ходу три минуты назад. – В этой каморке раньше был бак домового мусоропровода. Когда мусоропровод заварили, помещение, скорее всего, приспособили для хранения хозяйственного инвентаря. Метел, граблей, лопат и прочей срани. Амбарный замок, который дверь запирает, хлипкий, пальцем открыть можно. Я спрячусь там, дождусь, пока цель выйдет, и завалю его со спины. Надеюсь, рации ты еще не выкинул?

Гоблин чуть замешкался, а потом на его лице проступило нечто вроде понимания:

– Я останусь во дворе, по рации скажу, когда тот выйдет, и свалю.

– Именно.

Я с важным видом кивнул.

– А план хорош, – задумчиво протянул Гоблин. – Все-таки иногда в твоем чугунке, кроме ветра, зарождаются дельные мысли. Все. Пора по домам.

Дорога была пуста, и Филин быстро довез меня до ставшего мне родным двора. Всю дорогу мы молчали, погруженные в свои мысли. О чем думал Гоблин мне неведомо, а вот я был всецело поглощен обдумыванием завтрашнего убийства.

Отчего-то мне вспомнился один момент из слежки. Когда Хонда чуточку изменил свой хаотичный маршрут…

– Ну и где его черти носят?

Гоблин нетерпеливо ерзал на сиденье, уставившись на дверь подъезда. На часах было восемь утра, а Хонда все еще не торопился выходить из дома. Гоблин нервничал, курил одну сигарету за другой, и крыл жертву таким отборным матом, что даже Филин после часа ожидания попросил его заткнуться. Гоблин замолчал, но вместо ругательств начал ерзать на сидение и горестно вздыхать.

Хонда вышел из дома, когда на часах уже было девять утра. Хлопнула подъездная дверь, наш новый знакомый, не спеша, пересек двор. Пискнула сигнализация, и Хонда уселся в машину.

– С какого хрена? – удивленно спросил Гоблин, заметив этот маневр.

– У нас спрашиваешь? – не понял я.

– Вопрос был риторический. Просто не люблю, когда что-то меняется.

«Камри» выехала со двора и двинулась по улице Белинского в сторону центра.

– И куда его черт понес? – удивленно спросил Гоблин. – Все чудесатее и чудесатее.

Тот самый черт, обозначенный Гоблином, принес Хонду, а заодно с ним и нас, к торговому центру «Квадрат», в котором Хонда проторчал час. Вышел он оттуда с огромными, доверху забитыми пакетами.

– На пикник, что ли, собрался? Что за паскудство сегодня творится?

– Да тихо ты, – осадил я Гоблина. – Скоро все узнаем.

Хонда, и правда, поехал к выезду из города.

– Ох, и повезло, – Гоблин довольно потер руки. – Есть шанс, что он уедет за город – и оттуда не вернется. Вечером вывезли мальчика в лес. Бизнес остался, а мальчик исчез. Ух!

Но мечтам Гоблина, как водится, сбыться было не суждено. Вместо леса Хонда приехал к серому ветхому трехэтажному зданию, обнесенному ржавым забором на окраине проспекта Ильича. Старый охранник распахнул заскрипевшие ворота – и машина въехала на территорию.

– Что это? Детский сад? – протянул я, рассматривая двор, который едва просматривался сквозь ряд старых деревьев, растущих у забора

Старая детская площадка: обнесенная деревянным с облупившейся краской коробом песочница, в которой играли дети, покосившиеся деревянные машинки, выцветшая беседка.

– Дом – интернат номер два, – мрачно ответил Гоблин. – Хонда здесь вырос.

Хонда тем временем вылез из машины и, вытащив из багажника пакеты, пошел к входу. Завидев его, дети, радостно гомоня, бросились навстречу. Окружили Хонду, что-то весело ему рассказывая.