Сергей Долганин - Ячейка №30

– Он видел в этом правду. Правда состояла в том, что он видел в каждом ребенке угрозу для их самих. Он должен был спасти их от собственной силы – силы, которая способна разрушить целую жизнь.

Статус: записана [ДАННЫЕ ПОВРЕЖДЕНЫ] тридцатилетий назад

Попытка №15

Порой ваши зубы стучат не от холода, а от того, что вы устали. Усталость существует только для живых существ – никакое механическое существо не испытывает этого чувства более. Пальто черного цвета нужно лишь для того, чтобы я не использовал маскировку протезов. Бренды мертвы и рынок вместе с ними. Валюты больше не существует. Несдвигаемая усталость входит в вашу привычку в тот момент, когда вы превращаетесь в живого мертвеца.

А огромное озеро перед нами вызывает ощущение непривычности одним своим цветом. Однако моя усталость не физическая – оттого справится с ней тяжелее всего. Несвязные отрывки памяти, постоянное продление жизни сознания вне тела, постоянный повтор приводят мое сознание в ужас.

Для этого мы здесь – облегчить груз моего сознания. Сохранить черты моего мышления с помощью носителя информации.

– Какой странный оттенок синего – никогда такого не видел. Что это за цвет? – глаза Чарльза неустанно следят за поверхностью воды, не обращая внимания на падающие рядом листки сакуры.

Сакура прекрасна для нашего взгляда лишь потому, что розовый цвет присущ только ее семейству.

– Цвет морской волны. Красивое зрелище, однако, весь этот цвет – живой, – эти острова единственные, которые я хотел посетить при жизни, и я один об этом знал.

Я видел сон совсем недавно. Я погружался на дно, а мир вокруг меня становился все более отдаленным, затемненным. Вокруг меня появлялись проблески голубого цвета, который вовсе окружил меня позже. И тогда произошла яркая вспышка, затмившая весь горизонт.

Это – второй по площади остров японского архипелага, по крайней мере, я знаю его как японский. На первом находится место, когда-то бывшее крайне занятным – лес Дзюкай. Его репутация перестала существовать вместе со словом СМЕРТЬ.

– Он живой, в плане… как мы?

– Нет, не как мы, оно и к лучшему.

Вода при малой толщине кажется нам прозрачной, но стоит увеличить толщину, как вода приобретает голубой оттенок, если в ней не растворено никаких взвесей. Молния может уничтожить весь человеческий мир всего одним правильным ударом. Молния может уничтожить весь человеческий мир всего одним правильным ударом. Молния может уничтожить весь человеческий мир всего одним правильным ударом. А я лишь разность потенциалов, образующаяся в грозовом облаке.

– Цвет воды такой из-за фитопланктона?

– Да, смешиваются зеленый цвет фитопланктона и голубой цвет воды, что создает циан, – на мои плечи осыпаются листки сакуры, – Сакура цветет лишь несколько часов, или дней – все зависит от погодных условий.

– Люди, как понимаю, всегда радовались цветению сакуры, – лес самоубийц, или лес Дзюкай когда-то являлся вторым по численности самоубийств в мире, после Золотых Врат в Сан-Франциско.

– Абсолютно верно подмечено, Чарльз, но теперь все люди извратили древний японский обычай, по случаю которого когда-то отпускали людей с работы, – падая в воду, тело сдавливает ее, что приводит к тому, что вода становится твердой, как асфальт.

– Почему тогда люди не выведут сакуру, которая будет цвести гораздо дольше обычной? Мы, вроде как, в состоянии это сделать, – падая в воду, вы не умираете от того, что упали в воду, вы умираете от того, что не можете всплыть из-за болевого шока.

– У тебя плохая осведомленность во флоре некоторых регионов – в субтропической части Евразии вывели сакуру, способную цвести около двух месяцев пару лет назад, но это нарушает саму суть ее цветения.

ЛИСТЬЯ ОПАДАЮТ С ДЕРЕВЬЕВ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ПОЯВИТЬСЯ ПОТОМ ВНОВЬ.

– Почему же? Разве это не хорошо, когда такая красота каждый день рядом и на глазах? – разве хоть одного из них остановила надпись «Ваша жизнь является бесценным даром от ваших родителей» у входа? Ошибка выжившего преследует меня на каждом шагу.

– Нет, это не может быть хорошо не только в случае сакуры. В этом ценность ее цветения – оно происходит не так долго, чтобы успеть надоесть, чтобы успеть наскучить – она должна столько цвести, чтобы нам нравится. Тебя ведь не удивляют зеленые листья у деревьев, верно? Если что-то длится чрезвычайно долго, или вечно, то со временем оно начинает вызывать ощущение обыденности и привычности, – на небесах только и говорят, что о самоубийстве.

Нога за ногой, создают шаг, который является чередой падений, вовремя предупреждаемых ногой. А мы падаем вниз, стараясь спасти себя от того, что происходит при падении, мы подставляем ногу, и так спасаем каждый раз. Ядерная мощь показалась людям необъятно сильной в тот момент, когда боеголовки упали на Хиросиму и Нагасаки. Стоя у воды понимаешь, что водная гладь лишь одно из начал жизни на планете, а ты ее неудачный набросок.

– Когда боеголовки упали на Хиросиму, то за людьми, находящимися на расстоянии 200 метров от взрыва образовались тени. Их тело помешало световому излучению выжечь краску на строениях, поэтому их силуэты навсегда там остались.

– Можно сказать, что они оставили свой след в истории?

– Тень в истории.

Вода оптически более плотная среда, чем воздух, поэтому на воде образуются отражения, но при достижении предельного угла в 49 градусов 35 минут свет не выходит из воды, тем самым оставаясь там навсегда. Наши взгляды направлены прямиком на наших двойников на воде.

– Сколько людей в отражении ты видишь, друг? – ядерные боеголовки уничтожили лишь 5% строений от общего их количества, что показало неэффективность применения ядерной силы для уничтожения большой площади зданий противника.

– Всех, что есть, – это был первый и последний случай применения ядерного оружия в военных целях.

– А я вижу только одного.

Ядерное оружие показало лишь то, кто здесь большее животное и дикарь.

– Нужно ли мне высказывать что-то, если ты видел мою жизнь так же, как видел ее я? – Личность никогда не оборачивается назад, чтобы не создавать вида, что ему и вправду интересно то, о чем я говорю.

–Я не помню всех деталей – все смешалось в одну огромную кашу, в которой мои воспоминания как комочки. Они потихоньку расползаются под силой тяжести, – Высший Интеллект знает мысли, идеи и воспоминания всех и каждого, а Личность знает лишь мои, но ему уже чаще всего неинтересно вести со мной диалог. Так что же тогда ощущает Высший Интеллект?

– Однажды я случайно заметил на изображениях самолетов 20-го века ветки того растения, что мы видим сейчас, – интерес падает пропорционально количеству непознанного, – Что это значило?