Михаил Гранд - Всегда рядом

Но сегодня все было иначе. Игнат пока был не в состоянии осознать эти изменения, но сердцем ощущал что-то неладное.

На физиономии изрядно подпившего мужчины стали сгущаться тучи.

– Что ты имеешь в виду под «очень плохо»? – спросил напряженным голосом Игнат-старший.

– Ничего, ничего, просто плохо, что машина разбилась, – скороговоркой залепетал мальчишка.

Короткий взмах мощной руки родителя оказался не только стремительным, но и быстрым, пройдясь по касательной по лицу сына. После удара Игнат мешком повалился на землю, на его губе выступила кровь. Карман порвался и на дорогу, словно конфетти рассыпались наклейки с обнаженными девушками.

– За-аткнись, – посоветовал ему папа, растягивая букву «а».

Сын молчал, так как знал, что любые слова способны только усугубить ситуацию.

– И не думай огрызаться! Поднимайся и прими лекарство, – подытожил он.

Игнат поднялся на четвереньки, посмотрел на отца и увидел в его лице что-то странное и одновременно ужасное. Только сейчас он понял, что никаких объятий сегодня не будет, а вот оказаться в пыли в бессознательном состоянии – перспектива вполне реальная. Почувствовав опасность и страх, Игнат вскочил и помчался прочь.

Отец сердито взревел и бросился в погоню. Раскачивающийся под хмелем габаритный мужчина в белом халате изрыгал из себя проклятья в адрес ребенка. Мальчик несся изо всех сил, думая в первую очередь о собственной жизни. Он хотел только одного – добраться до своего укрытия, домика, устроенного высоко на дереве, где он любил по вечерам сидеть с фонариком.

Слишком хлипкая лестница не выдержит веса взрослого человека. Он надеялся, что отец не сможет добраться до него. Между ними будет расстояние и шанс поговорить. Может быть, старик успокоится и отправится спать.

– Остановись! Будь мужчиной, прими свое лекарство! – ревел на всю округу разъяренный отец.

Игнат вприпрыжку пересек задний двор, направляясь к спасительному дереву. Его мать, тощая и замотанная женщина, выглядевшая еще костлявее в дырявом халате, выглянула на шум в открытое окно кухни. Она увидела, что ребенок спасается бегством, и хотела что-то крикнуть, но в последний момент лишь крепче сжала бесцветные губы. Безопаснее было сдержать крик. Она боялась за сына, но еще больше опасалась, что муж обратит свою необузданную ярость на нее и младших детей.

– Не делай этого! Немедленно остановись! – продолжало реветь чудовище где-то сзади. Игнат уже не был точно уверен, его ли это папа, и вообще человек ли за ним несется.

Он добежал до огромного вяза, растущего во дворе, и стал стремительно взбираться по самодельной лестнице из досок, прибитых к стволу. В прошлом году в дереве жили пчелы, но Игнат-старший при помощи бензина смог выкурить их оттуда, поэтому насекомые больше не представляли никакой опасности. Теперь этим убежищем безраздельно владел маленький мальчик.

Игнат полз изо всех сил. В один момент он оказался недостаточно проворен, и отец даже успел ухватить его за лодыжку, но в последний миг его рука соскочила – до того, как кисть успела зафиксировать мертвой хваткой худенькую детскую ножку. В результате мужчина стащил с него кроссовок, а ребенок юркнул в домик под защиту нескольких метров высоты.

В этот момент смотреть на отца было просто невыносимо. Он носился кругами возле дерева, испуская вокруг не только ругательства, но и нечленораздельное рычание, больше присущее дикому зверю, а не человеку. Он молотил дерево кулаками, кроша кору и срывая кожу на костяшках пальцев. Его лицо стало багровым от злости. Он был вне себя.

– Папа… пожалуйста, прости меня. Пожалуйста…

– Немедленно спускайся вниз! И прими лекарство, как подобает мужчине! Или я воспитал труса?!

– Я спущусь, но дай слово, что ты только отшлепаешь меня, а не станешь избивать! – в панике кричал в ответ мальчик.

– Спускайся вниз! Или я спилю дерево вместе с тобой. Немедленно вниз! – орал вверх пьяный отец.

Игнат с надеждой посмотрел в сторону дома, но ждать защиты оттуда не приходилось. Лицо матери надежно скрылось за цветастой занавеской.

– Быстро спускайся! – продолжал разрываться Игнат-старший под деревом.

– Я не могу этого сделать…

В тот момент это была чистая правда. В таком состоянии отец мог запросто забить ребенка до смерти.

Ситуация оказалась безвыходной. Мужчина продолжал топтаться внизу, ругаясь на весь свет, выкрикивая проклятия, а мальчик сжался наверху, дрожа и наблюдая за действиями отца. После нескольких подходов Игнат-старший все-таки решил попробовать забраться наверх. Он проверил на крепость ступеньки и стал осторожно подниматься.

– Она не выдержит тебя, папа… – прошептал мальчик.

Отец неумолимо приближался к своей цели. Одна из ступенек дрогнула и подломилась, и Игнат-старший чуть не сорвался вниз. Однако он успел схватиться за следующую перекладину. Под тяжестью массивного тела она вывернулась на 90 градусов, но крепко держалась благодаря гвоздям. И через пару секунд лицо взбешенного отца уже поравнялось с полом домика. Это был первый и последний раз в жизни Игната, когда отец поднялся к нему в домик на дереве. Но повод для этого оказался не самый приятный.

Если бы сейчас мальчик толкнул его ногой в лицо, он упал бы вниз – и, не исключено, сломал бы себе шею. В такой ситуации никто не стал бы винить ребенка в смерти настоящего тирана, да и тех, кто сожалел о его утрате, наверняка бы не нашлось. Вот только любовь к отцу, пусть и наводящему ужас, не позволила сделать этого.

В результате мальчишка только сжался, закрыв руками лицо, и стал ждать неминуемой расплаты, слыша, как сначала одна, а затем и вторая рука отца зацепилась за настил.

– Теперь… тебе… несдобровать… – прохрипел огромный мужчина.

– Папа, – жалобно выдавил из себя небольшой комочек, забившийся в дальний угол площадки.

На какой-то миг в глазах отца мелькнула нерешительность, и Игнату показалось, что, быть может, все обойдется. Но эта надежда исчезла почти сразу. Лицо приобрело прежнюю суровость, и на мальчика пахнуло застоявшимся пивом.

– Я покажу тебе, что значит пререкаться со мной, – поучительным голос ответил мужчина.

Сомнений не осталось. Мощный удар ногой в живот ребенка был такой силы, что из легких моментально вышел весь воздух, будто из проколотого шарика. Игнат отлетел назад, пробил легкую стенку домика, и с четырехметровой высоты кулем упал на землю. Он приземлился на левую руку, от чего локоть моментально сломался. Несмотря на дикую боль, Игнат даже не смог вскрикнуть, так как у него просто не осталось воздуха для этого. В следующий миг он потерял сознание.

И последняя мысль, возникшая перед тем, как провалиться в пелену обморока, была: «Ты вырастешь таким же, как он. Таким же, как твой отец».