Ярослав Смирнов - Beat

– Парни, вставайте, принимайте душ, через час я за вами заеду, поедем перекусим, а потом – на саундчек, – донёсся голос из трубки.

Время пролетело быстро, и мы вновь в салоне автомобиля, едем в клуб на саундчек. Как обычно – вся эта настройка инструментов, сплошная рутина и скука. Крутить ручки туда-сюда, это громче, это тише. Чек закончился, и мы решили скоротать время, пройтись по ближайшим окрестностям, не отходя слишком далеко от клуба, чтобы не заблудиться. Мы вновь проголодались – северный воздух делал своё дело. Мы зашли в какую-то забегаловку, заказали себе несколько блинов с красной сёмгой и пива, быстро и жадно запихивали куски в рот. А после того, как набили свои желудки, мы вновь вернулись в клуб. До концерта оставалось совсем немного времени. Сначала играли две местные группы, их я не слышал – мы готовились к своему выступлению. И вот наш выход. Публика очень хорошо нас встретила, всячески поддерживала, периодически крича название группы: «Ра-ке-ты, Ра-ке-ты» (полное название группы – «Ракеты Параллели»). Наш сэт пролетел очень быстро, и мы вернулись в гримёрку, чтобы переодеться и немного отдохнуть. Внутри нас ждали организаторы Эд и Саня, а также несколько сексуальных особ противоположного пола, которых я заприметил ещё до начала концерта. Они были просто настоящими красотками. Еще гуляя по городу, я заметил, какие красивые женщины в Мурманске – естественная красота, стать, женственность. Одна из них задрала футболку и обнажила роскошную грудь.

– Дай автограф, – сказала она.

Я тут же сделал всё, что она просила, и предложил ей поехать с нами, прихватив с собой своих подруг.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Саша, – ответила она.

Прекрасная поморка с голубыми глазами, шикарными длинными светлыми волосами – прямо модель с экрана, с плаката «Playboy». Честная, открытая. Совсем другая, не та, что была час назад в гримёрке перед началом нашего выступления. Как меняются люди! Как на них действует обстановка и поведение людей в социуме, огонь и вода, чёрное и белое, добро и зло, инь и янь, альфа и омега, Бог и дьявол. Мы вызвали такси и поехали в свою скромную съёмную хату. Поднявшись на третий этаж, я услышал шум: веселье шло полным ходом. Нас опередила остальная часть нашей шумной компании, но теперь мы все были в сборе, и праздник стал принимать ещё более дикий характер. Некоторые были уже настолько пьяны, что еле сидели на своих стульях и попросту с них падали. Кто-то уже отрубился и лежал мёртвым грузом в одежде на кровати. Все громко обсуждали концерт, травили разные байки, алкоголь в буквальном смысле тёк рекой. На кухне тоже была своя компания курильщиков, там можно было вешать топор, несмотря на то, что форточка была открыта. В квартире громко играла музыка и все пытались её перекричать за разговором. Как соседи не вызвали ментов – сущая загадка, ведь кутёж продолжался практически до утра. Мы с Сашей уединились в ванной комнате подальше от посторонних глаз. Внутри нас бушевал огонь, поддерживаемый изрядной долей алкоголя, у нас была пьяная страсть, возникшая, как щелчок – в один миг. И пока огонь горел, нужно было им воспользоваться. Пусть только на один раз, пусть мы больше никогда не увидимся – нам это и не нужно. У нас была впереди только одна ночь, а в нашем распоряжении – небольшое помещение всего в шесть квадратных метров. Утром будут стучать стальные колёса поезда, увозящие меня обратно домой за полторы тысячи километров, но всё это будет потом, а пока существовало инстинктивное желание секса и страсти, здесь и сейчас.

Уже через несколько часов мы своей группировкой стояли на перроне и прощались с организаторами, которые нас провожали. Мы стояли с Сашей на перроне и смотрели друг на друга. Я хорошо запомнил её голубые глаза, длинные волосы, спадавшие на плечи – она не любила завязывать их в хвост или в пучок, предпочитая естественность. Тут послышался голос проводника, и мы поспешили в вагон, поезд отправлялся в путь. Мы нашли свои места, и тут я увидел, как Саша нарисовала на грязном окне нашего купе сердечко и написала: «Счастливого пути». Эти искренние чувства молодой, простой и очаровательной девчонки никогда не заменят никакие гонорары и сокровища мира. Эти сердечко и надпись были для меня светлым лучом, освещавшим тёмные непроходимые безлюдные места на окраине русского севера.

На этот раз мы ехали не в плацкарте, а в купе, как белые люди. Никакого человеческого отребья и смрада. Обратная дорога в Питер прошла без эксцессов и приключений – мы валялись на комфортабельных полках в своём купе, за всю дорогу к нам так никого и не подселили. Мы лишь изредка выходили из своей берлоги по нужде или покурить. Наконец добрались до дома. Теперь отдыхать с дороги, а завтра – концерт в клубе «Mod».

Клуб «Mod», старый клуб «Mod»… Излюбленное место псевдохипстеров и эмо-культуры. Этот концерт для нас устраивал наш старый знакомый Ди Кю или Дима, как его называли все близкие. Мы его называли просто Димон или сокращённо – Ди. Он не возражал. В этот вечер у Ди был день рождения, и он позвал нас поиграть, а заодно и отпраздновать это дело. Я приехал специально за несколько часов до выступления, чтобы потусоваться с ребятами и немного выпить для задора. Я оставил свой инструмент в гримёрке и пошёл на улицу разыскать именинника. Недалеко от входа стоял Ди и несколько девиц, постоянно тусующихся в клубе – я их видел на концертах раньше. Я познакомился более плотно с девчонками, и мы начали разговор ни о чём. Видя, что беседа особо не клеится, и мы не соприкасаемся никакими интересами, Ди предложил выпить. Он сходил в клуб и принес из гримёрки пластиковую пятилитровую канистру водки и порезанный лимон в пищевом контейнере.

– Давайте бухать! У меня сегодня день рождения, а эти парни будут вечером играть, – сказал он и кинул взгляд на меня.

– Как называется группа, в которой ты играешь? – спросила одна из девиц.

– В самой пиздатой группе, название не имеет значения. Просто останься на концерт и ты всё увидишь и услышишь сама, – ответил я.

Народ и гости постепенно прибывали к клубу. Кто-то так же стоял у входа и трепался, кто-то уже сидел у барной стойки и потягивал напитки. Я дождался парней, и мы пошли отстраивать звук. Вся эта процедура заняла около получаса, после чего мы вновь вывалились наружу, чтобы продолжить общение и выпивать. Во время саундчека приехал мой кореш Михан в приподнятом настроении и сказал: «Я сегодня хочу наебениться и снять телок». Я ему ответил: «Я тоже не прочь сделать то же самое». Мы все зашли в клуб и разбрелись по своим углам. До выступления оставалось ещё полчаса, и я направился к бару – дёрнуть пару шотов виски. Барменом был чернокожий француз, которого звали Оливье, в честь салата. Он меня хорошо знал и налил за счёт заведения. Мы обменялись любезностями и последними сплетнями и я пошёл готовиться к выступлению. Выступление пролетело быстро, несмотря на то, что играли мы целый час. Когда ты уже не один раз сыграл все песни по кругу, то уже не замечаешь, как одна песня сменяет другую – всё отточено до автоматизма. Я снял гитару и вошёл в гримёрку. Там было тесно, накурено, и как всегда, много «левого» народу. Я обозлился и заорал: