Александр Егоров - Истории, рассказанные после полуночи

Поезд «Архангельск – Москва», постепенно замедляя ход, останавливался. Скрип колес по рельсам и грохот вагонных сцепок говорили о том, что длительное путешествие по бескрайним просторам России подошло к концу. Столица распахнула перед приезжающими свои по-утреннему холодные объятья. Впрочем, я был далек от каких-либо романтических сравнений по этому поводу. Сквозь окно вагона первого класса я, уставшим и лишенным эмоций взглядом, рассматривал перрон Ярославского вокзала. Не стану скрывать, я много раз посещал Москву, но каждый раз все было однотипно и обыденно. В сценарии ничего не менялось. Суета, неразбериха и шум.

Резко вздрогнув, поезд, наконец, остановился. Пассажиры дружной толпой повалили из вагонов. Я не торопился. Спешить мне было некуда. Допивая остывший чай, я натянул кожаную куртку. Затем, проверив содержимое и, продев руки в лямки, повесил на спину рюкзак. Бейсболка и солнцезащитные очки завершили мои сборы. Все лаконично, быстро и просто. Не скажу, что всегда, но я любил путешествовал налегке. Все, что было мне нужно умещалось в обычном рюкзаке, а остальное, в чем возникала надобность, можно было купить. Выйдя в тамбур я кончиками губ попытался ответить на улыбку проводницы. Спустя секунду я покинул вагон.

Оказавшись на перроне, я остановился возле стенда с потертыми афишами. Привычным движением достал из внутреннего кармана куртки пачку «Парламента» и закурил. Я не был заядлым курильщиком, просто сигарета очень часто помогала собраться с мыслями и давала время осмотреться, не привлекая к себе чужого внимания. Несмотря на раннее утро здесь было очень многолюдно. Это и понятно – приезжие, встречающие и просто праздношатающиеся. Вокзал, есть вокзал, тут в любое время полно народу. Глубоко втягивая едкий дым, я внимательно следил за каждым, кто попадал в мое поле зрения. Иначе нельзя. Не исключено, что за мной могут следить. В поезде я все проверил, но в большинстве случаях меня начинали «пасти» на вокзалах. Любой из тех, кого я видел мог оказаться человеком из конкурирующей организации. Например, вон тот мужик у газетного киоска. Его глаза случайно или нарочито задержались на мне дольше обычного. Нет, показалось. Это не было паранойей, все было в порядке вещей. Недостаточная осторожность иногда приводила к провалу операции. Обнаружить «хвост» напрямую входило в мои обязанности. Я был спец в таких вопросах и не разу еще не ошибался.

Продолжая курить, я несколько раз настораживался, фиксировав не совсем обычное поведение кого-то из снующих людей, но вскоре терял к ним интерес. Нет, здесь не было никого, кто бы мной интересовался. Даже полицейский патруль прошел мимо, не удостоив меня вниманием. Но расслабляться, пока не выполню задание, все же не стоило. Конкуренты редко, когда не вмешивались.

Постепенно перрон пустел. Загасив сигарету и бросив окурок в рядом стоящую урну я уверенным шагом направился в помещение вокзала. Он сразу же окутал меня своей духотой, с целой симфонией запахов. Преследуя все ту же цель – засечь слежку, я побродил по залу ожидания. Минут через десять я зашел в кафе и купил чашку еле теплого кофе и подсохший бутерброд по вкусу напоминающий кусок картона. Поглощая все это, совершенно не обращая внимания на вкус, я продолжал изучать входящих и выходящих людей. Неужели все пройдет гладко? Совершенно ничего подозрительного. Даже как-то странно.

Дальше, не меняя своей тактики, я направился к камерам хранения. Сделав несколько кругов среди рядов железных ящиков, я наконец подошел к ячейке номер 48. Накрутив ручками нужный мне код открыл дверцу. Внутри лежали две фотографии и кейс необычной, удлиненной формы. Засунув фотографии в карман и вытащив кейс, я уже не оглядываясь, быстро зашагал к выходу.

Привокзальную площадь, сквозь сизую дымку выхлопных газов, уже пригревало солнце. День обещал быть, если не жарким, то теплым.

На стоянке такси я сел в старенькую Вольво.

– Куда едем? – Пожилой таксист вопросительно смотрел на меня.

– На Пречистенку.

– Хм… Куда именно?

– Все равно. Хотя, если не трудно, высади возле Академии Художеств.

– Лады, – кивнул водитель, заводя мотор и выезжая на Краснопрудную. – По делам или просто так к нам?

– В командировку, – мне не совсем понравилось это «К НАМ…» Звучало так, как будто «ПОНАЕХАЛИ…» Ну, вот как они определяют кто свой, а кто приезжий?

– Понятно.

Разговор не клеился. Получив на свои стандартные вопросы мои однозначные ответы, таксист хмыкнул и вскоре отстал от меня. Я вздохнул с облегчением и расслабленно откинулся на заднем сиденье. Мне нужно было подумать.

* * *

Место было выбрано удачно. Чердак старинного дома, слуховое окно, не слишком высоко от уровня мишени, солнце за спиной – просто идеальные условия для стрельбы. Единственный минус – голуби, но тут уж никак, без голубей в моем деле ни один заказ не обходился. По какой-то иронии судьбы они обязательно появлялись на любом из этапов операции. Ничего с этим обстоятельством поделать было нельзя, поэтому приходилось просто приспосабливаться. Я даже иногда их подкармливал, чтоб вели себя спокойно и не мешали операции.

Я был Исполнителем, так называлась моя профессия, призвание, хобби – называйте, как хотите. Мне это нравилось. Нравился процесс изучения целей, подготовка, выбор места, обстоятельств, оружия. Я был одним из лучших. Исполнитель шестого уровня в нашей организации считался профессионалом. Я мог поражать практически любые цели с максимальных дистанций. Все равно как, в упор, с противоположной стороны улицы, из-за угла даже из движущегося автомобиля. До седьмого уровня – высшей строчки, мне не хватало только одного навыка – поражать обе цели одним выстрелом. Я не оговорился, именно обе цели. Цели всегда должно быть две и поразить их нужно было практически одновременно. Контора, на которую я работал, была организацией серьезной, и соответственно заказы поступали высокого уровня сложности. Здесь не гнались за популярностью, хотя известность у нас была огромной. Нас не узнавали в лицо, конечно, это было бы глупо, но о нас знали практически все. Контора славилась своей исполнительностью и результативностью.

Как я уже говорил выше – способы поражения целей могли быть различны, это не регламентировалось, обязательным было лишь два условия – точно в сердце и обе цели с минимальным промежутком времени. Поражение одним выстрелом считалось высшим пилотажем, за него заказчики даже премию накидывали, сверх ранее оговоренной суммы. Но все же без накладок не обходилось. Бывало поражение только одной цели, вторая уходила. Бывало, когда вторым выстрелом поражалась повторно та же цель, или совершенно другой человек, внезапно очутившийся на линии стрельбы. Увы, что сделано, то сделано, исправлению такие ошибки не подлежали. Но в таких случаях заказ не оплачивался, и проштрафившийся Исполнитель терял рейтинг, а это отражалось на его последующих заказах.