Анна Векшина - Рыцари Индустрии

Казань-Уфа

«Я сам-то из Дагестана. Не были? Ну, потом я вас свожу, если захотите. Я человек добрый. Мне хороший компания нужен. Там красота – такой не видеть нигде. Приехал в Тюмень – лет 19 был мне. Работал. Подметал, строил. Красил заборы всякие. Красить нормально было. Свое купил, стал в домах красить. Не пью же, работать хорошо. Стали приглашать богатые красить. Я потом пошел учиться красить. Получил, как это у вас? Дипломат, что я по краске могу. Ну я сразу стал русский учить, чтоб не обманывали. Занимался много. Сложно по-вашему – у нас легче. Стал одеваться нормально. В магазине ходить, смотреть. Туда придешь раньше – на тебя как на бомжа смотрят. Сейчас-то уже знают. Купить свой дом, сам все. Машина две. Нанял вместо себя красить тоже из Дагестана. Помогал им всем, квартиру снял. Жена у меня русский. Люблю. Там у меня тоже жена есть. Я Любе сказал: «У меня там жена, ее люблю и тебя люблю». Ничего от них не скрывать. Они раньше и знать друг про друга не хотели, а теперь нормально, передают подарки к праздникам. Там у меня сын с дочь растет, а с Любой у нас пока маленькая одна. Сына сюда тоже хочу работать. Пусть легче будет, чем мне, пусть уважает, как работать. Счастливый я? Да, счастливый. Семья, работа, две жена. Собираюсь в Питер съездить, там, говорят, музеи. Не был никогда. В музеях быть? Красиво?».

Угляны-Ивацевичи

«У нас тут было время, что банда была, так они делали специальные такие удавки, как из лески, знаешь? Леска и механизм такой, что он ее прям сильно затягивал. Палец суешь – палец перерезает этой леской. Ножом ее не перерезать тоже. Так на шею набрасывают и все. Считай, она тебе прям шею и перерезает. Она же тонкая. Ну, это все в 90-х годах, конечно, но не очень это все было приятно. Я в милиции на это ох как насмотрелся! В лесу их очень много таких было. Прям по краям дороги, вот лежали такие. Ужас. Поэтому я вот когда так садятся вдвоем, да еще и один прям сзади меня, то я как-то внутренне напрягаюсь сам».

Шиномонтаж где-то под Харьковом

«Дочь у меня молодец. Красотка – вон, смотри, какая, а? В хорошем каком-то институте учили, потом второе пошла получать. Ну, помог, да, немного ей поступить. Работает, у нее фирма своя. Юриспру…как ее? Ну, юристы, в общем, там работают. И все мужья у нее Миши. А вот так! Вот двое у нее было, сейчас вот третий: тоже Миша. Мне это очень удобно – я плохо запоминаю имена. Разводятся опять. Я ей говорю: «Может, тебе какое другое имя попробовать, ну видишь же, что с Мишами у тебя не выходит? Чему ее там учили-то в этом ее институте?».

Новосибирск-Омск

«У меня, я считаю, только один недуг есть: я – пьяница. Причем запойный. Пью сразу много. А так, в остальном я – человек положительный. Поэтому, мои дорогие, я нигде не останавливаюсь. Не дай Бог там есть где-то магазин со спиртным. Это я тогда пока всю водку там не выпью – не уеду. Так и выходит, что я всегда еду впереди графика».

Тобольск-Ижевск

«Не знаю, я вообще тут первый раз. Вот. Я до этого манагером был. Ой, я тебе скажу, работа такая рабская! Ой, вообще! Но у нас не выбирают там работу. Мучился-мучился. А потом предложили мне пойти вот поводить. Я, знаешь, сразу согласился. Вот вообще не думал. А потом вот сейчас еду, да? И машина у меня сломалась. И какой-то просто вот незнакомый, да, я его первый раз вижу. Вот, он просто что делает? Берет и везет меня в сервис. Бесплатно везет, прикинь? Просто вот такой добрый человек. И я там сидел и думал, что надо пересмотреть вообще жизнь. Себя и жизнь пересмотреть. И выезжаю на трассу, а тут ты голосуешь с рюкзаком. И знаешь, я вот подумал, что это мне такая проверка. И я остановился, да? Из-за этого вот мужика, который меня довез в сервис. А так я никогда никого не сажаю к себе в машину».

На брестской границе

«Вон, смотрите, видите? Пограничница на каблуках. Вот зачем ей здесь такие каблуки? Пестик на поясе и каблуки! Сколько там сантиметров? Четырнадцать, наверное, есть, да? Ждет, наверное, себе какого-нибудь итальянца. Будет он проезжать, а тут она у него паспорт спрашивает, а богатый итальянец прям весь не в себе сразу будет от такой красоты! Прям ее отсюда и заберет в свою Италию… Знаю я одну такую. Вышла она замуж за какого-то поляка. Он там у себя работает, а она на выходные к нам в Брест. Идет, значит, по центру города, выхаживает. Знакомых ищет, ну чтобы погордится. Я как-то раз ее встретил и думаю: «Дай-ка присяду, чтобы не встречаться». И присел там за памятник, а она меня сразу приметила, бежит, кудахчет: «Федя, ты чего это там делаешь? Не узнал, что ли»? А я узнал, да? Просто разговаривать неохота с этой дурой. Ну, прям дура из деревни. Ну что они там, спят что ли? Штамп поставить – долго что ли? О, кстати, слыхали, как тут у нас кто-то нажрался и границу пересек так просто? Ну, ему так надоело в очереди стоять, что он как нажмет на педальку и проехал без всяких штампов. Ну, бухой был. Нашли потом в лесу его, ну так, километров десять уехал, наверное».

Орша-Москва

«Я Шакиру уже лет восемь слушаю. Сидел в кафешке какой-то, ел, а там по телевизору клип ее показывали. Запомнил потом и купил диски. Хороший у нее голос все-таки, сильный такой. Ты английский знаешь? Я вот слушаю, но не понимаю, о чем она поет? Я всегда думаю, что о хорошем. Вот журнал увидел на заправке – купил. Это она сейчас такая, видишь? Помоложе была когда – посимпатичнее. Ну, возраст. У нас таких в Дагестане не слушают. У нас такая вот музыка, сейчас поставлю, послушаешь, другая совсем. И женщины другие. А она все равно – мой идеал».

Залари-Тельма

«Вот сейчас будем проезжать с вами наше Усолье. Знаете, чем знаменит наш город? Ну да, старый он, но главное, что у нас больше половины женщин в городе работают на трассе. Зарабатывают собой. Вот будем проезжать – увидите. Они вдоль дороги стоят – от 13 до самой пенсии. На любой вкус. Это очень страшное зрелище, особенно эти вот маленькие девочки, у которых больше никакой жизни не будет никогда. А вы знаете, реально и не будет, потому что нет работы. Вообще никакой нет. И так они стоят на много-много километров. Нет, я иногда думаю, что и я бы была такой, но мне повезло, потому что я устроилась работать бухгалтером. Бог спас, наверное. Меня взяли с обучением, ну, как стажировка, что ли. Работала за копье, терпела. У меня была одна блузка на все случаи жизни. Вечером приходила и стирала, а утром одевала на работу. И так несколько лет. Но я, знаете, просто знала, что если я один раз схожу на трассу, то я уже больше не буду никаким бухгалтером, а умру от того, что меня какой-нибудь Василий убьет монтировкой ночью, потому что я буду с ним не очень ласкова. Вы знаете, а потом как-то закончились эти вот несчастные 90-е годы, все изменилось. Меня пригласили работать уже в другое место на другую зарплату. Работала, а по вечерам стала преподавать на каких-то курсах бухгалтерское дело – специалистов не было вообще. А я была редким специалистом, получилось так. Потом на другие курсы пригласили. Там-сям. По чуть-чуть. Как-то все наладилось и в жизни, и в семье. Стали есть досыта, спать на нормальных пододеяльниках, а не на рваных. Машина. Сейчас сыну квартиру будем покупать, наверное. Ну да, у меня ушло на это больше времени, скажем, чем у тех, кто пошел на трассу сразу после школы. Как-то не очень по этому поводу переживаю».