Висенте Бласко - Детоубийцы

Спокойствіе дда возмущало его. Тотъ по прежнему бывалъ въ трактир С_а_х_а_р_а, словно ничего не случилось. Тамъ онъ обдалъ и ужиналъ, прекрасно сошелся съ трактирщикомъ, довольнымъ тмъ, какъ старикъ эксплуатировалъ свое мсто. А съ внукомъ онъ не желалъ длиться! Съ нимъ онъ не говорилъ ни слова, когда видлся вечеромъ въ хат, словно онъ не существуетъ, словно не онъ хозяинъ пути!

Ддъ и С_а_х_а_р_ъ хотятъ эксплуатировать его и останутся съ носомъ. Быть можетъ все негодованіе трактирщика не имло другой цли, какъ отдлаться отъ него, чтобы увеличить свой доходъ. И съ той жадностью, жестокой и бездушной, свойственной деревенскому люду, который въ денежныхъ длахъ не считается съ родственными чувствами, Тонетъ накинулся на Г_о_л_у_б_я однажды ночью, когда тотъ собирался на ловлю. Онъ – Тонетъ – главный хозяинъ мста, а вотъ уже сколько времени не видалъ ни одного сентима. Правда, онъ хорошо знаетъ, что уловъ не такой блестящій, какъ въ прежніе годы, но дла все таки идутъ, и ддъ и дядюшка Пако положили въ кошелекъ не одинъ дуро. Онъ знаетъ это отъ скупщиковъ угрей. Пусть дадутъ ему ясный отчетъ. Онъ хочетъ имть свою часть или онъ отберетъ мсто и поищетъ себ мене хищныхъ компаньоновъ.

Дядюшка Г_о_л_у_б_ь, считавшій себя неограниченнымъ господиномъ надъ всми членами семьи, въ дервую минуту хотлъ разможжить внуку голову весломъ, но вспомнилъ о неграхъ, которыхъ К_у_б_и_н_е_ц_ъ убивалъ въ далекихъ странахъ. Чортъ возьми! Взрослаго нельзя бить, хоть онъ и принадлежитъ къ семь. Къ тому же угроза отнять мсто для ловли испугала его.

Дядюшка Г_о_л_у_б_ь дустился въ мораль. Если онъ не даетъ ему денегъ, то потому, что знаетъ его характеръ. Деньги – погибель юношей. Онъ пропьетъ ихъ, проиграетъ бездльникамъ подъ тнью какой-нибудь хаты въ Салер. Лучше если деньги сохранитъ ддъ и это будетъ лишь на пользу Тонету. Если ддъ умретъ, кому какъ не внуку, будетъ прирадлежать все его состояніе?

Однако Тонетъ не хотлъ довольствоваться одними надеждами. Онъ хочетъ получить свое или отберетъ мсто. И посл тяжелыхъ ссоръ, продолжавшихся боле трехъ дней, рыбакъ, наконецъ согласился однажды вечеромъ вынуть изъ-за пояса кошелекъ, и со скорбнымъ лицомъ отсыпать нсколько дуро. Можетъ взятъ ихъ! Жидъ! Злодй! Какъ только онъ ихъ истратитъ въ нсколько дней, пусть снова придетъ, пусть не иметъ угрызеній. Какое ему дло, если ддъ издохнетъ. Онъ уже ясно представляетъ себ свое будущее, представляетъ его себ съ ужасомъ. Онъ будетъ работать, какъ рабъ, чтобы внукъ могъ жить бариномъ. И онъ совсмъ удалился отъ Тонета, словно потерялъ навсегда то небольшое чувство, которое когда-то питалъ къ нему.

Получивъ деньги, К_у_б_и_н_е_ц_ъ не вернулся въ хату отца. Онъ пожелалъ занятъся отъ нечего длать охотою, вести жизнь стрлка, питаясь тмъ, что застрлитъ, и началъ съ того, что купилъ себ ружье лучше тхъ почтенныхъ пищалей, которыя хранились дома. П_і_а_в_к_а, изгнанный изъ трактира С_а_х_а_р_а на другой день посл удаленія Тонета, ходилъ вокругъ него, видя его празднымъ, разочаровавшимся въ работ, которую исполнялъ въ хат отца.

К_у_б_и_н_е_ц_ъ сошелся съ бродягой. Онъ былъ хорошимъ товарищемъ, который могъ быть ему полезенъ. У него была хата, правда, похуже собачьей конуры, однако она могла служить имъ убжищемъ. Тонетъ будетъ охотникомъ, П_і_а_в_к_а – собакой. Все у нихъ будетъ общее: да и вино. Подходитъ это бродяг? П_і_а_в_к_а былъ обрадованъ. Онъ тоже внесетъ свою часть въ общее хозяйство. Онъ превосходно уметъ вытаскивать верши изъ каналовъ и забравъ уловъ, снова опускать ихъ въ воду. Онъ не походилъ на нкоторыхъ безсовстныхъ воришекъ, которые, по словамъ пальмарцевъ, похищали не только душу, но и тло, то есть самыя сти. Тонетъ будетъ заботиться о мяс, онъ – о рыб. Такъ и поршили. Съ тхъ поръ только изрдка видли въ деревн внука Г_о_л_у_б_я съ ружьемъ на плеч, комически посвистывавшаго П_і_а_в_к_, шедшему вслдъ за нимъ съ опущенной головой, и хитро озиравшемуся по сторонамъ, нтъ ли чего-нибудь подъ руками, что можно было бы стащить.

Цлыми недлями они жили въ Деес жизнью первобытныхъ людей. Во время своей спокойной жизни въ Пальмар, Тонетъ часто съ грустью вспоминалъ годы войны, среди безграничной свободы, лицомъ къ лицу съ военными опасностями. Всегда глядя въ глаза смерти, не видишь ни препятствій, ни преградъ и съ карабиномъ въ рук исполняешь вс свои прихоти, подчиняясь лишь закону необходимости.

Привычки, появившіяся у него въ годы воинственяой жизни въ лсу, вновь воскресли теперь въ немъ въ Деес, въ двухъ шагахъ отъ мстечекъ, гд существовали и законы и власти. Изъ сухихъ сучьевъ оба товарища строили себ въ какомъ-нибудь уголк лса шалашъ. Когда ихъ мучилъ голодъ, они убивали пару кроликовъ или дикихъ голубей, порхавшихъ среди сосенъ. Когда имъ нужны были деньги на вино, или патроны, Тонетъ бралъ ружье и утромъ набивалъ дичи, которую бродяга продавалъ въ Салер или въ гавани Катаррох, и возвращался домой съ бурдюкомъ, который прятался въ кустахъ.

Ружье Тонета, дерзко раздававшееся по всей Деес, было угрозой для сторожей, которымъ пришлось разстаться съ своей прежней спокойной жизнью отшельниковъ.

П_і_а_в_к_а стоялъ на сторож какъ собака, между тмъ какъ Тонетъ охотился. Увидвъ своими зоркими глазами бродяги приближеніе враговъ, онъ свисталъ товарищу и они прятались. Часто преслдователи встрчались съ внукомъ Г_о_л_у_б_я лицомъ къ лицу, но каждый разъ онъ гордо настаивалъ на своемъ желаньи продолжать жить въ Деес. Однажды сторожъ выстрлилъ въ него, но тотчасъ услышалъ въ вид грознаго отвта свистъ пули около головы. Противъ прежняго солдата доносы были безполезны. Онъ былъ человкъ пропащій, не боявшійся ни Бога, ни чорта. Онъ стрлялъ такъ же хорошо, какъ ддъ и если онъ посылалъ пулю мимо, то потому, что хотлъ сдлать предостереженіе. Чтобы съ нимъ покончить, надо было просто убить его. Сторожа, имвшіе большія семьи, вступили въ конц концовъ въ молчаливое соглашеніе съ дерзкимъ охотникомъ и когда раздавался выстрлъ его ружья, они длали видъ, что плохо разслышали и всегда бжали въ противоположный конецъ.

Отовсюду изгнанный, всми битый, П_і_а_в_к_а чувствовалъ себя сильнымъ и гордымъ подъ покровительствомъ Тонета и когда онъ показывался въ Салер, онъ глядлъ на всхъ съ дерзостью мопса, чувствующаго свою безопасность подъ охраной хозяина. Взамнъ этого покровительства онъ исполнялъ роль сторожа и когда порой аоказывалась пара жандармовъ изъ уэрты Русафы, П_і_а_в_к_а угадывалъ ихъ, раньше чмъ видлъ, точно чуялъ ихъ.

– Треуголки идутъ!- говорилъ онъ товарищу.

Въ т дни, когда до сосдству съ Деесой виднлись желтые ремни и лакированныя треуголки, Тонетъ и П_і_а_в_к_а уходили на Альбуферу. Свъ въ одну изъ лодокъ Г_о_л_у_б_я, они перезжали отъ заросли къ заросли, стрляя ло птицамъ, которыхъ подбиралъ бродяга, привыкшій даже зимой входить въ воду по самый подбородокъ. Бурныя ночи, темныя и дождливыя, которыя Г_о_л_у_б_ь ожидалъ, какъ манны небесной, изъ-за предстоявшаго богатаго улова, Тонетъ и П_і_а_в_к_а проводили въ хат послдняго, сбившись въ уголъ, такъ какъ вода цлыми струями вливалась сквозь щели крыши.