Яна Тимкова - Повесть о каменном хлебе

— Ой, пушистые пришли! Муррррр! Класс какой! Давай, кысь, раздевайся, проходи…

— Вот… Привет… Держи… — Айлэмэ неловко сунула ей в руки пакет с коробкой конфет. Конфеты были такие, какие сама Айлэмэ любила, и оставалось только надеяться, что вкусы Лави не слишком отличаются от ее собственных.

— Ой, это мне-е? — Лави вытащила коробку, вгляделась в надпись ("Русская тройка, с ромовой начинкой"), — Класс! Спасибо, солнышко пушистое! Я такие обожаю! — потрепала девочку по волосам, — Ты прелесть! — обернулась и крикнула в комнату, — Гэлюшка, иди забери! — и снова повернулась к девочке, сияя улыбкой. Та расплылась в ответ и так бы и стояла дальше, зачарованно глядя в глаза эльфке, но тут подошедший Гэль молча забрал конфеты, а Лави ойкнула:

— Пушистая, что же ты стоишь! Давай я тебе помогу! — и, несмотря на протесты девочки, помогла ей раздеться, отобрала тяжелую промокшую ветровку и попыталась пристроить ее на вешалку, и без того уже жалобно прогнувшуюся под грудой курток. Все нижние крючки оказались заняты, и Лави запрыгала, стараясь достать до верхних. Напрасно — роста эльфки явно не хватало. Она сердито фыркнула (Айлэмэ внутренне сжалась), огляделась, встала одной ногой на полочку для обуви, свободной рукой уцепилась за какую-то закорючку наверху — и ловко повесила ветровку на единственный незанятый крючок.

— Оп! — она легко спрыгнула на пол и обернулась к Айлэмэ, отбрасывая со лба волосы и улыбаясь, — Вот так вот!

Окончательно смутившись, Айлэмэ опустилась на низенькую скамеечку и склонилась к ботинкам, радуясь, что волосы закрывают ее залитое краской лицо. Как назло, мокрые шнурки стянулись, запутались, и пальцы девочки напрасно скользили по тугим узлам.

— Ты чего, пушистая?

"Ой…" Закусив губу, Айлэмэ дернула за что-то — за что попало — и узел затянулся еще туже.

— Дай-ка я… — и Лави, к изумлению и ужасу девочки, опустилась возле нее на колени.

— Что ты! Я сама, честно! Не надо!

— Надо, кыса, надо. К тому же, — эльфка лукаво взглянула ей в лицо, — это ведь так приятно — сидеть у ног прекрасной девушки…

Айлэмэ ничего не ответила — больше всего ей сейчас хотелось провалиться сквозь землю. Но все-таки как же приятно… Правда, когда в дверь ворвалась Нэр, девочка даже зажмурилась, но Нэр не стала ни хихикать, ни вообще что-либо говорить, а Лави только и сказала:

— Солнц, сделай нам чайку… — на что та деловито кивнула и умчалась.

Несмело войдя на кухню, Айлэмэ огляделась. Обычная маленькая кухонька: окно напротив двери, слева от окна — холодильник, древний пузатенький ЗИЛ, обшарпанный, но урчащий вполне исправно. У левой же стены — небольшой стол, и Айлэмэ, по знаку хозяйки, робко присела на табуретку между холодильником и столом. Сама Лави уселась напротив и ободряюще улыбнулась. Нэр скользнула к плите, защелкала зажигалкой — и спустя несколько секунд и несколько этажей шепотных ругательств синие огоньки весело обежали черный круг конфорки, а Нэр фыркнула что-то неразборчивое и загремела чайником.

— Лимону порежь нам, ага? — негромко бросила Лави, и Нэр кивнула, не оборачиваясь.

Эльфка обвела взглядом стол:

— Так… А где пепелац, радость моя? Давай сюда. — она командовала, не сводя пристального взгляда с Айлэмэ; та отчаянно стеснялась, но глаз не опускала, а в свою очередь внимательно рассматривала эльфку, пытаясь как следует запомнить ее лицо, чтобы потом нарисовать.

Нэр поставила перед Лави тяжелую стеклянную пепельницу:

— Держи…

— Так, теперь Балрога дай… — перед эльфкой брякнулась серебристая зажигалка, — Муррр.

Вытянув из лежащей на столе пачки тонкую длинную сигарету, Лави закурила, с видимым удовольствием выпустила дым — колечком, но колечко быстро расплылось, и она рассмеялась и махнула рукой, а Айлэмэ, глядя на нее, не могла не заулыбаться в ответ.

Тем временем Нэр поставила перед ними две чашки, выложила на блюдечко печенье и принесенные Айлэмэ конфеты, пододвинула сахарницу.

— Сейчас чай заварится… Мы всегда заварной делаем, — пояснила Лави, — а то в пакетиках не чай, а бурда. Нэр у нас спец по заварке — ма-астер.

Колдовавшая над заварником Нэр обернулась, блеснула гордой усмешкой.

Вода закипела быстро. Айлэмэ заворожено наблюдала, как взъерошенная коренастая Нэр сполоснула кипятком крохотный белый заварничек, насыпала чай — по чайной ложке на чашку плюс одна, залила водой. Отсчитала одной ей ведомый промежуток времени — и осторожно разлила по чашкам изумительный ароматный чай.

— Ой, как пахнет! — восторженно прошептала Айлэмэ, и Нэр отозвалась:

— Мы еще и кофе сами варим, и глинт…

— А еще я на машинке могу, и крестиком вышиваю! — продолжила Лави, и все рассмеялись.

Улыбающаяся Нэр вернула чайник на плиту, поставила на стол блюдечко с аккуратно нарезанным и посыпанным сахаром лимоном, и направилась было к двери, но Лави отложила сигарету, поймала девушку за руку и промурлыкала:

— Спасибо, золото полосатое… — обняла за талию, привлекла к себе, прикрыла глаза, — Кыс-кыс-кыс…

Нэр обняла ее в ответ, и они замерли — только пальцы Нэр ласково перебирали густые волосы эльфки.

Айлэмэ на своем стуле боялась пошевелиться.

Наконец Лави оторвалась от Нэр, подмигнула ей — та улыбнулась в ответ и вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Эльфка повернулась к девочке и серьезно произнесла:

— Пушистая… Глаза со лба убери.

Мгновение Айлэмэ хлопала глазами, потом до нее дошло, и она прыснула. Лави рассмеялась вместе с ней.

— Смотри сюда, пушистая, — говорила Лави, размахивая сигаретой, — я же тебе уже говорил, что мы умеем Видеть… Вот, а видим мы не только то, что вообще когда-то было… или будет… а еще и то, что было с нами. С на-ми. Понимаешь? Да ты пей, пей чай, остынет ведь, — и Айлэмэ послушно подносила чашку к губам, а эльфка продолжала, — То есть мы вспоминаем все — ну, все, это сильно сказано, — перебила она сама себя, — в общем, что можем, что дано вспомнить. О себе я уже говорил, и Чиаран себе имя не с потолка взял, там мы вообще были знакомы. Да и с Гэлем тоже, и со многими разными… Не только по ведьмачьему миру — по разным отражениям Арды нас много носило…

— Отражениям? — девочка озадаченно помотала головой.

— Ну да… Ты же знаешь, что иногда народ с ума сходит, спорит, разоряется — мол, наш Мелькорушка — всем лапам лапа, а другие орут — нет, гад последний, типа ужас, летящий на чем попало… А третьи вопят, что у них вообще он не тиран и не звезды в волосах, а правитель, да еще и интриган крутой… Как думаешь, с чего так?

— Ну… — смешавшись, Айлэмэ опустила глаза и принялась теребить край скатерти. В голове, как назло, не было ни одной умной мысли. — Может, перепутали?

— Ну да, все разом и перепутали… Еще, бывает, на вражьи наваждения сваливают. А не многовато ли будет? Суть в том, что у Арды, или там Арты, полно отражений. Вроде все похоже — а не то. Например, вот я с Аданэлью был в одном отражении, где с Сильмариллами все не так было. А я и Нэр — в другом… Там Нэр… Кстати, полное имя Вэанэр будет, но мы сокращаем обычно. Так вот, там Нэр был в мужском облике, он вообще везде в мужском, а тут вот не повезло… А я там с ним была, его вытаскивала… Ну ладно, это неинтересно.