Недмитрий Нестеров - Призраки

– Каких таких?

– Ну… не знаю! Русский язык могучий, но и в нем таких слов нет!

– Все понятно, можешь не объяснять. Давай свой номер, я запишу – она вытащила из кармана трубу.

– Сбрось мне – сказал Факел закончив диктовать номер.

– А ты как до жизни такой докатилась? – спросил он.

– Не знаю, постепенно как-то. Металл с детства слушала, потом до сатанизма дошла, потом Black Metal, NSBM, потом в технаре я всех чертей гоняла, да и не чертей тоже.

– А ты в каком технаре училась?

- Да есть там у нас в одном городишке. Дыра дырой.

– Специальность то хоть какая?

– Медсестра.

Факел зашелся смехом.

– Че такого смешного?

– Я тебя уже представил, копающуюся в каком нибудь дохлом цунаре со скальпелем, по локоть в крови!

– Так и было на практике, у меня даже фотки есть.

– Покажешь?

– Конечно! А ты где учился?

– У нас в шараге, на сварщика, потом на токаря, потом на фрезеровщика.

– Нам с тобой можно пыточную камеру открывать!

– Легко! Ты будешь отрезать, а я прижигать!

– Не мети пургу! – Катя толкнула его в плечо, - Я на самом деле в больнице нашей работала, пока ее не признали аварийной. Но скоро уже новую достроят.

– А сейчас что? Болеть все перестали?

– В райцентр всех отправляют пока.

– Понятно. А чертей у вас много?

– А где их мало?

– Да, действительно! И их кто нибудь мочит?

– Бывает иногда, что бычье их опрокинет, но это так, фигня. Вот я одному в больнице помогла с аллахом встретиться.

Факел чуть не подавился зубочисткой.

– Ты не базарь так громко! Что, в натуре? – он сделал музыку на трубе погромче.

– Да, я ночью ему в капельницу нитроглицерина лошадиную дозу добавила, и его сердечный приступ хватил. Он и так уже после первого лежал… – разошлась она.

– Ладно об этом не здесь и не сейчас!

– Да, пожалуй! Ты сегодня, будь пожалуйста осторожней!

– Хорошо, буду! Не переживай, все будет нормально! О, блин, собака уже едет! Давай прощаться что ли! – Факел поднялся с лавки и набросил на одно плечо рюкзак, Давай пройдем немного подальше, мне в четвертый вагон. Они прошли метров пятьдесят по платформе и остановились.

– Ну, доброй охоты вам, Факел! Утром расскажешь, как было дело.

– Обязательно! – ответил он.

– Кстати, а знаешь, Факел, что мне в тебе больше всего нравиться? – спросила она.

– Что?

- Ты такой же длинный, как я, и чтобы тебя поцеловать, не надо нагибаться! – она обняла его и крепко поцеловав прошептала: «Это последний раз без меня!» Факел стоял обгашенный, как будто выпил залпом стакан водки. Звук открывающихся за спиной дверей вагона вернул его к реальности.

– О! Командир, давай сюда! – заголосили курящие в тамбуре бойцы группировки.

– Двигай! Тебя ждут! – сказала ему Катя. Он вошел в тамбур и сразу развернулся, чтобы еще раз взглянуть на нее. Она сделала им отмашку, и увидев ответ всей бригады пошла дальше по платформе.

– Sieg Heil [10] Да здравствет Победа! (нем.) - официальное приветствие членов НСДАП Призраки! Заблокируйте калитку! – поприветствовал он своих солдат и поручкался [11] У националистов и вообще в правом движении используется т.н. «римское рукопожатие», т.е. здоровающиеся пожимают друг-другу не ладони, а предплечья. с каждым.

– Ну что, Лёх, всё по плану? – спросил Факела его замок Кастет, установив между створками дверей большую бейсбольную биту.

– Да, разумеется.

– А ты патронов нам с Штыком купил у Петровича? А как же, все у меня в рюкзаке. А где сам Штык?

– В вагоне, он же не курит. И правильно делает. Вы к Рамсу то ездили?

– Да, теперь все до зубов вооружены.

– Че взяли?

– Пару картошин, и маслят на всех.

– А стволы какие?

– Я АКМ последний урвал, кстати с оптикой и сошками, а Косарю и Пирату «вёсла» [12] Жаргонное именование автомата Калашникова с неоткидным прикладом (деревянным или пластиковым), который формой и правда напоминает весло. достались – ответил ему Астерот.

– А че так презрительно? «Вёсла!» Мне 74й больше нравится, у него отдача меньше и приклад складывается! – возразил Косарь.

– Да ладно вам, нашли повод для спора в любом случае – круче, чем двустволка! – подключился к дискуссии Пират.

– Не говори! Тьфу бля, надымили вы тут! Пошел я к Штыку! – сказал Факел и удалился в вагон. Он закинул свой рюкзак на верхнюю полку и сел к окну напротив Штыка.

– Sieg Heil, Факел! – Штык вытащил наушники плеера из ушей.

– Здорова, братан! Как жизнь?

– Ништяк!

– Командир, а что это за девушка с тобой на платформе была? – спросил вернувшийся из тамбура Кастет.

– У-у! Это полный Sieg Heil Ave Satanas [13] Радуйся Сатана! (лат.) - приветствие и возглас сатанистов ! Пока сюда в электричке ехали познакомился. Овощей там строили.

– Это как?

- Да длинная тема, на базе под пиво расскажу.

– Ну, вкус у тебя есть! Красивая! – подмигнул Факелу Астерот.

– Да ну, я бы так не сказал, уж больно длинная, за сто восемьдесят должно быть, и вообще, девушка нормальной должна быть, а не косить под этого вашего, как там его… – начал рассуждать Кастет.

– Ну, это для тебя, гнома, длинная, и ты у нас тут только один поклонник клубных шмар – ответил ему Штык.

– Кто гном? Сто семьдесят три это нормально!

– Конечно нормально, но сто восемьдесят пять куда круче! Ты в курсе, что кто-то, вроде Геббельс, в свое время ввел ростовые ограничения для приема не то в СС [14] На самом деле Генрих Гиммлер, сменив на этом посту своего начальника Эрхардта Хайдена, подавшего в отставку 6 января 1929 года. Но требования были не столь жёсткими, ограничение по росту составляло 172 см. Зато большое внимание уделялось здоровью и нордической т.н. «арийской» внешности. Гиммлер при помощи увеличительного стекла лично изучал фотографии каждого кандидата в СС, на предмет обнаружения показаний инородной крови (выступающие скулы, например). Впрочем, Иозеф «Зепп» Дитрих, формировавший в 1933 году Лейбштандарт «Адольф Гитлер», пошёл ещё дальше. Он установил минимальный рост в 180 см и выдвинул условие идеального здоровья. Даже один единственный запломбированный зуб мог стать причиной отказа в примеме добровольца в Лейбштандарт , не то тогда еще в СА? – подъебнул Пират.

– Да пошли вы! Зато я люстру головой не задеваю! И вообще, подвяжем. Если Факелу такие нравятся, то я только рад за него.

– Кстати, Пират, ты вроде уезжал куда-то, я тебя два месяца не видел! Где путешествовал? – спросил Факел.

– Да где только не был. У предков отпуск, всю родню объехали. В Москве был, ну, точнее в Подольске, в Питере был, в Смоленске, в Нижнем Новгороде был.

– И как впечатления?

– А, везде одно и то же! Хлеще всего конечно Нижний! Такой толпы хачей я даже в Москве не видал. Свастиками весь вокзал разрисован, да еще хуйней про какую то «Волгу» и «Паровозов», а толку не видно. Но город красивый конечно. У меня будешь – посмотришь фотки. В Смоленске ничего, но там и наших не видать. Может на шифре все, на улице ни одного скина не видел. В Подольске прямо напротив моего деда наш парень живет, он, кстати скоро обещал ко мне в гости приехать. Глебом зовут. Наших лет примерно, крепкий такой. Наш короче человек. Я ему порассказал немного, у него прям глаза загорелись. Но круче всего это Питер! Там нельзя банки пива купить, чтобы скина не встретить, правда запуганные все, шухеряться, я так ни с кем и не познакомился. Так вот в общем. – закончил он рассказ.