Терри Сазерн - Чудо-христианин

В каждой каюте над камином был вмонтирован маленький телевизионный экран, через который можно было наблюдать напрямую за капитаном в рубке и видеть, что происходит снаружи. Изображение на экране позволяло видеть пространство вокруг всего капитанского мостика.

Эти экраны могли включаться и выключаться. В первый день путешествия экраны были включены еще до того, как пассажиры разместились в каютах. Это было сделано, чтобы всем было ясно назначение этих экранов. Так что, заняв свои каюты, гости немедленно увидели на своих экранах Клауса, капитана корабля. На роль капитана Гай Гранд нанял профессионального актера, весьма представительного седовласого мужчину. Каждое его слово и жест должны были вызывать глубочайшее доверие. Он носил двойной ряд офицерских полосок на темном лацкане, а его манера поведения была властной, и в то же время умилительно добродушной.

Как только все расселись, капитан повернулся лицом к камере. Он набил трубку, затем улыбнулся и приветственно коснулся фуражки.

— Капитан Клаус, — по-свойски представился он. Такая раскованность, впрочем, не нанесла ущерб его имиджу. — Я рад приветствовать вас на борту.

Он взял указку и направил ее на карту, висевшую на стене.

— Это наш маршрут, — сказал он. — Север-северо-восток, сорок семь градусов.

Потом он начал рассказывать о технических характеристиках и расположении капитанского мостика, погодных условиях в настоящее время, планах путешествия, используя при этом столько технического жаргона, чтобы стало ясно: свое дело этот человек знает досконально. Он сказал, что время от времени будет использоваться автоматический пилот, но что он лично предпочитает держать штурвал сам, и иронически добавил, что «Судно предпочитает людей машинам».

— Может быть, это прозвучит старомодно, — сказал он, хитро подмигивая, — но для меня корабль — это женщина. Я рад приветствовать вас на борту, — снова произнес он и повернулся к своему огромному штурвалу.

Этот прямой контакт с капитанским мостиком и с самим капитаном, казалось, давал пассажирам ощущение полной безопасности и причастности к происходящему. В первые несколько часов все действительно шло как нельзя гладко.

Первая неожиданность произошла ранним-ранним утром. Около трех — естественно, уже почти все крепко спали.

Некоторое время пассажиры следили за тем, что происходит на экране: капитан в уютной рубке на мостике, один, с попыхивающей трубкой, всматривается вперед, в черную воду… После этого они выключили телеэкраны. Всего несколько человек продолжали бодрствовать и смотреть на включенные экраны. Среди них было трое обративших внимание на то, что вдруг произошло на экране: из-за угла рубки появилась тень, таинственное движение… кто-то взобрался за спиной Капитана в рубку, ударил его по голове и схватил руль. После этого экран погас.

Очевидцы происшедшего были очень обеспокоены. Вскоре начали бить тревогу, будить остальных пассажиров с целью выяснить, что произошло. Собранная наконец экспедиция смельчаков вышла на капитанский мостик. Как выяснилось, только затем, чтобы встретить наверху лестницы капитана собственной персоной, невозмутимого, как всегда. Он мягко заверил их, что все в порядке, ничего не произошло, всего лишь небольшое досадное недоразумение. И когда они вернулись в каюты, он снова был на экране, капитан Клаус, твердо стоящий у руля.

Те трое, которые оказались свидетелями случившегося, пребывали в настроении упадка и безысходности. Все решили, что они были пьяны или просто слегка не в себе. Их вежливо попросили навестить корабельного доктора, психоаналитика. В итоге этот досадный инцидент прошел практически незамеченным.

Все шло по-прежнему гладко, пока на следующий вечер любители азартных игр не заполнили роскошные игровые комнаты рядом с Марина-рум. В тот вечер один из крупье был обвинен — причем несколькими пассажирами одновременно — в жульничестве… воровато стреляя вокруг глазами, он брал ставки, подбрасывал их вверх и заполнял ими свои карманы. А также выкидывал другие фокусы. Это была такая неслыханная выходка, что один престарелый герцог просто упал в обморок. Крупье был выдворен из игровой комнаты собственноручно Капитаном Клаусом. Капитан искренне извинился за инцидент, а затем объявил, что следующая дюжина ставок может быть сделана бесплатно прямо в казино, потерянные же ставки остаются за игроками. Эта неслыханно щедрая компенсация была встречена аплодисментами играющей публики. И все же этот случай был не скоро забыт.

Еще одна курьезная вещь приключилась, когда несколько присутствующих дам отправились, в частном порядке, повидаться с корабельным доктором. В ходе беседы они советовались, какой лучше выбрать аспирин, пилюли против морской болезни, или же просто болтали с дружелюбным терапевтом. Некоторые из этих дам, однако, были проинформированы о том, что они «явно испытывают некоторое недомогание», и должно быть проведено обследование.

— Береженого бог бережет, — сказал доктор.

В ходе осмотра он постоянно обнаруживал некие, его словам, «скрытые повреждения» — на талии, боку, бедре или плече женщины — и хотя эти «повреждения» были невидимы, доктор настаивал на том, чтобы сделать компресс.

— Ничего серьезного, — объяснял он. — Просто всегда мудро принять заранее меры предосторожности.

С этими словами он накладывал огромный компресс, что-то вроде гигантского пластыря размером в фут и толщиной в несколько дюймов, оборачивая его вокруг тела. Огромных размеров компресс оказывался досадным неудобством, создавая отчетливые выпуклости под изысканными платьями женщин. Компрессы практически невозможно было снять. Одну из дам заметили с таким компрессом на голове. Он смотрелся как большая белая шляпа.

Первая учебная тревога на спасательных шлюпках была запланирована на следующее утро. Незадолго до этого капитан Клаус появился на экране и, вежливо извинившись за возможные неудобства, неспешно и дружелюбно прочел лекцию о необходимости такого мероприятия.

— Береженого бог бережет, — произнес он в заключение своей маленькой лекции.

Когда прозвучал сигнал грузиться на спасательные шлюпки, все получили спасательные жилеты, которые несколько отличались от стандартного пассажирского снаряжения. Затем пассажиры выстроились возле шлюпок, но тут случилось нечто невероятное: через две минуты после того, как жилеты были надеты, они стали раздуваться до гигантских размеров. Видимо, само их надевание привело в действие некий надувательный механизм. Невероятным было то, что каждый жилет раздувался настолько быстро и становился таким большим, что попросту закрывал человека. Жилеты раздувались выше голов, ниже ног, до диаметра приблизительно в двенадцать футов. Так что если люди были на открытом пространстве — в своих комнатах, в Марина-рум или на палубе — они катались или лежали на полу, практически невидимые под раздутыми жилетами, а если находились в коридоре, то оказывались зажаты со всех сторон.