Джо Фауст - Демоны Боддеккера

АУДИО

МИЛЛЕР: Не пройдет и шести часов с тех пор, как вы отодвинули свою тарелку, а еда уже будет на пути туда, где больше всего нужна!

ВИДЕО

Цеппелин ОЧТ отрывается от земли. Смена кадра: тот же самый цеппелин парит в небесах.

АУДИО

БОЛЛ: Ее отвезут в один из множества международных распределительных центров «Операции „Чистая тарелка“»…

ВИДЕО

Грузовичок с эмблемой ОЧТ подъезжает к зданию распределительного центра, явно находящемуся в одной из стран Четвертого Мира. Вокруг здания толпятся оборванные люди.

АУДИО

МИЛЛЕР: Где она попадет в руки умирающих с голода людей!

БОЛЛ: А вы? Вам остается радость от сознания того, что вы помогли накормить своего брата-человека на другом краю земли!

ВИДЕО

Пакетик из начала ролика попадает в руки большеглазой и чумазой ФРАНЦУЗСКОЙ ДЕВОЧКИ. Она боязливо убегает. Смелость на кадра: девочка сидит за углом той же улицы и зубами разрывает пакет. Засовывает в него руку и достает отбивную из молодого барашка, на которой еще сохранилась хрустящая корочка. Девочка благоговейно осеняет себя крестом и жадно впивается в отбивную зубами.

АУДИО

МИЛЛЕР: А если этого мало — официант даст вам специальный значок, и вы сможете поделиться вашим достижением со всем миром.

ВИДЕО

Смена кадра. Обедавший БИЗНЕСМЕН, улыбаясь, выходит из ресторана. Крупным планом зна- чок у него на груди: нынешняя версия девиза ОЧТ: «Я не очистил свою тарелку».

АУДИО

БОЛЛ: Так что в следующий раз, как окажетесь в ресторане, вспомните. Помогите вашим голодающим братьям и…

ВИДЕО

Переход кадра обратно в съемочный павильон.

АУДИО

БОЛЛ и МИЛЛЕР: Не очищайте свою тарелку!

МИЛЛЕР: Так должен поступать каждый! Это по-человечески!

ДИКТОР: «Операция „Чистая тарелка“» проводится под эгидой Федеральной торговой комиссии, получила статус официально зарегистрированной благотворительной акции. Все финансовые отчеты и данные об эффективности доступны по первому требованию. ОЧТ не обещает спасти жизнь всем обездоленным людям на земном шаре или положить конец всем человеческим страданиям — но мы можем хотя бы бороться с голодом в некоторых районах Земли.

ВИДЕО

Откат камеры. Становится видно, что и у Болла, и у Миллера на груди значок ОЧТ. Оба они улыбаются.

На следующий день идти на работу было невыносимо трудно — хотя я и знал, что иду туда в последний раз. А может, именно поэтому.

Строго говоря, день предстоял до предела загруженный. Мне полагалось проверить состояние кое-каких уже сданных сценариев — последних остатков не связанных с Дьяволами материалов, за которые я нес ответственность. А один, ролик для Церкви Сатаны, предстояло еще написать от начала до конца — до сих пор я все тянул с этим делом. Кроме того, мы с Дансигер должны были обсудить предполагаемый состав творческой группы. Я не сомневался, что меня попросят написать сообщение для прессы о смерти Шнобеля — я все еще не знал, как именно «старики» собираются объяснить ее общественности — и о присоединении к группе Грега Замзы. Вдобавок я помнил, что у феррета имеются записи о доброй полудюжине всевозможных встреч по тому или иному околодьявольскому поводу. И на всех встречах мне полагалось присутствовать.

Да, этим еще предстояло заняться, но ничто из этого меня не волновало. Я хотел лишь одного: собрать манатки и убраться восвояси. И собирался оставаться на работе ровно столько, сколько потребуется, чтобы забрать деньги, вложенные в акции. Ну и, пожалуй, слетать на цеппелине в Принстон — помахать кредитным слейтом перед носом хозяйки. Авось призадумается.

И что потом?

Я не знал. Единственное, что я знал тогда: надо спасаться от всесокрушающего притяжения Пембрук-Холла. Сегодня для меня наступили разом Четвертое июля, День Свободы и День Свободы от работы — личный день освобождения. Мой персональный Дюнкерк.

Шагая к своему офису, я старался раз и навсегда запомнить, сохранить в себе вид этого здания, саму его атмосферу. В памяти всплыло, как я впервые пришел сюда — меня запихнули в крохотную комнатенку на тридцать первом, а я все думал, что наконец-то удача улыбнулась. Зеленый двадцатидвухлетний выпускник, только что из колледжа, я получил это место после третьего собеседования и тотчас отверг более высокооплачиваемую должность корпоративного писателя ради того, чтобы стать частицей легендарного Пембрук-Холла, приобщиться к его славе.

И вот я стал неотъемлемой частью этой легенды. Хотя и помыслить не мог, что произойдет это именно таким образом. Обычная история. Так оно всегда и бывает.

Когда я был на полдороге к офису, из конференц-зала нашей группы высунулась голова Хонникер из Расчетного отдела.

— Вот и ты! — Она лучезарно улыбнулась. — Можешь на минутку зайти?

— Я не…

Хонникер выскочила за дверь и схватила меня за руку.

— Мы все удивлялись, как это феррет тебя не предупредил. Но ты ведь еще не проверял его, да? — Она заглянула мне в глаза, подмигнула и прошептала: — Надеюсь, ты уже не хандришь? Я скучала по тебе.

— Боддеккер! — раздался из комнаты чей-то голос. За ним другой. Харбисон и Мортонсен.

— Все в порядке. — Поддавшись Хонникер, все так же настойчиво тянувшей меня, я вошел внутрь.

И остолбенел. Дансигер тоже была там. А также Хотчкисс, Бродбент, Норберт, Биглоу, Ферман, Джет и Ровер плюс Грег Замза в новехонькой «дьявольской» униформе. Он неуютно подергивал нитки на плече и явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— О нет, — сорвалось у меня.

— Наконец! — сказал Хотчкисс.

— Рада вас видеть, — сказала Бродбент.

— Мы пытаемся придумать имя новому Дьяволу, — объяснила Хонникер, — и мне подумалось: тут нужна старая добрая боддеккеровская нотка.

Стол чуть не ломился от пончиков, батончиков «Мюсли» и ваз со свежими фруктами. В воздухе висел запах кофе. Искушающая атмосфера — я любил рабочие встречи за завтраком — вот только комната была забита людьми, видеть которых мне хотелось меньше всего на свете.

— Боддеккер! — вскричал Ферман, слизывая с пальцев крем. — Как я рад, что ты здесь! Я пытался втолковать этим кретинам, что нельзя вот так запросто навесить на человека кличку и считать, будто от этого он станет настоящим Дьяволом. Мне надо поглядеть, что он за птица, и выбрать что-нибудь именно для него, что ему подходит.

— А я пытался втолковать, — не остался в долгу Норберт, — что у нас нет времени на то, чтобы Ферман составлял индивидуальный психологический профиль нового члена банды.

— Прозвище должно быть коммерчески выгодным, — добавила Биглоу. — Звучать в унисон со вкусами публики.

Ферман схватил тарелку, отошел в сторону с громадным куском пирога и смачно откусил.