Джон Кей - Цирк мертвецов

— И от кого?

— От человека, с которым мы вместе росли, — ответила Элис, и её голос задрожал, когда она увидела знакомый почерк. — От девочки.

— А я её знаю?

— Нет. Мы не были подругами.

— Это она звонила?

— Не знаю. Может быть, и она, — сказала Элис и начала убирать со стола — Будешь ещё апельсиновый сок?

Отец покачал головой. Через несколько секунд он спросил:

— Когда ты будешь его читать?

— Когда помою посуду, — сказала Элис от раковины и весело поглядела на него, надеясь, что её уверенная улыбка успокоит его.

— А как её звали?

— Я тебе не могу сказать, — сказала Элис и увидела, как па лице отца появилось выражение раздражения и тревоги. — Прости, пап.

— Не надо извиняться, — сказал отец Элис, бросил салфетку на стол и встал со стула. — Просто всё это как-то странно.

Шаркая ногами, отец Элис вышел из кухни, стараясь не показаться обиженным. Он включил в гостиной телевизор, и, судя по звукам музыки, доносившимся оттуда, она поняла, что он смотрит какое-то шоу. Закончив протирать тарелки и серебряные ложки, она повесила полотенце и вытерла мокрые пальцы о джинсы. Потом пошла в спальню и вскрыла конверт.

Элис, на днях я тебя видела в аптеке, ты покупала лекарства для отца. Я покупала шампунь. Если ты меня и видела, то не узнала. Меня очень мало кто узнаёт, что очень хорошо, особенно учитывая всё произошедшее.

Я очень хочу поговорить с тобой, Элис. Я буду ждать тебя «У Шони» на 1-80 сегодня в четыре часа дня. Я буду сидеть за последним столиком, па мне будут джинсы и рубашка в клетку. Пожалуйста, приходи.

Спасибо, Э.

Элис быстро сложила письмо и убрала его обратно в конверт. Она слышала, как её сосед подстригал газон на своей лужайке, а в окно ванны был виден толстый рыжий кот, который по черепичной крыше соседнего дома подкрадывался к крохотной птичке с белым крылышками.

Он не успел прыгнуть — Элис громко застучала в окно кулаками, чтобы отвлечь кота от птички, а та внезапно взлетела в чистое голубое небо.

Пару секунд Элис стояла у окна, вслушиваясь в знакомые звуки, потом повернула голову, чтобы посмотреть на мальчиков, идущих по тротуару, и услышала их крики и смех.

Элис засмеялась, вспомнив полдень 1965 года, когда ей было пятнадцать и она специально стояла у этого же самого окна абсолютно голая. Лохматые ребята, которые возились с машиной, стоявшей возле дома соседей, увидели её; один из них, предмет её обожания, Томми Спин-делл замер, увидев её округлые груди и жадный взор. Его приятель, Эрик, казался ошеломлённым, он с трудом сдерживался, его пальцы сжимали крестовую отвёртку, серебристый наконечник блестел в ярком солнечном свете. Элис опустила шторы, но даже сквозь них она видела, что их взоры всё ещё прикованы к окну, а на покрасневших лицах читалось желание.

Тем вечером Томми позвонил и предложил Элис сходить в кино, она улыбнулась, тихо поздравила себя и, волнуясь, ответила согласием. В воскресенье утром они сидели на заднем ряду кинотеатра и целовались, а потом Элис разрешила ему приподнять свой свитер и ласкать её грудь. Она тихо вздохнула, их губы соприкасались, и тут девушка, сидящая с другой стороны прохода, оглянулась и пристально посмотрела на них, а во взгляде, переходящем с лица на лицо, читалась странная враждебность.

— Чего она уставилась? — спросил Томми, внезапно напрягшись под диким взглядом девушки — Эй, ты, отвернись.

Ещё несколько секунд девушка смотрела на них, потом резко отвернулась и уселась глубже в кресло, по её щекам поползли невидимые в темноте слезы. Тут она так громко разрыдалась, что служащий попросил её выйти из зала. Проходя мимо ряда Элис, она остановилась и с сумасшедшей улыбкой сказала:

— Знаешь, Элис. Сейчас ты счастлива, но однажды ты поймешь, что значит боль!

— Фильм назывался «Погоня» [140] «Погоня» («The Chase», 1966) — фильм режиссёра Артура Пена, вошедший в коллекцию мирового кино как одна из картин о мятежном поколении Америки, которое борется против расистских репрессий общества. , Марлон Брандо играл главную роль. Он был шерифом, — сказала Другая Элис, улыбнулась про себя и посмотрела по сторонам. Напротив неё в кабинке, обитой плюшевой тканью, около окна сидела Элис Ларсон. Слегка наклоняясь вперёд, она пыталась казаться спокойной, но сердце её бешено билось. — Роберт Рэдфорд играл сбежавшего осуждённого. Его женой была Джейн Фонда, ещё она была любовницей другого парня, нефтепромышленника.

— Я не помню фильма, — ответила Элис.

— Конечно, не помнишь, ты была слишком занята жизнью, — ответила Другая Элис, по-прежнему не глядя ей в глаза. — Смотри, он похож на Марти Ньюмена. Наверное, это не он, но похож. Он гулял с Сью Харрис, да?

— Не знаю, — не оглядываясь, ответила Элис Ларсон. — Мы с тобой учились в разных школах. Забыла?

Другая Элис стряхнула пепел с сигареты.

— Ну да, только все знали, кто ты такая, — ответила она. — Ты пользовалась популярностью.

— Никогда не знала, что пользовалась популярностью, — сказала Элис. — Хотя иногда…

— Ты сохранила мои письма? — прервала её Другая Элис, повисла пауза, она в первый раз посмотрела в глаза Элис, и Элис прочитала в этом взгляде дикое желание услышать ответ.

— Да, я сохранила их. И написала бы тебе, если бы ты оставила обратный адрес.

— Что-то я не очень тебе верю.

— Хотя иногда догадывалась, — закончила фразу Элис Ларсон. Другая Элис затушила сигарету и посмотрела в окно. Мимо прошли две девочки-подростка в специально помятых джинсах, на их упрямых лицах играли слабые улыбки. За ними прошла пара полных самодовольных людей лет под сорок, на них были надеты армейские рубашки, на рукавах которых были нашиты капральские знаки отличия.

— Чего ты хочешь, Элис? Зачем ты попросила меня прийти сюда?

— Я хотела посмотреть на тебя. Я хотела, чтобы ты посмотрела на меня.

Элис Ларсон слегка откинулась назад. Она хотела сказать Другой Элис, что та стала симпатичнее, что она отлично выглядит, что в её манерах появилась какое-то благородство, которого не было в пятнадцать. Но слова застряли в горле у Элис Ларсон, и они сидели молча, глядя друг на друга, пока в конце концов Другая Элис не спросила с беспокойством:

— Ты боишься меня, Элис?

Элис медленно покачала головой:

— А должна?

— Нет. Это я должна бояться тебя.

— Почему?

— Потому что у тебя есть мои письма, потому что я выдала тебе свои секреты.

— Может быть. Но ведь ты не рассказала ничего, что…

— Что? — Другая Элис наклонилась вперёд и откинула прядь волос с лица. — Договаривай.

— В твоих письмах нет ничего криминального. Ты никогда не рассказывала о том, что сделала что-нибудь плохое.

— Но ты ведь думаешь, что сделала? Так ведь?