Маркос - Четвертая мировая война

К нам пришла одна сеньора из Сьюдад-дель-Кармен, Кампече, чтобы рассказать о проблеме, которая у нее есть с одним сеньором из города Комитан: ей пообещали, что для нее получат ипотечный кредит и как гарантию договора она должна была передать документацию на свой дом в банк, в результате денег ей не передали, она потребовала возвращения документации, оставленной ею в банке, но ей ничего не вернули, потому что ее деньги все-таки попали в руки исполнителя, но ей ничего не досталось, ХХП посоветовало ей обратиться лучше в одну организацию по защите прав человека, потому, что в этом деле были нарушены ее права, ей порекомендовали Фрайба, и до настоящего момента неизвестно, обратилась она туда или нет.

Солидарные товарищи, которые построили турбину в Ла-Реалидад, приехали посмотреть как она работает и после беседы с ХХП вернулись.

Приехали солидарные люди из Австралии, они хотели знать об автономии и о том, что такое править подчиняясь, мы им подробно объяснили, они выглядели очень удивленными и сказали, что увезут этот опыт для распространения в своей стране. Еще приехали из Аргентины, Франции, Канады и Польши, чтобы побольше узнать об автономии.

Приехали из Страны Басков, чтобы посмотреть что происходит с проектами, которые они поддерживают, они вернулись довольными, потому, что видят, что договоренность выполняется.

Приехали студенты из УНАМ, УПН [209]и Поли, чтобы побеседовать и чтобы им объяснили о том, что значит править подчиняясь и об автономии.

Вместе с Роландо мы заходим поздороваться с доньей Хулией. Она проводит меня в свой дом-зал-столовую-кухню-спальню. Она наливает кофе и начинает рассказывать. О детях, внуках, правнуках, о том, как это было, когда к ней в дом вошли солдаты и « я смотрела ему в глаза вот так прямо (и хмурит свои седые брови) и сказала ему « а ну, давай, доставай твой пистолет и стреляй в меня, давай», но он не достал пистолета, иначе я бы вам всего этого здесь не рассказывала ». Она продолжает говорить о том, как ее сын скрывался чтобы носить лепешки повстанцам в горы, о том, как начали организовываться селения, о том как проголосовали за войну, о том как все ушли воевать в город, о том как велось сопротивление, о том как началась создаваться автономия, о том как Улитки… Я уже собрался было достать трубку и табак, как вдруг она замолчала и спросила меня: — « Вы идете говорить с Супом?» я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на Роландо, который начинает чесать усы, пытаясь скрыть смех. Оставляю трубку и табак в сумке. — « Да », — говорю ей. — « А, тогда когда вы его увидите, передайте ему мои привет и благословение, потому, что непонятно, где этот проклятый шляется, что столько дней ко мне не заходит », — говорит она и дает мне несколько тамалей [210] « для Супа ». Мы прощаемся. Уже на лугу я говорю Роландо: — « Если ты не перестанешь смеяться, ты отсюда не уйдешь ». «Все равно все умрем», — говорит он мне со смехом и уходит вперед. И уже с разумного расстояния кричит мне: — « Не забудь передать привет Супу!». Уже в домике Командования я смотрю на себя в зеркальце и говорю ему и себе: — « Мы уже не те, кем были раньше » и вздыхаю… А что мне еще оставалось делать.

Глубокая ночь. Я наткнулся на Моя, который тоже не может уснуть. Войска уже давно отправились на отдых. Вдали лишь угадывается тень часового. Мы говорим с Моем о мертвых, наших мертвых. Я говорю ему, что любой из них был лучше меня. Что сейчас от нас ушел Элеасар, который, казалось, уже начинал выздоравливать и вдруг взял да умер. Потому что смерть сюда никогда не приходит постепенно, она возникает всегда неожиданно, в полный рост, хлопая дверью, и ты всегда остаешься, глядя на ее следы и думая, что лучше она забрала бы тебя, а не его, того, кто умер. Элеасар был лучше меня. Как и Педро, и Уго, и Фреди и Альваро и все, чьих имен я не хочу называть, потому что к чему наследовать мертвых? Элеасар, который в кровати еще пытался по-военному поприветствовать нас и который утром попросил нас поставить ему музыку. Мой говорит мне, что у меня мокрое лицо. Рукавом я смахиваю капли и говорю: — «Это дождь». Мой закуривает сигарету, а я трубку. Небо, которому больно от стольких звезд, не плачет, а просто смотрит в смуглое зеркало луны.

Сказав, увидев и выслушав все предыдущее, находясь в почти здравом рассудке и более-менее хорошей физической форме, я подтверждаю, что все показанное в этом «очень другом» видео и то, что рассказанное мной о сапатистах является верным, доказуемым и, в данном случае, осуждабельным. Единственное, что может быть отнесено на счет фантазии или воображения, это само существование того, кто это пишет, но поскольку сегодня уже хорошо известно, что мы, привидения, существа вполне безобидные, по крайней мере, до тех пор пока как сказал не помню кто, мы умираем чтобы жить. Подтверждаю.

Видео, показанное для всей галактики из мексиканского юго-восточного штата Чьяпас, в четвертом году ХХ1 века, через 20 лет после рождения и через 10 после начала, когда август становится влажным и у обнимающей нас страны болит надежда (потому что то, что болит у мира в целом — это Буш).

Примечание: У настоящего видео нет авторских прав и оно может быть воспроизведено полностью или частично где вам захочется, столько раз, сколько вам захочется, и с кем вам захочется. Если же вы последуете этому предложению и поведете себя соответствующим образом и вас посадят за это в тюрьму, это уже не будет ответственностью дистрибьютера видео, которым является, как это уже было сказано, Сапатистская Система Интергалактического Телевидения.

Все. Привет и если чего-то не хватило — добавьте по вкусу.

(Продолжение следует…)

Из гор юго-востока Мексики

Субкоманданте Маркос

Мексика, август 2004 г. 20 и 10.

Когда, после последних титров, экран становится синим (ладно, я помню что это лист цветного картона, но предполагается, что мы продолжаем эту тему с видео), и остаются совсем немногие из тех, кто не расходится в ожидании чего-то еще (как видите, бывают видео, которые продолжают что-то показывать даже после собственного окончания). И вот теперь, когда его никто (включая меня) не ждет, на экране (то есть, на картонке) возникает жук и произносит следующую речь:

Тише! Тише! Не нужно аплодисментов. Дамы, сдержите свои вздохи, кавалеры, не покаывайте своей зависти, дети перестаньте поливать инсектицидом ваши афиши со спайдерменом. Успокойтесь. Потому, что я, великий Дон Дурито Лакандонский пробуду с вами всего несколько секунд и с одной-единственной целью поднять рейтинг этого… видео?