Маркос - Четвертая мировая война

Так что мы сообщаем вам следующее:

Первое. — Хочу вас проинформировать, что дети САНО не понимают всего без слов, как вы ошибочно предполагаете в своем письме.

Мы обращаемся с ними как с детьми. Это власть имущие своей войной обращаются с ними как со взрослыми. Мы говорим с ними. Мы учим их тому, что слово, вместе с любовью и достоинством является тем элементом, что делает из нас людей. Мы не учим их воевать. Точнее, учим воевать, но словом. Они учатся. Они знают, что если мы сегодня заняты войной, то это лишь для того чтобы им не пришлось этого делать. И они говорят и, кроме того, слушают.

В отличие от того что вы говорите, мы учим их, что слова не убивают, но слова можно убить и вместе с убийством слова можно убить и человека.

Мы учим их тому, что в мире есть столько слов, сколько в нем цветов и столько же в нем есть разных идей, и мир этот создан для того, чтобы в нем рождались слова. Что идеи бывают разные и что мы должны уважать их.

Что есть те, которые претендуют на то, чтобы их идеи были единственно правильными и преследуют, заключают в тюрьмы и убивают (всегда прикрываясь соображениями «государственной важности», беззаконными законами или «высокими целями») тех, кто думает по-другому.

И мы учим их говорить правду, то есть, говорить сердцем. Потому что ложь это одна из форм убийства слова.

На языке людей-летучих мышей, тех для кого слово служит в пути ориентиром, цоцилей, говорить правду звучит как «ЙАЛЕЛЬ ТА МЕЛЕЙ».

Мы учим их говорить и слушать. Потому что тот, кто только говорит и не слушает, в конце концов начинает думать, что только то, что он говорит — это единственная правда.

На языке цоцилей, тех, кто слушая другого ориентируют свой путь, слушать сердцем звучит как «ЙАТЕЛЬ ТАХЛОК ЭЛЬ КООНТИК».

Произнося и слушая слова мы узнаем кто мы, откуда пришли и куда направляемся. Так же мы узнаем и о другом, о его пути и его мире. Произнося и слушая слова мы слушаем жизнь.

Второе. — Я вижу, что у вас есть чувство юмора и что вы разоблачили нас: мы, сапатисты, поскольку на нас никогда не обращала внимания ни местная ни международная пресса, решили «использовать» баскский конфликт, который как известно вызывает обилие восторженных отзывов в мировой прессе. [110] Ирония Маркоса; количество международных публикаций, и уровень интереса и симпатий к сапатистам в Мексике и за ее пределами несравненно выше, чем к новостям, связанным с организацией ЭТА. Более того, с момента, когда мы впервые публично коснулись темы политической борьбы Эускаль Эрриа, [111] Эускаль Эрриа — название Страны Басков на языке эускади количество положительных комментариев в адрес сапатистов на улице и в местной и международной прессе немедленно начало расти. [112] Еще одна ирония Маркоса, связанная с тем, что после его обращения к баскской тематике в известном письме, многие из друзей и сторонников сапатистов среагировали на это весьма критически, считая тон и содержимое письма неадекватным или же просто обвиняя его в серьезной политической ошибке.

Насчет того, что вы не хотите становиться частью какой-либо «пантомимы» или «оперетты», это понятно. Вам больше нравятся трагедии.

По поводу того, что вы отказываетесь «стать темой дизайна очередной модной футболки на мадридской Гран Виа», это срывает наш план открытия стенда по продаже сапатистских сувениров на вышеупомянутой улице (благодаря которому мы хотели покрыть дорожные расходы). Кроме того, я сомневаюсь, что кто-то решится надеть на себя футболку с ЭТА в качестве темы дизайна (и не из-за нехватки симпатизирующих вам — они есть и мы помним об этом, — а потому что если объявляют вне закона Батасуну, за то, что она не осуждает вооруженную борьбу ЭТА, представьте себе, что сделают с тем, кто будет в футболке с текстом «Гора ЭТА [113] Гора ЭТА! — Да здравствует ЭТА! на языке эускади. »). Насчет остального — мы совершенно не собирались просить у вас автографы или бороться с кем бы то ни было за место на трибуне рядом с вами.

Серьезность встречи гарантировалась тем, что ее организаторами должны были являться не мы (поскольку мы специализируемся исключительно на сарсуэлах и театре абсурда), а общественные и политические силы басков, которым мы открыто предложили организовать и осуществить эту встречу, даже если дебаты с Гарсоном окажутся невозможными, будь то по причине помех со стороны правительств Испании и Мексики или же из-за его личного несогласия или несогласия ЭТА.

Третье. — «Публичная и без каких-либо предварительных консультаций форма», в которой была выдвинута наша инициатива ШАНС СЛОВУ — обычная манера действия сапатистов. Мы не любители предварительных закулисных переговоров, чтобы потом делать вид, что что-то предлагаем, когда все было договорено заранее.

Кроме того, у нас нет ни средств, ни желания, ни обязанностей «консультироваться» с ЭТА до того как говорить.

Потому что мы, сапатисты, завоевали наше право на слово: говорить то, что считаем нужным, о чем считаем нужным и когда считаем нужным.

И для этого мы ни у кого не должны просить ни разрешений, ни консультаций. Ни у Аснара, ни у короля Хуана Карлоса, ни у судьи Гарсона, ни у ЭТА.

Четвертое. — Насчет того, что мы выразили наше «неуважение к народу басков», кроме вас нас обвинил в этом и Гарсон (который, следуя подобной логике, должен объявить сам себя вне закона, из-за совпадения его аргументов с аргументами ЭТА) и все правые силы Испании и Страны Басков.

Это происходит видимо из-за того, что дать шанс слову противоречит интересам тех, кто с якобы противоположных позиций, превратил смерть слова в свой бизнес и свое алиби.

Потому что испанское правительство убивает слово, когда преследует баскский язык эускера или наворрум, когда преследует и бросает в тюрьмы журналистов «позволяющих себе» затрагивать тему басков с разных точек зрения и когда пытает заключенных, чтобы добиться признаний в том, что хочет услышать от них испанская «юстиция».

И ЭТА убивает слово когда убивает тех, кто борется с ней не оружием, а словом.

Пятое. — насчет того, что ЭТА готова «сделать все от нее зависящее, чтобы САНО была лучше информирована о конфликте, существующем между Страной Басков и французским и испанским государствами», мы отказываемся от этого предложения. Мы никого не просим о том, чтобы нас информировали. Мы информированы, и лучше чем многие предполагают. И если мы не делимся этой информацией, которая является и мнением тоже, то это только потому что один из наших принципов состоит в том, что решение вопросов каждой страны — это дело ее народа и поэтому мы указали, что мы не собирались говорить на встрече «Шанс слову».