Герард Реве - Тихий друг

Теперь оставалось только ждать. Долго? В машине не было холодно, но Домохозяйкин дрожал. Он чувствовал себя проигравшим. Он сидел в собственной машине, и в этом было что-то неприличное. Разве это не вульгарно: шпионить за собственной женой?

— Я хочу его увидеть, — прошептал он.

Тогда он узнает наверняка, не так ли?

Как Магда опустилась до такого? Может быть, это очень необычный мальчик, перед которым никто не устоит, и к тому же милый? Ну и что? Разве это имеет какое-то значение? Или имеет?

Прошло всего ничего, но ожидание в тишине стало нагонять на Домохозяйкина страх. В этой тишине казалось, что издалека доносятся бормочущие и шепчущие, едва различимые голоса.

— Что ты думаешь по этому поводу? — спросил один голос.

— Чего ты добиваешься? — вторил другой.

— Зачем тебе номер его машины? — хотел знать третий.

«Зачем я это затеял?» — подумал Домохозяйкин.

Но тут же поправил самого себя: он. Домохозяйкин, ничего как раз не затевал. Или?..

Нет, Домохозяйкин ничего не «затевал», но у него было странное ощущение, что он каким-то образом виноват в случившемся. Поэтому он волновался, не увидел ли кто-то из окна, как он садится в машину. Но даже если и так, что с того? Он ведь не нарушил закон тем, что решил подождать в машине? «Мне надо с кем-нибудь поговорить», — подумал он.

Может, тот «Хенни» из конференц-зала и мальчик, вошедший в его дом, были как-то связаны? Хенни был на кого-то похож, и Домохозяйкину показалось, что незнакомец в доме тоже напоминал ему кого-то. Но кого? «У меня не голова, а решето, ничего вспомнить не могу», — подумал он.

Время текло болезненно медленно, напряжение возрастало. Домохозяйкин до сих пор сомневался в том, что произошедшее не было плодом воображения. А машина?.. Да, но таких машин пруд пруди, да и безвкусных талисманов-подвесок тоже. А если это галлюцинация, если он ошибся, приняв чужую дверь за свою, то придется ему сидеть в машине и ждать до второго пришествия…

«А что, — задумался вдруг Домохозяйкин, — если Магда выпустила мальчика через черный ход, чтобы он мог уйти по другой улице? Но ведь он в любом случае поедет на машине», — успокоился он. Если следить за автомобилем, то неважно, через какую дверь парень выйдет.

— Он же не может ошибиться машиной, — пробормотал Домохозяйкин.

Вдруг раздался какой-то шорох. Кто-то проехал мимо? Нет, это будто внутри некто разговаривал вслух.

— Что значит, ошибиться машиной? — спросил дразнящий, неторопливый голосок.

— Кто это был? Это я сказал? — прошептал Домохозяйкин. — Я схожу с ума. Я больше не могу. Надо убираться отсюда.

Домохозяйкин попытался взять себя в руки, но все происходящее было так ново, так отличалось от того, что он испытывал и переживал прежде, и это, признаться, его сильно пугало. И он сам во всем виноват, разве нет?

Домохозяйкин был из тех людей, что жили по правилам, руководствуясь разумом и всюду замечая причинно-следственные связи. И что же стало причиной слежки за собственным домом из окна автомобиля? Домохозяйкин опять — хоть он и понимал, что притягивает факты за уши — подумал, нет ли какой-то связи между происходящим и его визитом в ту компанию сумасшедших, представляющих опасность для здоровья нации; несмотря на то, что собрание было отменено и он притащился туда зря. «Больше никогда, — подумал Домохозяйкин, — не куплюсь на этот бред, на этих дурацких предсказателей. Я ведь взрослый человек».

Твердая решимость никогда больше не ходить на подобные встречи его успокоила; лучше спокойно посидеть в машине и подождать, что будет дальше.

Вот он и ждал, откинувшись на заднем сиденье, но пассивное ожидание, будто он — приговоренный, давалось ему тяжело. Иногда казалось, что стрелка часов на приборном щетке торопится вперед, а потом — что застревает на месте. Прошло четверть часа, двадцать минут, полчаса, почти сорок минут. Тут Домохозяйкин не выдержал. Он осторожно вылез и пошел, пригнувшись и укрываясь за другими припаркованными машинами, к красному автомобилю под фонарем. А что если забраться туда, шутки ради?.. Но ведь нет ключа… «У меня бывают просто идиотские идеи», — с яростью подумал Домохозяйкин. А если серьезно: вдруг парень забыл запереть дверцу, тогда Домохозяйкин решился бы на такую затею? Нет, скорее, нет. Или… все же… все же да?.. При этой мысли в груди у Домохозяйкина заныло, будто кто-то сжал его сердце в кулаке. Да, он хотел забраться в машину, но зачем? Домохозяйкин не успел отмахнуться от следующей мысли про чужой запах в машине; как он бы там все потрогал и ощупал… Навсегда остаться в этой машине, жить в ней… «Нет, нет, — прокричал он беззвучно, — это просто потому, что я стою здесь, рядом; потому что я одинок…»

Он не мог стоять здесь вечно или ходить туда-сюда по улице. Соседи, наверное, еще ничего не заметили, но если он станет играть в часового, это будет бесплатное представление.

Домохозяйкин вернулся и сел в свою машину.

Еще через четверть часа он заметил движение за калиткой. Вот он! Домохозяйкин глубоко вздохнул и задрожал.

Это он, мальчик… Нет, ошибки быть не могло: Домохозяйкин ясно видел номер своего дома на заборчике. Его ведь еще в школе научили считать, и он знает, как выглядят цифры?.. Если он уж и в этом засомневался, значит, земля остановилась…

Мальчик открыл калитку, остановился и осторожно огляделся. На какую-то долю секунды его взгляд встретился с глазами Домохозяйкина, но тот знал, что мальчик не мог заметить его в темном салоне. У парня было худое, необычайно молодое лицо. Тихонько закрыв за собой калитку, он опять оглянулся. «Осторожничаешь, — подумал Домохозяйкин, — и правильно». Он следил за мальчиком, который быстрым шагом направился к своей машине. Да, все верно: автомобиль, припаркованный под фонарем, был его; мальчик открыл дверцу.

— А тебе идет эта курточка, — пробормотал Домохозяйкин, — тебе вообще пойдет что угодно.

Он услышал, как завелся мотор, и чуть позже машина проехала мимо, даруя ему возможность в последний раз взглянуть на красивый профиль блондина, молодое неподвижное лицо и плечи в рыжеватом свете.

— Прочь… прочь… — бормотал Домохозяйкин.

Он помотал головой.

— Нет… Я хочу, чтобы ты вернулся… Я… я тебе дам…

Он испугался собственных мыслей и вдруг почувствовал, как все это унизительно и позорно.

Что он, Домохозяйкин, за человек? Это ведь не игрушки?.. Он разное видел в жизни, но ведь это уже не шутки? Все так и есть?.. Его действительно обманывают, прямо у него на глазах?..

— Измена… — пробормотал Домохозяйкин, а потом повторил громко: — Измена!

Он вновь вспомнил мальчика — его бледное, хитрое лицо, плечи в рыжем свете… изящный бордовый пиджак… темно-красная блестящая машина-и все это были последние части головоломки, теперь он ее сложил.