Стюарт Хоум - Красный Лондон

— Он уже кончил? — спросила Крисси.

— По-моему, нет, — простонала Арадия.

— Чудно, — выдохнула Мёрфи, — меняемся местами.

— Это зачем? — заинтересовалась Смит.

— Меняемся. Сейчас поймешь.

Арадия неохотно встала с Вэйна. Она знала, что в вопросах секса во избежание неприятностей с Мёрфи лучше не спорить. Арадия села на лицо Вэйна, думая, сможет ли Керр отличить на вкус ее сок от чудесной субстанции, еще недавно струившейся ему в глотку из пизды ее подружки. Смит не понимала, что он настолько погружен в буддистские фантазии, что даже не заметил, как она оказалась на месте Мёрфи.

Крисси достала из сумки черную коробочку и прыгнула обратно в кровать. Она прицепила два зажима «крокодил» к складкам кожи на вэйновых яйцах. Закончив с этим, Мёрфи занялась ритмичной обработкой мяса Керра. Крисси смотрела на сокращения мускулов Вэйна по пути к оргазму. Когда мышечное содрогание предупредило Мёрфи о близости Керра к спусканию, она убрала руку с хуя Вэйна и щелкнула переключателем на загадочной коробке. Электрический разряд пронзил символ мужественности Керра. Вэйн почувствовал, как его хуй окаменел и увеличился. Он забыл о своих буддистских фантазиях, когда любовный сок Арадии попал не в то горло, и вопль экстаза перешел в кашель. Керр не знал, взорвется его член или сгорит. Ему почудилось, что в его инструмент загнали раскаленную добела иглу. Это было чувство, что из его рычага хлынула, пачкая простыни, жидкая генетика.

Крисси снова щелкнула шоковой машинкой, ток, бегущий по вэйновской елде, исчез. Она сняла зажимы с мошонки и спрятала хитроумное приспособление, к которому они крепились, обратно в сумку. Арадия стонала в экстазе. Крисси отвесила ей пощечину, объявив, что на сегодня орального секса с нее хватит. Затем Мёрфи длинной веревкой прикрутила Керра за руки и ноги к кровати.

— Накрась мерзавца губной помадой, — приказала Крисси поправлявшей юбку Арадии, — пойду найду мужика, кто займется задницей нашего раба.

— Вы, двое, — окликнула она парней, которые повстречались ей, когда она вышла из дома, — идите сюда трахаться.

— Идем, — громыхнул Адольф.

— А почему бы и нет? — поддержал его Феллацио.

Скинхеды проследовали за Крисси в свой собственный дом и поднялись в спальню Вэйна.

— Привет, Адольф, — с улыбкой приветствовала его Арадия, — обалденно рада тебя видеть. Кто это с тобой?

— Это Феллацио, — отвечал Крамер, — он живет здесь. А какого хрена Вэйн связан и в помаде?

— Он гнусный извращенец, — объяснила Крисси, — ему хочется, чтобы один из вас выеб его в жопу. — Это не ко мне! — воскликнул Адольф. Хотя Крамер часто мечтал о гомосексуальном сексе, но никому об этом не говорил.

— Мы зависим от тебя, Феллацио, — крикнула Мёрфи.

— Думаю, что предпочел бы это, если он у меня пососет, — рявкнул Джонс, карабкаясь в койку.

Феллацио распахнул ширинку и вынул свою плоть. Крисси следила, как отвердевает хер, входя в рот Керра. Она задрала юбку и пробежалась пальцем по клитору. Мёрфи определенно нравилось наблюдать, как двуствольный извращенец снует туда-сюда по глотке Вэйна своим любовным мускулом. Палец Крисси прошел в дырку, а лицо Феллацио исказила маска наслаждения. Мёрфи издала вопль блаженства, когда Джонс выстрелил жидкой генетикой.

ФЕЛЛАЦИО ДЖОНС ПЕРЕЧИТАЛ свеженабранный текст, потом резко отпихнул клавиатуру Он потянул руки и помассировал затылок. С тех пор как он отправил в печать оригинал-макет первого номера журнала «Пёзды», минуло два часа. Джонс решил лично редактировать всю творческую работу, дабы произвести впечатление на фирму, с которой они заключили контракт на выпуск этого чертового издания, поскольку им ничего не заплатят, если они не выполнят работу за три дня. Сделав заголовок, большинство редакторов идут в ближайший кабак бухать, но Феллацио, движимый нигилистическими целями, вернулся в контору и занялся работой, которая в принципе могла бы и пару дней подождать. Но даже суперредактору надо иногда расслабиться, и Джонс счел возможным позволить себе десятиминутный перерыв, прежде чем он перечитает свой очерк для будущего выпуска «Садо-мазо ежемесячника».

— Устали? — спросил Джо Статтон. В издательстве «Язва порока» Статтон трудился мальчиком на побегушках уже полтора года.

— Да, Джо, задолбался, — вздохнул Феллацио, — сдать «Пёзды» вовремя — просто ебаный кошмар. Если эти чертовы фотографы наврали мне про свой грипп, я их поубиваю. Сегодня почти невозможно найти надежных сотрудников. Наши пацаны забюллетенили, мы потеряли целую неделю, я весь издергался. Представляешь, звонили агенты по продажам и заявили, что не будут с нами работать, если не получат в четверг первый номер? Если вдобавок и в типографии подведут, я точно кого-нибудь убью.

— Вам, босс, надо выпить, — посоветовал Джо. Мальчик продефилировал в кухню и вернулся с бутылкой «100 волынщиков» в руках. Джонс налил себе изрядную порцию и разом опрокинул ее.

— Дерьмо, — выругался Феллацио. — Виски — не то. Мне нужно разрядиться физически. Если не сброшу часть напряжения, от которого у меня везде зудит, то заработаю рак.

— Я приведу из студии кого-нибудь из моделей, — шепотом предложил Статтон, — после массажа вы почувствуете себя лучше.

— На фиг баб, — сплюнул Джонс, — найди мне придурка, желающего взять в рот восемь дюймов божественной сущности.

— Я люблю сосать хуй, босс.

— Что ж ты раньше молчал? — вопросил Феллацио, расстегивая ширинку. — Потрудись над моим прибором!

— Можно, я вас сначала поцелую? — взмолился Джо.

— Нет, просто возьми у меня в рот.

Статтон весь вздрогнул от наслаждения, взяв отвердевший в его ладони хуй Феллацио. Он мечтал о боссе с первого момента знакомства. Джо трахался с телками вот уже лет семь-восемь, но отношения с ними его не удовлетворяли. Спать с блядями его заставляли законы социума. Кореша имели гнусную привычку пиздить всякого, кого сочтут уклонистом. Только повстречав Феллацио, Джо понял, что он «голубой». Ему стоило величайших страданий скрывать свои чувства, но все-таки он как-то умудрялся не выпускать их наружу во время работы. Потом он возвращался домой и в одиночестве дрочил.

Джо коснулся губами кончика члена Феллацио, а рукой обрабатывал основание. Он лизнул залупу и вдавил язык в уретру. Он хотел открыть эту хуйню.

— В рот, — простонал Феллацио, — возьми в рот.

— Я боюсь проглотить, — хныкнул Джо, — малафья, наверно, невкусная.

— Вкусная, детка, — взвизгнул Джонс, — делай, что тебе говорят. Вот так, возьми, возьми, блядь, в рот целиком. Ох, малыш, я скоро кончу. Не ссы, ты ничего не почувствуешь, проглотив сперму. Я просунул хер за твои вкусовые луковицы, не беспокойся, ничего невкусного ты не почувствуешь. Джо! Джо! Детка! Детка!