Стюарт Хоум - Красный Лондон

Неожиданно легавые обнаружили, что столкнулись не только с направленной атакой бойцов в масках из скинхед-бригады. С тыла по ним ударила группа китайских ребят. Оборонная линия вдоль Шафтсбери-авеню развалилась. Десятки копов пали от рук отважных повстанцев, а ужас на лицах убежавших только деморализовал их коллег. На пути к отступлению бунтовщики оставили сквоттеров, и, когда обоссавшиеся копы пустились наутек, они стали легкой целью для шеренг пролетарских уличных бойцов.

АДОЛЬФ С УДИВЛЕНИЕМ ОТМЕТИЛ, как незаметно пролетел вечер. Арадия рьяно флиртовала с ним, и это сделало из нее хорошую компанию. Они здорово надрались, и с той же скоростью, с какой они давили пузыри, истощались их финансы. Поток алкоголя обеспечила Арадия, пообещав отдаться всем, кто купит им бухло. Теперь, когда бар закрывался, она настояла на быстром уходе, чтоб избежать проблем с типами, которым она обещала отдаться. Несмотря на хромоту Крамера, через две минуты они были на скутере скинхеда, припаркованном за несколько улиц от кабака.

— Поедем ко мне ебаться, — пропыхтела Арадия, — знаешь дорогу до Хитер-Грин-Лейн?

— Слушай, — выдохнул Адольф, — мы никуда не едем. Я хочу трахнуть тебя в этих кустах.

Спор зашел в тупик. Оба они нажрались, и уступать никто не собирался. Арадия желала ебаться в постели, а не на чертовом холоде. Адольф настаивал на экспромте в кустах. В итоге Арадия ушла ловить автобус. Поразмыслив, Крамер оседлал байк и двинул на Гроув-роуд.

ПОЛИЦЕЙСКОЕ ОЦЕПЛЕНИЕ НА Чаринг-кросс-роуд прорвали. Центральный Лондон взят. Мародеры устремились на Тоттенгемкорт-роуд. Тем временем электрические товары стоимостью несколько тысяч фунтов лишились товарного статуса и стали народным достоянием. Буржуйские рестораны опустели. Всех, кого ловили за ужином в этих заведениях, вытаскивали на улицы и безжалостно пиздили.

Скинхед-бригада пленила команду тележурналистов, транслировавших в прямой эфир нации, которая была совершенно разделена на классы. Феллацио оставил камеры снимать, как его товарищи в масках связывали медиа-ублюдкам руки за спиной и вздергивали их на столбах. Включившие в тот момент телевизор могли ясно прочитать на плакатах, свисавших с шей дохлых наемников:

АНТИПОРНО В ТЕОРИИ. РЕПРЕССИИ В ПРАКТИКЕ.

Это послание смазало улыбку с лица тех подонков, кто поддержал демонстрацию «Долой непристойность!». Устроив миру прямую трансляцию казни, Феллацио перевел камеру на стену, исписанную цитатами из трактата «Маркс, Христос и Сатана объединяются в общей борьбе».

ВЭЙН КЕРР КУРИЛ ОДНУ СИГАРЕТУ за другой на кухне дома №199 на Гроув-роуд. На протяжении двух часов он бегал к телефонной будке через дорогу. Керр знал, что Арадия бухает где-то с Адольфом, поскольку она не отвечала на звонки. Вэйн напряженно замер, услыхав, как в замочной скважине поворачивается ключ. Пальцы сжали нож, которым он зарезал брата Колина и Кандиду Чарльз.

— Ты, пизда с ушами! — набросился на Адольфа Керр. — Девушку мою трахал?

— Да нет, — ответил Крамер, — просто немного вместе выпили.

— Чего? — не поверил своим ушам Вэйн. — Ты не ебал Арадию?!

— Представь себе, — кивнул Адольф.

— Это почему ты ее не ебал?! — взревел Керр, вонзая нож Крамеру в глотку. — Ты хочешь сказать, что Арадия плохая баба? Выебываешься на меня? Я ебу офигенную телку, которую хотят все мужики. А ты что? Пидорас, что ли?

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ УДАРНОГО ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ САТАНЫ во время восстания находилась на Олд-Комптон-стрит. Отдельные экземпляры, обчистившие несколькими часами раньше винный, перепились и валялись в канавах. Заполучив на халяву огромное количество бухла, многие сатанисты уселись поглощать одну за другой бутылки виски и джина. Для троих доза оказалась смертельной и распухшие языки вылезли изо рта пьянчуг.

Подожгли паб и визги запертых внутри мародеров разносились по всей улице. Несколько мятежников нажрались так, что только хихикали, глядя на лижущие их языки пламени. Марксисты и христиане побежали спасать товарищей, но их отбросил назад чудовищный взрыв бочки со спиртным, который добавил еще горючего в огонь, совершенно вышедший из-под контроля.

Посреди куч трупов парочки занимались любовью. Шайка карманников, вынимавших часы и бумажники у напившихся до потери сознания, перепрыгивала через тела сексуально озабоченных пролетариев, когда их нашла скинхед-бригада. Поймали семерых антиобщественных элементов, и Клеопатра Вонг тут же распорядилась их вздернуть.

Пятеро известных тележурналистов красовались на углу Уардор-стрит. Их трупы висели на фонарных столбах. Даже дохлые, они не избегли гнева революционного пролетариата. Восставшие плевали на останки, проходя мимо мертвых медиа-звезд.

Впервые за много месяцев Феллацио переполняло счастье и чувство морального удовлетворения. Как только вечерние забавы завершились, он отправился пешком на Гроув-роуд и преодолел примерно семь миль с рекордной скоростью. Наконец-то Джонс достиг состояния «Анатас» — так К. Л. Каллан называл конечную степень объединения архетипов Маркса, Христа и Сатаны. «Анатас» значит «Сатана» наоборот. Главное, что скрывает человеческая психика. Дух, вырывающийся на свободу когда капитализм перестает подавлять личность. Джонс чувствовал, как вновь открытые энергетические потоки переполняют его тело. В этот момент он открыл дверь дома на Гроув-роуд.

Зайдя в прихожую, Феллацио почувствовал что-то подозрительное. Он побежал в кухню и споткнулся о труп Адольфа. В следующее мгновение из подвала выскочил Керр и вонзил нож в спину соседа. Глядя, как Феллацио падает замертво, обезумевший Вэйн захохотал, потом вытащил нож и перерезал себе глотку.

МЭЛОДИ ТРАШ ПРИЖАЛАСЬ НОГОЙ к бедру Клеопатры Вонг. Они пили чай в закусочной на вокзале Виктория. За несколько недель после восстания в Сохо скинхед-бригада пропала из виду, поскольку ее бойцы разрабатывали новую фазу классовой войны. Мэлоди и Клео провожали товарищей на вокзале. Ветераны разъезжались в разные стороны: в Глазго, Эдинбург, Манчестер, Ливерпуль, Ньюкастл и Лидс. Они создадут ячейки организации во всех крупных британских городах. Мэлоди и Клео оставались в столице, чтобы сформировать новое подразделение пролетарских инсургентов. Следующий раз волна насилия встряхнет не только Лондон!

Мэлоди захотела пописать, и, оставив Клео в кафе, она отправилась в дамскую комнату. Кабинка оказалась вся исписана, но ничего интересного, никакой политики — и тогда Траш решила оставить собственное послание:

За исключением человеческого тела, развалины и останки составляют главный мотив в западном искусстве, начиная с периода романтизма. Перед нами стоит задача превратить буржуазную архитектуру в живописные руины. Искусство есть буржуазная подделка. Революция должна стать небывалым для нашей темной эры бешеным разрушением, диким катаклизмом.