Сергей Троицкий - ОбрАДно в СССР

Мы разлили кал по пакетам и зарядили первую порцию ОРУЖИЯ ВОЗМЕЗДИЯ. Леха «ТОЛСТЯК» был назначен корректировщиком огня, он должен был приблизитца к три­бунам и знаками указывать про НЕДОЛЁТ и ПЕРЕЛЁТ.

— ОГОНЬ!

ПЕРЕЛЁТ! «Кал пакет» пролетел над полем и лопнул об сосну, его никто даже и ни заметил. «ТОЛСТЯК» безумно ма­хал руками, он хотел побыстрее получить Японскую жеванную жевачку. Мы оттащили катапульту на двадцать метров и ебанули во второй раз.

НЕДОЛЁТ! Толстяк обезумел и залез на самый верх три­бун. Мы подтащили катапульту ближе на 5 метроф и чуть правее, зарядили кал пакет и ебанули. «ТОЛСТЯК» отвлёк­ся на футбол и снова стал махать руками, лишь в тот момент,когда снаряд был уже в полёте.

Всё произошло ужасающе быстро. Пакет с дерьмом ле­тел по орбите, а потом колом пошёл вниз. «ТОЛСТЯК» по­нял, что на него надвигается, что-то СТРАШНОЕ, лишь в по­следнюю миле-секунду. Он дико заорал, но это его не спасло:

— МААААМА!

Пакет с дерьмом, уебал ему прямо в ебло и снес толстяка со скамейки. С дикими воплями, он покатился вниз с трибу­ны, весь в саках и говне! Модные девицы из старшего отряда брезгливо затыкали носы, морщились и орали на беднягу!

— Смотрите ТОЛСТЯК обосрался!

— Девчонки! Да он ещё и обосался! Такой вонизм дикий!

— Вали отсюдова ванючка!

— Да он весь в говне!

— Да он весь из говна состоит!

— Он жрёт тону кала и срёт сразу тонну дерьма!

— Эй ты, бочка с говном! Вали отсюда!

— Не мешай футбол зырить! Из за таких ЗАЗРАНЦЕВ,мы всё проигрываем и проигрываем!— и всё в таком оскор­бительном духе....

От ржачки мыть чуть не умерли со смеху, а тем временем нашим забили ещё один гол, медлить уже было больше нель­зя, тем более у нас осталось всего 7 кало-пакетоф. Мы пере­тащили катапульту на три метра назад и сделали ещё один залп. Он был великолепный!

Бумажный пакет разорвался в тот момент, когда защи­та «БОЛЬШЕВИКА» сгрудилась недалеко от взброса мячика.Вначале некоторые врубились, что это дождь, автоматически стали растирать и стряхивать влагу, но когда некоторые уви­дели, что на бошках их товарищах оказались какашки, им ста­ло не до смеха. Второй залп был ещё боле удачный, пакет ебанулся об створку ворот и окатил четыре рыла из Большевика. В пылу игры, они пока ещё не понимали, откуда берётца это дерьмо, но, что они уже все в дерьме, они чётко осознавали.

Они делали вид, что внимательно следят за матчем, ак­тивно участвуют, но каждую секунду постоянно отвлекались: чтоб отряхнуть от дерьма волосы и очистить майки. Вратарь был тоже весь в дерьме, он испуганно воровато озирался, зы рил по сторонам и не понимал, откуда взялись саки и какаш­ки?! ОТКУДА?!

Большевик атаковал, а вратарь озирался. В этот момент попиленный пакет MONTANA уебал по перекладине, лоп­нул и накрыл шквалом калом вратаря! Мы тут-же захуярили еще один «ПРЕВЕД», на этот раз его постигла участь ТОЛ­СТЯКА. Когда вратарь вставал весь в дерьме с травы, то тут-же получил по ебалу трёх литровым пакетом говна и сак. Его словно снесло МОЛОТОМ ТОРА, а Толян просто долбанул навесной, и мяч влетел в пустые ворота! 4:2

До финального свистка осталось 5 минут, а у нас два вы­стрела. Но уже даже без этого у «Большевика» был полный хаос, они постоянно оглядывались, зырили в небо и отряхива­лись от говна. Они постоянно потскальзовались на дерьме. Ко­нечно, они могли бы выразить протест и остановить матч, но кто из парней станет орать, когда на трибунах сидят девчонки:

— Остановите игру! Нас обосрали и обасали!....

Я решил, не мелочится, и зарядил сразу два кало-пакета. Бомбардировка была ужасная. Они уже чувствовали, что на них надвигается, что-то ОЧЕНЬ СТРАШНОЕ — уже из­начально. «Кало-пакеты» еще не долетели, а они уже грох­нулись на землю. Тем временем Жора «Каратист» вырвался вперёд и забил гол в пустые ворота 4:3.

Взброс, с середины поля. Я хватаю нож вырезаю кусок земли, и мы её метаем, как тока МУЛЯЖ показалась в небе, наши забили ещё один гол 4:4! Осталась одна минута. Я под­бегаю к катапульте срываю с Олега кепку и говорю Витьку:

— СРИ!

— КУДА?

— Да сюда в кепку сри!

— Я не хочу срать! Я не могу!

Мы начинаем пиздить Витька и хуярить его Римскими мечами. Витёк соглашается срать, ему охота Японской жевач­ки. Он пыжитца, весь покраснел, идёт последняя минута. На­конец кусок кала показался из его жопы. Идут последние се­кунду. Какашка медленно ползёт:

— Да сри ты быстрее!

— Не могу!

— Пойми нам НУЖНА ПОБЕДА!

— НЕ МОГУ!

— СРИ БЫСТРЕЕ! ИЛИ мы тебя порубим РИМСКИМИ МЕЧАМИ!

Раздаётся дикий пердёж и куча кала наполняет кепку, еще секунда и ДЕРЬМО взлетает в небо. Они уже чувство­вали, что на них надвигается, что-то СТРАШНОЕ уже из­начально. Они сразу бросились в расыпную. Бугай Андрюха КОСОЙ охуенно красиво, загоняет в угол штанги мячик! ГОЛ! 5:4! Свисток, последняя секунда, матч закончен, МЫ ПОБЕДИЛИ!

— Видишь ВИТЁК! А ты не хотел срать! Дай я тебя расце­лую! Ты же спас честь СОЛНЕЧНОГО! СЛАВА ВИКИНГАМ! СЛАВА ПОБЕДЕ!

Первая любовь случилась, когда мне было тогда четыр­надцать лет. Дело происходило летом 1981 года....

И вот, сразу после школьных экзаменов 8 класса, я в по­следний раз — ломлюсь в СОЛНЕЧНЫЙ, в предкушение угарных приключений и встречи со старыми кентами. Хочу сказать сразу, что наш «Г-Р клуб» обычно не общался в тече­ние года, и нам доставляло кайф общения именно на ЭТОЙ ТЕРРИТОРИИ! За год у всех происходило масса всяких ню­ансов, которые можно было между делом обсуждать в тече­ние летнего месяца. Так вот, мы были приятно удивленны, что все в 8 классе дико зафанатели от рока, поэтому нынеш­ний хит парад выглядел так: РОК, ГИТРА и ФУЗ, контр куль­тура — ХИПППИ и ВВС, а уже потом следовали — голуби, хоккей и греко-римские васюки. Естественно в нашей тусов­ки всегда были девицы, но так как мы не знали, что с ними де­лать, то им отводилась роль ШНЫРЕЙ:

— Сходи к диджею и закажи «Ай кен Гетноу»! Сходи купи ЯВУ-100! Укради из пионерской комнаты — барабан!

Все представления о тусовке с девками, сводились к про­вожанию из школы или романтическая прогулка из кино пешком. Но, к сожалению, я скоро обнаружил, что наши од­ноклассницы больше интересовались старшеклассниками, то есть парнями, которые старше меня на 2-3 года. Конкуриро­вать с такими ребятами, было дело геморройное и трудоём­кое, поэтому я решил пока не предпринимать никаких знако­мест, ведь не буду же я бегать за пятиклашкой?!

Помнится, в то время образ девушки, призрак женской любви почти никогда не возникал определенными очерта­ниями в моем уме; но во многом, что я думал и ощущал, таи­лось полуосознаное, предчувствие чего-то нового, несказан­но сладкого, женского. Это предчувствие, это ожидание по­степенно проникало в меня: я дышал им, оно катилось по жилам в моей крови... ему было суждено скоро сбыться...