Харуки Мураками - 1Q84. Книга 1. Апрель-июнь

Тэнго достал из кармана покетбук и пару минут елозил глазами по строчкам, но сосредоточиться не удавалось. Спрятав книгу, он, как и Фукаэри, сложил руки на коленях и устремил безучастный взгляд за окно. Думать о чем-то конкретном не получалось. После долгой работы над текстом «Воздушного кокона» голова отказывалась переключаться на что-либо еще. Мысли в мозгу напоминали клубок перепутанных нитей, и распутывать их сейчас хотелось меньше всего на свете.

Он глядел в окно и слушал размеренный стук колес. Центральная ветка токийской надземки все тянулась по идеальной прямой, словно ее проектировали при помощи банальной линейки. Да, скорее всего, так оно и было. А что? Равнина Канто похожа на огромный и гладкий стол. Ни тебе холмов, ни рек, ни обрывов, ни прочих препятствий. В объездах, насыпях, мостах или тоннелях нет никакой нужды. Клади на карту линейку да и соединяй пункты А и Б кратчайшим путем. Ничего лишнего. До конечной цели путешествия долетаешь, как пуля из пистолета.

Незаметно для себя Тэнго заснул. А когда проснулся от легкого толчка, поезд сбрасывал скорость, подъезжая к станции Огикубо. Значит, проспал он совсем недолго. Фукаэри сидела все в той же позе и буравила взглядом горизонт. Что именно она там разглядывала, Тэнго не знал. Но, судя по ее сосредоточенности, выходить из поезда им предстояло не скоро.

На подъезде к Митаке Тэнго не выдержал.

– А какие книжки ты обычно читаешь? – спросил он, чтобы хоть как-то развеять скуку. Тем более, что он давно собирался задать ей этот вопрос.

Взгляд Фукаэри на секунду оторвался от горизонта, скользнул по его лицу и снова унесся вдаль.

– Никакие,- просто ответила она.

– Что, вообще? Фукаэри легонько кивнула.

– То есть тебе не интересно? – уточнил Тэнго.

– Слишком-долго, – получил он в ответ.

– Книги читать слишком долго, и поэтому ты их вообще не читаешь. Так, что ли? – переспросил он, плохо понимая услышанное.

Но Фукаэри молчала, продолжая глядеть в свою даль. Чуть подумав, Тэнго рассудил, что на сей раз ее молчание звучало скорей утвердительно, чем отрицательно.

Конечно, с обывательской точки зрения, любую книгу и правда читать куда дольше, чем посмотреть по телевизору кино или пролистать журнал комиксов. Все-таки чтение – особая форма жизнедеятельности, которая требует находиться в тексте слишком долгое время. Но в словах Фукаэри будто слышался некий нюанс, отличавший ее «слишком-долго» от мнения обывателя.

– Слишком долго, э-э… В смысле, ужасно долго? – опять уточнил Тэнго.

– Ужасно,- подтвердила она.

– Дольше, чем у других? Фукаэри кивнула.

– Но как же ты в школе справляешься? Там ведь столько всяких текстов каждый день. Если ужасно долго читать – никакого времени не хватит…

– Притворяюсь, – отрезала она.

Дурное предчувствие заворочалось у Тэнго в душе. Настолько недоброе, что его хотелось тут же прогнать, как незваного гостя, и сделать вид, будто ничего не случилось. Но отмахиваться от фактов Тэнго не мог. Он должен знать, что происходит.

– Ты хочешь сказать, у тебя что-то вроде дислексии?

– Дислексии,- бесстрастно повторила Фукаэри.

– Неспособность к восприятию текста,- пояснил он.

– Это-слово-я-слышала,- вдруг сказала она.- Дис…

– От кого ты его слышала?

Но девушка лишь молча поежилась.

– Так что же…- Тэнго повертел рукой в воздухе, подыскивая слова,- у тебя это с самого детства?

Фукаэри кивнула.

– Значит, с самого детства и до сих пор ты никакой прозы практически не читала, так?

– Сама,- сказала Фукаэри.

Так вот почему ее проза не похожа ни на чью другую, осенило Тэнго. Вот и объяснение феномена. Логичней не придумаешь.

– Сама не читала? – снова уточнил он.

– Мне-читали,- ответила она.

– То есть папа с мамой все-таки читали тебе разные книги?

На это Фукаэри ничего не ответила.

– Но писать у тебя все-таки получается, верно? – с замиранием сердца спросил Тэнго.

Фукаэри покачала головой.

– Тоже-долго.

– Ужасно долго?

Она чуть заметно повела плечом. Довольно-таки утвердительно.

Тэнго поерзал на сиденье, устраиваясь поудобней.

– Что ж получается… Может, и «Воздушный кокон» писала не ты?

– Я-ничего-не-писала.

Тэнго выдержал паузу. Небольшую, но очень увесистую.

– Но тогда кто это написал?

– Адзами.

– Какая Адзами?

– На-два-года-младше. Еще один нырок в пустоту.

– То есть эта девочка написала за тебя целый роман? Фукаэри кивнула как ни в чем не бывало. Тэнго снова напряг извилины.

– Тогда остается одно: ты рассказывала Адзами свою историю, а та ее записывала в виде романа. Верно?

– Набивала-и-распечатывала.

Закусив губу, Тэнго мысленно выстроил в ряд все факты, которыми располагал. Пару раз поменял их местами. И спросил:

– Значит, Адзами сделала распечатку и послала ее на конкурс в журнал? И видимо, сама назвала ее «Воздушный кокон», только тебе о том не сказала?

Фукаэри склонила голову набок, что с равным успехом могло означать как «да», так и «нет». Но возражать не стала. Похоже, все-таки «да».

– Адзами – твоя подруга?

– Мы-вместе-живем.

– Твоя сестра? Девушка покачала головой.

– Она-дочь-сэнсэя.

– Дочь сэнсэя? – повторил Тэнго.- Значит, сэнсэй тоже с тобой живет?

Фукаэри кивнула. «Додумался, поздравляю»,- словно говорили ее глаза.

– То есть сейчас мне придется встречаться с сэнсэем?

Повернувшись к Тэнго, Фукаэри наградила его взглядом, каким исследуют цепочку далеких облаков, предсказывая погоду. Или прикидывают, как лучше поступить с собакой, которая никак не запомнит собственной клички. И лишь затем кивнула.

– Мы-едем-встречаться-с-сэнсэем, – все так же бесстрастно подтвердила она.

На этом беседа закончилась. Оба умолкли и снова стали смотреть в окно. За окном расстилалась огромная плоская равнина, плотно застроенная одинаковыми, ничем не примечательными двухэтажными домами. Бесчисленные антенны, точно усики насекомых, глядели в небо. Все ли их обладатели платят исправно за телевидение «Эн-эйч-кей»? Каждое воскресенье мысли Тэнго возвращались к этому проклятому вопросу. Думать над ним не хотелось, а не думать не получалось, хоть тресни.

В этот солнечный день прояснилось сразу несколько пускай и не самых уютных фактов текущей реальности. Во-первых, «Воздушный кокон» написала не Фукаэри. Если ей верить (а особых причин сомневаться в ее искренности у Тэнго не нашлось), она рассказала свою историю подруге, а подруга эту историю зафиксировала. В техническом смысле точно так же рождались «Записи о деяниях древности»* или «Повесть о доме Тайра»**. Эпические сказания, которые передавались из уст в уста. Именно эту особенность – пускай, к своему затаенному стыду, и облегчая для нынешнего читателя, но по большому счету оставляя как есть,- Тэнго и старался выделить как нечто особенное.